– Стоит мне попросить Генри, – лукаво начала Кэт, – и он придумает, как заставить тебя остаться. Ах, для меня он сделает что угодно! Что угодно, Нисса! Никогда не видела, чтобы мужчина был так влюблен в меня. И это удивительно, если вспомнить, сколько ему лет.

– А у тебя были другие поклонники? Вот не знала. – Нисса очень удивилась. Кэт всегда напускала на себя вид совершеннейшей невинности. Однако сейчас, оглядываясь назад и припоминая кое-что из разговоров, Нисса вдруг поняла: невинность эта могла быть притворной. С другой стороны, почему бы Кэт не иметь поклонников? Она была красивой молодой девушкой, и Томас Калпепер, несомненно, ее отличал, хотя Кэт утверждала, что он ее нисколько не интересует. Пусть у Кэт нет приданого, зато влиятельных родственников в избытке, а это иногда ничуть не хуже.

Кэт тихо рассмеялась.

– Только никому меня не выдавай! Даже герцог Томас ничего не знает. Моим первым поклонником был учитель музыки, генри Мэнокс. С ним я впервые поцеловалась. Потом, когда меня увезли в Ламбет-Хаус, еще до того, как я попала во дворец, у меня был Фрэнсис Дерем, гвардеец на службе у герцога Томаса. – Она фыркнула. – В присутствии герцогини Агнес мы с ним держались очень чинно, и она даже не догадывалась, что происходит в доме под самым ее носом.

Нисса была поражена.

– Хватит, Кэт. Не хочу ничего слышать, – возмутилась она. – Но ты должна признаться королю в своих маленьких грешках! Иначе расскажут другие, например, кто-нибудь из твоих завистников.

– Ну да, я расскажу Генриху, а он разозлится. И герцог Томас никогда меня не простит. Нет, уж лучше я буду молчать. Никто не скажет королю, потому что все потихоньку шалили, и никому не захочется начинать скандал. – Кэт нервно разгладила юбку. – Ты ведь останешься, Нисса? Без тебя я пропаду, – умоляла она подругу.

Но Нисса покачала головой.

– Нет, Кэт, я должна ехать домой. Кроме того, – рассудительно добавила она, – ты скоро выйдешь за короля и у тебя начнется медовый месяц. Я буду тебе помехой. Король не захочет с тобой расставаться, ведь он так в тебя влюблен! Это видят все, у кого есть глаза. При дворе только обо этом и говорят.

– Вот как? – воскликнула Кэт и самодовольно улыбнулась. – Говорят, ни с одной из женщин он не был таким, как со мной.

– Ты счастливица, потому что у тебя есть человек, который тебя любит, – сказала Нисса. – Прошу, Кэт, будь с ним мила! Моя мама говорит, что мужчина всегда добр к своей супруге, если она добра к нему.

– В самом деле? Как любопытно. Я не помню своей матери, она умерла, когда я была совсем маленькой. Меня сначала отправили в Хоршем к Говардам, где я воспитывалась вместе с сестрами и полудюжиной других детей, а затем, когда мне исполнилось пятнадцать, в Ламбет, на попечение вдовствующей герцогини Агнес. Как ты думаешь, Нисса, мне придется рожать детей? Эта мысль приводит меня в ужас.

– Королю нужны дети, Кэт. Собственно, затем он и берет молодую жену. У нас есть только принц Эдуард. Но должен быть еще, по крайней мере, герцог Йоркский; возможно, что и герцог Ричмондский!

– У короля есть еще две дочери, – мрачно заметила Кэт.

– Но женщина не может править Англией, – сказала Нисса. – Нет, ты должна родить его величеству по крайней мере двух здоровых сыновей!

– А ты? Разве ты не подаришь сыновей моему кузену Вариану? Вы женаты почти три месяца. И все еще никаких признаков? Ты же знаешь, Вариан любит детей. Он часто приезжал в Хоршем, чтобы поиграть с малышами.

