Антона Девиера и графа Толстого, яко пущих в том преступников, казнить смертию;

Генерала Бутурлина лишить чинов и данных деревень и жить ему в ево дальних деревнях;

Генерала маэора Григорья Скорнякова-Писарева лишить чинов и чести и учиня … послать в ссылку, а данные деревни и дворы у него взять;

Князя Ивана Долгорукова отлучить от двора и, унизя чином, написать в полевые полки;

Александра Нарышкина лишить чина и жить ему в деревне без выезду;

Андрея Ушакова, хотя таких слов от него и не было, но слыша от Писарева, не донес, где надлежит, и ради такова подозрения здесь ему не быть, а определить его к команде, куда надлежит. А в протчем всеподданнейше предаем на высокославное милосердие Ея Императорского величества.

Маия 6 дня 1727 года.

Канцлер граф Головкин

Князь Дмитрей Голицын

Иван Дмитриев-Мамонов

Князь Григорей Юсупов

Алексей Волков

Брегадир Фаминцын.

Указ Суду

По учиненной сентенции над Антоном Девиером с товарыщи указали мы учинить следующее: Антона Девиера и Толстова от смертной казни свободить, а лишить их чина и чести и данных деревень; и послать Антона Девиера в Сибирь, а Толстова в Соловецкой монастырь. Генерала Бутурлина, лиша чинов, послать в дальные ево деревни, а деревню у него не отнимать. Генерала маэора Скорнякова-Писарева, лишив чина и чести и учиня наказание бив кнутом, послать в ссылку, а данные деревни и дворы у него взять; князь Ивана Долгорукова отлучить от двора и, унизя чином, написать в полевые полки; Александра Нарышкина лишить чина и жить ему в деревне без выезду; Андрея Ушакова определить в команде, куда надлежит. Маия 6 дня 1727 году.

Екатерина.

[Из протокола суда от 6 мая 1727 года]

Потом … слушав вышеозначенной сентенции и подписав своими руками, ездили все собрание во дворец для докладу Ея Императорскому величеству. На что дан им Ея Императорского величества указ за подписанием собственные Ея Императорского величества руки.

Да при том же присутствующие объявили Ея Императорского величества имянной указ, что Ея Императорское величество указала Антону Девиеру при сыске учинить наказание, бить кнутом, а Петра Толстова послать в ссылку и з сыном ево Иваном, тако ж у оных Девиера и Толстова данные им дворы на Ея Императорское величество взять так, как и деревни, и о вышеписанном о всем сочинить приговор.

(РГАДА. Ф. 6. On. 1. Д. 159. Ч. 5. Л. 1–128 об.)

№ 1

Ясновельможный господин,

Господин светлейший князь

Александр Данилович,

государственный генералиссимус

и военный кавалер, особливый милостивый

и снисходительный патрон!

Изволил ваша светлость прислать нашему недостоинству о ектениях сочиненную форму, которую мы здесь чрез посланного от вашей светлости отьютанта господина Максимовича получа сего мая 26 числа в четвертом часу пополудни, и по моему мнению написано изрядно; обаче же по приказу вашей светлости посоветовав с другими, пришел до вашей светлости неукоснительно. По премногу благодарствую за присланной указ о дворе Щукина, понеже немалую имеем в том нужду; в протчем остаюсь вашей светлости и всего дому вашего молитвенник.

Смиренный Георгий,

архиепископ Ростовский.

Мая 26 дня 1727-го

Санкт-Питербург

№ 2

Ясновельможный господин,

господин светлейший

Князь Александр Данилович

Присланную от вашей светлости о ектениях форму обще с прочими Святейшаго Синода членами сего дня мы смотрели. И понеже в ней по воспоменовении Императорского величества и сестры и обручницы его оставя прочую Его величества фамилию, в среди не включены палата и воинство, которые ниже суть фамилии императорской. Того ради общим советом сочинили мы на приказ иную форму, которую и с вашей при сем посылаем для совершеннаго утверждения. Благоволите апробовать [и] нас уведомить, дабы по церквам и по епархиям разослать неукоснительно. < …>

Маия 27 дня 1727 году.

