— Ты давай быстрее поворачивайся, Юрок, — озабоченно проговорил Журенко, — мне дом надо покупать в Крыму, а то моя красавица мне уже всю плешь проела. Без «похоронных» денег я не потяну такую покупку.

Так вот в чем дело! Глеб понял, о чем идет речь. О том, чтобы подмять под себя ритуальные услуги, которые когда-то были тесно связаны с моргом, а в последние несколько лет от морга отделились и стали осуществляться самостоятельным юридическим лицом — фирмой «Ритуал» под руководством Виктора Павловича Лаврика. От следователей и оперативников Глеб много слышал о проблемах организации похоронного дела в Северогорске, в том числе и мнение о том, что вечно пьяный начальник Бюро судмедэкспертизы просто проспал, когда у него из-под носа увели ритуальные услуги: вовремя не спохватился, и источник постоянного и весьма немаленького дохода уплыл из его рук. Значит, Юрочка Вихлянцев собирается сместить Саблина, стать начальником Бюро и подгрести под себя доходный бизнес. Естественно, ведь без работников морга ритуальные услуги существовать не могут: кто будет обмывать покойника, бальзамировать в тех случаях, когда надо отправлять тело на материк, одевать, гримировать, укладывать в гроб, если не санитары и врачи-танатологи? Многие врачи и поголовно все санитары морга подрабатывали в «Ритуале». Короче, сам бог велел приблизить фирму к Бюро и доить ее как корову-рекордсменку. Стало быть, Юрочка хочет стать начальником, это ладно, это понятно. А Журенко тут каким боком? При чем тут его дом в Крыму? Он тоже в доле, получается? Прикрывает Юрочку и оказывает ему всяческую поддержку? Любопытно.

— Думаешь, мне самому деньги не нужны? — звучал между тем голос Вихлянцева. — Мне тоже хочется побыстрее, но уж как могу…

— Слушай, ну ты жаден, дружище! — Журенко смачно расхохотался. — Ты ж на своем амбулаторном приеме такие деньги делаешь! Я знаю, сколько ты за одно «правильное» заключение берешь, мне на тебя знаешь сколько раз доносы писали? Между прочим, твоя Гольцова и писала.

— Да ну ее! Дура она набитая, больше ничего. Честная до обморока. Хорошо хоть рожать затеялась, я один остался, теперь мне никто не мешает. Саблин, правда, пытался мне кого-то в помощь навязать, но я гордо отказался, мол, я и сам справлюсь, я работы не боюсь. Не нужны мне в поликлинике лишние глаза и уши. И врачей я всех к рукам прибрал, через меня же медицинские документы проходят, а если набраться терпения и через них продраться, все внимательно прочитать, то практически у каждого клинициста можно косяк нарыть. Я как тот золотоискатель, кучу дерьма переберу, но свою золотую крупицу всегда найду. Ну чего ты возишься-то, Валера? Я уже давно переоделся, а ты все копаешься.

— Да черт… второй носок не могу найти… Не на босу же ногу кроссовки надевать… Ты не видел? Я же вроде вынимал из сумки…

— Вот твой носок, на полу в душевой валяется. Слушай, как ты работаешь, а? У тебя бумаги тоже вот так теряются?

— Ты позубоскаль, позубоскаль, — беззлобно откликнулся зампрокурора. — Я-то работаю, а вот как ТЫ будешь работать, когда станешь начальником? Думаешь, справишься? Саблин мужик крутой, это всем известно, а вот ведь не справился с коллективом, настроил всех против себя. А тебе до его крутизны как до Луны.

— Испугал! — презрительно протянул Юрий. — Крутизна — это устаревший метод управления, рожденный в середине девяностых, когда модно было демонстрировать кулаки. Я пользуюсь старыми проверенными методами, которые теперь куда более полезны. У меня почти на каждого сотрудника Бюро уже компромат есть, успел насобирать за то время, пока несколько раз исполнял обязанности вместо Саблина. Один раз, правда, чуть не прокололся, он узнал, что я кое-какие бумажки собрал на одного пьяницу, и потребовал ему отдать. Во я страху тогда натерпелся!

— И что? Отдал?

— Ну прямо! Наврал, что пьяница раскаялся, а я ему поверил и бумажки уничтожил. Саблин скушал — не подавился. А на самом деле они у меня в сейфе лежат прикопанные, до лучших времен…

Голоса стали удаляться: выход в спортзал был с противоположной стороны раздевалки. Глеб тихо прикрыл дверь и зашагал к выходу из клуба.

Ай да Юрочка-дружочек! Какой насыщенной жизнью ты живешь!

Интересно, а мать об этом знает? А Саблин?

* * *

Сергей вернулся из Барнаула и в первые два дня упорно делал вид, что ничего не знает, не замечает и вообще «не в курсе», принял у Вихлянцева отчет о состоянии дел, был ровен и с виду спокоен. На третий день попросил всех экспертов собраться у него в кабинете. Время назначил еще накануне, чтобы Вихлянцев смог приехать из поликлиники.

— Позвольте ознакомить вас с двумя приказами, которые я сегодня утром подписал, — начал Саблин, ни на кого не глядя и делая вид, что просматривает документ, который держал в руке. — Приказ о реорганизации работы Северогорского Бюро судебно-медицинской экспертизы для улучшения качества проведения судебно-медицинских исследований и экспертиз трупов, а также живых лиц.

И только после этого поднял глаза на собравшихся. Лица у всех были испуганными и напряженными. Реорганизация — это всегда плохо и всегда страшно, потому что ты уже ко всему привык и приспособился, а теперь нужно привыкать и приспосабливаться к чему-то совсем другому, новому и непонятному.

— Итак, уважаемые коллеги, ввиду отдаленного расположения нашего Бюро особые условия работы требуют от каждого из судебно-медицинских экспертов подготовки по различным видам судебно-медицинской практики. Напоминаю вам, что судебно-медицинский эксперт, имеющий сертификат специалиста по специальности «Судебно-медицинская экспертиза», обязан разбираться, кроме специфических судебной химии и судебной биологии, во всех остальных видах экспертной деятельности, иметь опыт и общее представление о возможностях данных экспертиз. Поэтому я как начальник Бюро ввожу своим приказом принцип ротации кадров. Всем экспертам отделения экспертизы трупов придется поочередно в течение года по одному месяцу отработать в отделении экспертизы живых лиц, а Юрию Альбертовичу Вихлянцеву я предписываю работать в морге для приобретения и закрепления навыков судебно-медицинских экспертиз и исследований трупов. И об этом говорится в другом приказе, который я подписал. Юрий Альбертович с завтрашнего дня перемещается для работы в морг.

Саблин выдержал театральную паузу, потом положил оба приказа на стол и демонстративно, медленно, чтобы все видели, прикрепил степлером к каждому приказу листок ознакомления. Эти листки он заранее попросил Светлану сделать на компьютере и отдать ему.

— А теперь, уважаемые коллеги, я попрошу каждого из вас по очереди подходить к моему столу и ставить свои подписи в листах ознакомления с указанием сегодняшней даты. Чтобы никто из вас потом не мог мне сказать, что он «не знал или забыл».

Радости на лицах не было, за исключением судебного химика и двух биологов, которых принцип ротации не коснулся и для которых все оставалось по-прежнему. Никто не рвался к столу ставить подпись.

— Прошу, коллеги, прошу, — Саблин приветливо улыбнулся. — Не стесняйтесь.