– Правда? – Нисса была в восторге. Какая интересная подробность из прошлого ее мужа. Вариан ни разу не заговаривал с ней о детях.

Молодые женщины поболтали еще немного, но потом Нисса встала.

– Право же, Кэт, мне пора идти. Иначе Вариан будет мной недоволен. Я сказала ему, что зайду к тебе на минутку, только попрощаться. А сама сижу тут целый час! Нам предстоит пробыть в дороге несколько дней, прежде чем доберемся до дому.

Кэтрин Говард тоже встала и крепко обняла подругу.

– Обещай, что приедешь меня навестить, когда я стану королевой! – воскликнула она, и ее небесно-голубые глаза умоляюще заглянули в фиалковые глаза Ниссы. – Обещай!

– Когда-нибудь, – легко согласилась Нисса. – Обещаю.

– На Рождество, в Хэмптон-Корт, – продолжала настаивать Кэт.

– Ох, только не на Рождество, – покачала головой Нисса. – Рождество я всегда встречаю в Риверс-Эдж. В прошлом году я все пропустила, и Рождество, и мой день рождения, потому что была при королеве. Нет, только не Рождество, Кэт.

– Тогда на Богоявление, на двенадцатый день Рождества, – приказала будущая королева.

– Поговорю об этом с Варианом, – пообещала Нисса.

А я поговорю с Генрихом, подумала про себя Кэтрин Говард.

Нисса отправилась к королю – за дозволением уехать. Она присела перед монархом в низком реверансе.

– Давненько я вас не видел, моя дикая роза, – сказал Генрих Тюдор. Любовь к Кэт вернула ему былое благодушие в отношении Ниссы. – Вы дивно расцвели, – заметил он. – Значит, ваш брак с графом Марчем получился удачным. Что думает об этом ваша матушка?

– Ваше величество, она еще не знает, – призналась Нисса. – Мы с супругом хотим все рассказать ей при встрече. Думаю, так будет лучше.

– Да, мадам, вы очень умны, – улыбнулся король. – У меня для вас свадебный подарок, Нисса де Уинтер. – И король снял с собственной шеи филигранную золотую цепь, усаженную алмазами, и надел ее Ниссе через голову. – Вы можете вернуться к нам, когда пожелаете, мадам, – продолжал он. – Вы верно служили нам, совсем как ваша дорогая матушка.

– Ваше величество! – Нисса была поражена. Она погладила драгоценную цепь и взглянула прямо в глаза королю. – Ох, благодарю, мой добрый король! Всю жизнь я буду беречь ваш подарок как зеницу ока!

Ее искренняя благодарность тронула короля.

– Ступайте же, мадам, ведь вам предстоит долгий путь, я знаю. Возможно, в следующем году мы вас навестим, но этим летом нам без того будет чем заняться. Не так ли, Уилл? – Король подмигнул своему шуту, и тот кивнул. – Передайте вашим достойным родителям, что я шлю им поздравления и благодарю за услуги, которые их дочь оказала короне. – Он протянул руку Ниссе, и она приложилась к ней губами.

Потом она присела в прощальном реверансе.

– Храни Господь ваше величество во всех ваших начинаниях, – сказала Нисса и поспешила покинуть зал. Жизнь во дворце уже научила ее – король может казаться добрым, но внутри он настоящее чудовище! Нисса уже познала радость любовных утех. И теперь, стоило ей представить Генриха Тюдора в роли любовника, как ее прошибала ледяная дрожь. Решительно она не завидовала Кэтрин Говард!

Когда дверь за Ниссой закрылась, Уилл Сомерс сказал королю:

– Однажды, Хэл, я корил тебя за то, что ты отпустил ее мать, когда тебе приспичило жениться на девице Говард. Теперь я думаю – не повторяешь ли ты все ту же ошибку? – Его умные карие глаза впились в лицо короля.