№ 3

Форма церковному возношению Ектения первая литургии

О благочестивейшем Самодержавнейшем великом Государе нашем императоре Петре Алексеевиче Всеа России и о сестре его благочестивейшей государыне нашей Наталии Алексеевне и о обрученной Невесте Его благоверной государыне Марии Александровне Господу помолимся.

На многолетии при отпусте:

Многодетны, благочестивейшего и самодержавнейшего великого государя нашего императора Петра Алексеевича всеа России, сестру его Благочестивейшую государыню нашу Наталию Алексеевну, и обрученную Невесту его благоверную государыню Марию Александровну, и благочестивейшую государыню царевну Елисавет Петровну, и благородные царевны и великие княжны, Святейший Правительствующий Синод и прочая.

Печатано в Санктпетербургской типографии 1727 года июня

1 дня.

№ 4

[Архиепископ Георгий Ростовский — А. Д. Меншикову]

[Записка] Попремногу благодарствую Вашу светлость за указ о дворе, мне пожалованном; только того указа в Дворцовой канцелярии кому подать — того не сыщем; понеже главной их судия сказывают в походе, того ради покорно прошу оному судье тамо о том приказать, дабы поведенное исполнили без продолжения.

Сего мая 28 дня письмо вашей светлости, в котором упомянуто о получении формы о ектениях, чтоб те формы печатать и разослать по епархиям и церквам, я получил, которое при собрании Синодальной мною и объявлено и оную форму в типографии печатать велено. И ежели во оной что вашей светлости сумнительно, благоволите, государь, нас о том уведомить немедленно, дабы в печатании оных форм не учинить никакой остановки.

Смиренный Георгий,

архиепископ Ростовский.

1727, мая 29. Санкт-Петербург

[Приписка] По снисходительной вашей светлости к нам милости указ о Щукине дворе в Главной дворцовой канцелярии господа секретари приняли, но токмо отдачи нам не учинили. О чем с покорностию прошу вашу светлость, чтоб оное по указу поведено было исполнить.

№ 1

Всемилостивейший император и государь!

