Понеже по присланному во учрежденной суд Ея Императорского величества за подписанием собственные Ея величества рукою апреля 26 дня указу и по приложенным мемориям на Антона Дивиера показано, и как по ево так и прочих по тому делу приличившихся допросам и очным ставкам явились вины Антона Дивиера:

1. В указе Ея Императорского величества написано, что явился он Антон в превеликих предерзостях, но и кроме того во время Ея Императорского величества по воле Божией прежестокой болезни многим грозил и напоминал з жестокостию, чтоб все ево боялись.

2. Объявили Ея Императорскому величеству их высочества государыни цесаревны, что апреля 16 числа во время Ея величества по воли Божией жестокой болезни параксизмуса все доброжелательные Их величества подданные были в превеликой печали; а оной Дивиер в то время будучи в доме Их величества, не токмо был в печали, но и веселился, и плачущую Софью Карлусовну вертел вместо танцов, и говорил ей «не надобно плакать».

3. В другой палате как он Дивиер сидел с великим князем на кровате, в тот час ея высочество государыня цесаревна Анна Петровна, в безмерной быв печали и стояв в той палате у стола, и плакала, и в такой печальной случай он Дивиер не встав ея высочества и не отдав должного рабского решпекта, но из злой своей предерзости ея высочеству говорил, сидя на той кровате: «о чем печалисса, выпей рюмку вина!»

4. Когда выходила в тое палату ея высочество государыня цесаревна Елисавет Петровна в печали и слезах, и пред ея высочеством по рабской своей должности не вставал и решпекта не отдал и смеялся о некоторых персонах.

5. Будучи в доме Ея Императорского величества, в палате, сам сел на кровать и посадил с собой великого князя и нечто ему на ухо шептал, о чем его высочество великий князь объявил, что он Девиер, в то время посадя его высочество с собой на кровать, говорил ему: «Поедем со мною в коляске, будет де тебе лутче и воля, а матери де твоей уже не живой», и при том его высочеству напоминал, что его высочество зговорил женитца, а они за него будут волочитца, а его высочество будет ревновать.

6. Будучи в доме Ея Императорского величества, ездил в разные времена, а именно, к графу Петру Толстому, к генералу Ивану Бутурлину, к Александру Нарышкину, и в протчие домы, в которых будучи, разговор имел о сватанье его высочества великого князя на дочери светлейшего князя, и с помянутым графом Толстым, з генералом Бутурлиным, з Нарышкиным, з Григорьем Писаревым, с князь Иваном Долгоруким говорили, чтоб тому противитца, а не допускать.

7. Как у него Девиера был в доме помянутой граф Толстой, говорил ему Толстому: «Что де вы молчите, светлейший князь овладел всем Верховным Тайным советом — лутче б де было, коли б ево Девиера в Верховный Тайный совет определили».

8. Говорили генералу Бутурлину — ежели в ево Девиеровой воле было, он бы желал чтоб Ея Императорское величество изволила учинить … государыню цесаревну Анну Петровну.

9. Будучи в доме Нарышкина, имел он разговоры о сватанье великого князя, и притом он Девиер оному Нарышкину сказывал, будто светлейший князь на него Нарышкина сердит, а ежели не зделаетца зговор великого князя, и государыня будет к нему милостивее, то и пуще будет сердит, и на него будет злобитца, и тем привел он ево Нарышкина к ево преступлению.

10. Он же Девиер сказывал князю Ивану Долгорукому, что во время самой жестокой болезни Ея Императорского величества рейхсмаршал и генерал-фельдмаршал светлейший князь, действительный тайный советник князь Дмитрей Голицын, действительный тайный советник барон Остерман, цесарской министр Рабутин бутто сочинили трактат или духовную для Ея Императорского величества, по которой, чтоб быть наследником великому князю, а светлейшему князю регентом, о чем неоднократно подтверждал оному князю Долгорукому, чтоб о том донес его королевскому высочеству, а на очной ставке, будучи со оным Долгоруким, в том оной Девиер признался и сказал, что он о том ни от кого не слыхал, а вымыслил то собой. И тако он Антон верность и должность свою к Ея Императорскому величеству и к его высочеству высокой фамилии весьма преступил.

Граф Петр Толстой.

1. Ездил к Антону Девиеру и имел разговоры о сватанье великого князя.

2. Без воли Ея Императорского величества желал и говорил, дабы быть наследницею ея высочеству государыни цесаревне Елисавет Петровне; а как великий князь научитца, тогда де можно ево в чюжие краи послать погулять и для обучения, посмотреть другие государства, чтоб между тем могла утвердитца государыня цесаревна в наследстве.

3. Он же говорил, ежели де бабка великого князя взята, станет мстить ему грубость ево к ней блаженные памяти государя императора, дела опровергать будет, да для тово, что он Толстой по указу привез царевича Алексея Петровича из чюжих краев в Россию, и при том деле был у розысков; того ради опасался, чтоб то дело ему не припамятовано было впредь.

4. Имел разговоры о наследстве з генералом Бутурлиным, з генералом лейтенантом Ушаковым, з генералом маэором Скорняковым-Писаревым, с Антоном Девиером, и в допросе сказал, что тот разговор начался еще с Богоявлениева дни прежде жестокой болезни Ея Императорского величества, и тако говорил он о том безо всякой законной причины; и понеже он член Тайного Верховного совета, то надлежало ему говорить с теми персонами, с которыми поведено б было от Ея Императорского величества, а не с такими, до которых сие не принадлежит, и о том он весьма противно поступил указом Ея Императорского величества о наследстве публикованным и противу должности и присяги своей.

Генерал Бутурлин.

1. Антон Девиер неоднократно ему говорил о сватовстве великого князя, чтоб до того не допустить, и так светлейший князь силу великую имеет, а как великий князь будет силен, чтоб не привели из Шлютельбурха, надобно де вам всем доносить Ея Императорскому величеству. И такие непристойные слова от Антона принимал: Ея величеству когда придет в свое здравие улуча время доносить хоть ему ж, генералу Бутурлину; Антон Девиер сказывал, что от графа Толстова слышал, а имянно о сватанье великого князя. Надобно де о том донесть Ея величеству с обстоятельством, что впредь может статца, что светлейший князь и так велик в милости, ежели то зделаетца, по воли Ея величества, не будет ли государыне после того какая противность, понеже де он светлейший князь тогда захочет добра больше великому князю, к тому ж он и так чести любит. Потом зделает и может статца, что великого князя наследником, и бабушку ево велит сюды привести. А она де нрава особого, жестокосердная, захочет выместить злобу, и дела, которые были блаженные памяти при государе, опровергнуть. И для того надо б Ея величеству о том донести с обстоятельством, а мнитца де ему то, чтоб Ея Императорское величество для своего интересу короновать изволила при себе цесаревну Елисавет Петровну и Анну Петровну или обеих вместе; а когда де так зделаетца, то Ея Императорскому величеству благонадежнее будет, что дети ее родные, а потом как великий князь научитца, тогда можно за море ево послать погулять и для обучения посмотреть другие государства, как и протчие европейские принцы посылаютца; чтоб между тем могла утвердитца здесь каранация их высочеству, и хотя он генерал Бутурлин допросом своим показал, что такие слова Девиер ему сказывал, токмо таким образом он генерал Бутурлин не упомнит, и потому видно, что о тех делах ему генералу Бутурлину говорено, понеже и граф Толстой сказал, чтоб Ея Императорское величество изволила учинить наследницею дочь свою государыню цесаревну Елисавету Петровну, с ним генералом говаривал.