Понеже от четыредесятолетной моей службы предкам Вашего величества и о бывших во все то время непрестанных воинских и протчих трудов по воле Божией пред сколькими годами мне приключившаяся и до сего времени продолжающаяся болезнь ныне в такое состояние меня привела, что мне единое только остается, чтоб душу мою поручать Содетелю Богу. А Вашему Императорскому величеству чрез сие последней мой долг отдать и при том всеподданнейше просить о следующем. Что Ваше Императорское величество по природному Вашему великодушию изволит всемилостивейшее памятовать, какое прилежание имел я о Вашем воспитании и произведении на престол Империи Российской, о том я не сомневаюсь, но от сердца соболезную, что предел Всевышняго не допускает меня намерения моего к подлежащему Вашему величеству услужению, которого Ваше нынешнее состояние требует в действие произвесть. Того ради не так прискорбно мне мое разлучение с Вашим величеством и с Вашею императорскою фамилиею и с моим сирым домом и со всем светом, как печально то, что вижу Ваше Императорское величество не в совершенных еще летех, хотя благость Божия Ваше величество благословила многими природными добродетелями, однакож достоинство императорское требует великой крепкой помощи и наставления, понеже промысл Божий, который возвел Вас на престол императорской, предуготовляет Вам равные подвиги, в каких прославил деда вашего блаженные памяти государя императора, особливо как Ваше Императорское величество сами изволите видеть, что восприяли Вы сию машину недостроенную, которая к совершенству своему многова прилежания и неусыпных трудов требует, и хотя я вижу, что Ваше Императорское величество по природному своему целомудрию всю свою склонность ко трудолюбию имеете, не упоминая о добродетелях, которые достоинство императорское изобразуют, понеже оные, Ваше величество, от Бога суть; однако ж как Ваше величество отчасти из генеральной истории известны, что все премудрые монархи в государственном управлении употребляли верных и добрых советников, а в своих отроческих летех искусных и премудрых учителей, и понеже Ваше величество кроме Письма Святаго из моего состояния видеть и памятовать можете, х какому концу приходит жизнь наша, и что по исходе отсюды ничто нас не предваряет, и не последует, кроме одних дел наших, с которыми нам пред величество Божие явитца подобает, того ради я по моей должности и по известной Вашему величеству к Вам и Вашей фамилии верности и истинному усердию, во-первых, всепокорно прошу, дабы Ваше величество так себя во всем управляли, чтоб все Ваши поступки и подвиги изобразовали достоинство императорское, и которыми б могли Вы на каждой день умножать к себе благодать Божию. И тако благословит вас Бог и здесь благополучного и долговремянною державою; а потом и вечнаго сподобит царствия. Но до сего пути, всемилостивейший государь, инако дойти невозможно, как чрез учение и наставление, так чрез помощь верных советников. Того ради самим Богом Ваше величество прошу всемилостивейше исполнить сие мое последнее прошение, а имянно: Первое, пока изволите притти в совершенный возраст, чтоб изволили во всем поступать по совету [ея высочества государыни сестры вашей][178] и по завещанию блаженные памяти Ея Императорского величества всемилостивейшей государыни бабки вашей, быть послушным обер-гофмейстеру господину барону Остерману и господам министрам и ничего без их совету не чинить. Второе, Вашего величества собственной интерес и польза всего государства того требуют, дабы были Вы государь правосудной, того ради весьма остерегатца Вам надлежит от таких персон, которые похотят Вам тайным образом наговаривать, что к противностям или на кого напрасно клеветать того ради, ежели кто таким образом что Вам доносить будет, тотчас извольте сказывать господам министрам, дабы такое зло престеречь, и Вам себя от таких персон в безопасность привесть, понеже когда чрез такой поступок Ваше величество [во всем государстве] от подданных своих любовь к себе умножите, то себя от многих бедств, которые от того [претерпели] происходили и предки ваши претерпели, освободите. Сие Вам доношу по совести по горячести моей. Третье, паче всего прошу Вашего величества, дабы изволили беречь здравия Вашего, для того как везде, так и в протчих забавах, умеренно и осторожно поступать, понеже на здравии Вашем зависит благополучие всего отечествия. Четвертое, а понеже Ваше величество сами известны, какое усердное попечение имел я о Вашем воспитании, в Вашем младенчестве и каким отчаянным образом служил Вашему величеству в восприятии престола российского, что Божиим благословением Вы и получили, того ради самим Богом прошу Вашего величества всеподданнейше, дабы изволили оные мои верные и Вашему величеству тако ж и прежние к предкам Вашим и ко всему государству службы иметь в Вашей памяти и содержать в милости оставшую по мне мою сирую фамилию, и при том милостивым быть к Вашей обрученной невесте, дочери моей, и по учиненному пред Богом обещанию в подобное время вступить с нею в законное супружество. И на их к Вашему величеству всеподданнейшие прошения милостиво призирать, в чем я несумненную имею надежду и во всем поручаю их по Бозе в превысокую милость Вашего величества, и как Ваше величество ко мне были милостивы, в той же милости и их содержать извольте. Я уже вскоре имею надежду предстать пред величество Божие, того ради наконец всепокорно прошу о милостивом прощении и желаю от всего сердца, да благословит Всевышний Ваше величество и Вашу императорскую фамилию милостивым благословением, да содержит Вас всегда в своей деснице, в которую и дух мой, а себя в Ваше всемилостивейшее воспоминание вручаю, и сердечною любовью целую Вашу императорскую дражайшую десницу.