Наконец ее взгляд сфокусировался на койке с бледным Виктором.

– Для одного из моих курсантов сегодняшний практикум закончился поражением боевым заклятием и разбитым затылком, – пояснил Мор, недовольно морщась от пронзительного крика ребенка. – Судя по всему, сотрясение мозга. Кровь я остановил, но остальное не в моей компетенции.

Доктор Вилар оглянулась на сына, который заплакал еще горше, едва понял, что мама уже не уделяет ему внимания.

– Идите к Виктору, я попытаюсь его успокоить, – предложила Хильда. – Как его зовут?

– Тим, – доктор Вилар благодарно ей улыбнулась и, еще раз обернувшись на сына, все же пошла к пациенту.

Кое-какой опыт общения с маленькими детьми у Хильды был, но она не могла назвать себя экспертом. И она не припоминала, чтобы ей когда-либо приходилось иметь дело с подобными истериками. А малыш меж тем был уже весь красный от натужного рева. Что бы его ни огорчило, сейчас он плакал, скорее всего, просто по инерции.

В таких случаях Хильде всегда безотказно помогал один прием, который она попыталась применить и сейчас. Опустившись напротив мальчика на одно колено, она порылась в сумке и достала оттуда единственную вещь, которая могла сойти за игрушку.

– Кто это у нас тут так громко плачет? – нарочито бодро, но не очень громко спросила она. – Только посмотри, даже обезьянке уши заложило. Смотри какая славная обезьянка. Как думаешь, как ее зовут?

И она помахала у него перед носом артефактом, который так и таскала в сумке с того дня, как продемонстрировала преподавателю. Поначалу она надеялась, что ей еще представится случай подсунуть его Петру, а потом носила уже просто по привычке.

Ребенок, как она и ожидала, тут же вцепился в мартышку взглядом. Он все еще продолжал плакать и немного завывать, но уже без прежнего энтузиазма. Его внимание частично переключилось на игрушку. Какая бы важная трагедия ни случилась в его жизни, ее он помнил смутно. А мартышка была прямо перед ним. Новая и интересная.

– Не плачь так громко, Тим, у меня ушки болят, – голосом персонажа мультика попросила Хильда, качая артефакт из стороны в сторону. – Давай лучше поиграем.

Огромные слезы еще текли по щекам мальчика, он изредка судорожно всхлипывал, но крик затих, а рука потянулась к мартышке. Хильде оставалось надеяться, что подслушивающие артефакты не вредны для маленьких детей. Она отдала Тиму мартышку, а его самого подхватила подмышки и усадила на свободную койку. Сев рядом, она осторожно обняла мальчика и погладила по голове. Большинство детей, с которыми она имела дело, всегда хорошо реагировали на ненавязчивую ласку. Тим тоже тут же прижался к ее боку, вертя новую игрушку в руках.

Продолжая нести какую-то чушь, стараясь только, чтобы голос звучал спокойно и тихо, Хильда одним глазом наблюдала за тем, что происходит в лазарете. Мор уже ответил на несколько вопросов доктора Вилар и теперь оставил Виктора полностью на ее попечение, а сам принялся выгонять курсантов, которые с любопытством глазели на происходящее. Пригрозив всем страшными карами на зачете, он сумел довольно быстро очистить помещение, после чего в лазарете наконец воцарилась тишина.

Доктор Вилар все еще была занята пациентом, поэтому внимание Мора обратилось на Хильду, которая продолжала развлекать маленького Тима, разговаривая за мартышку. Несколько секунд он наблюдал это издалека, потом осмелился подойти ближе и сесть на соседнюю койку.

Заметив его внимание, Хильда смущенно улыбнулась. Она не знала, что смутило ее больше: то, что он видел и слышал, как она разговаривает «мультяшным» голосом, или то, с каким выражением он наблюдал, как она возится с малышом.

– У тебя неплохо получается, – заметил Мор, встретившись с ней взглядами. – Где ты этому научилась?

– В старших классах зарабатывала себе на карманные расходы, время от времени сидя с детьми соседей по вечерам, – призналась она и тут же, словно оправдываясь, добавила: – Многие девчонки так подрабатывали.

– Никогда не знаешь, какие навыки пригодятся, – пробормотал Мор, тоже почему-то смутившись.

Хильда ничего не успела на это ответить, поскольку доктор Вилар наконец подошла к ним. В ее взгляде не было ни смущения, ни странного выражения. Только облегчение и благодарность.

– Спасибо тебе, – выдохнула она, с улыбкой глядя на уже обо всем забывшего и самозабвенно играющего с мартышкой сына. – И простите за это. Сумасшедший день. У няни возникли какие-то обстоятельства, пришлось брать его с собой сюда, а он терпеть не может лазареты.

– Ничего страшного, – отмахнулась Хильда. – Как Виктор?

– Жить будет, но я предпочту подержать его до утра здесь. У него истощен магический поток. Да и заклятие, которым вы его угостили… – она выразительно посмотрела на Мора. – В общем, оно не очень подходит для учебной тренировки.

Мор кивнул, на его лице было написано раскаяние.

– Но я уверена, с ним все будет в порядке, – бодро добавила Вилар. – Что там у вас произошло?

– Просто тренировочная дуэль вышла из-под контроля, – быстро ответил Мор. – Моя вина.

– Вообще-то… – попыталась возразить Хильда, но под выразительным взглядом куратора осеклась.

Вилар недоверчиво перевела взгляд с нее на Мора и обратно, как будто ожидая, что кто-нибудь сейчас скажет что-то еще, но продолжения так и не последовало.

– Что ж, надеюсь, вы понимаете, что я должна буду отразить это в его карте. И сообщить ректору, – она посмотрела на Мора извиняющимся взглядом.

Тот кивнул и поднялся со своего места.

– Делайте, что должны, доктор Вилар. Но если можете, потяните время.

Она удивленно приподняла бровь, скрещивая руки на груди, и одарила Мора и Хильду еще одним подозрительным взглядом. После чего все-таки медленно кивнула.

– Я доложу об этом завтра. Во второй половине дня. Но больше времени дать не могу. Для чего бы оно вам ни было нужно.

– Спасибо.

Мор посмотрел на Хильду, давая ей молчаливый знак, что пора идти. Та машинально еще раз погладила по голове маленького Тима, но он не обратил на это внимания.

– Едва ли получится сейчас забрать это у него, – заметила доктор Вилар, кивая на мартышку. – Опять начнется крик.

– Да пусть играет, – махнула рукой Хильда. – Я за этот артефакт зачет уже получила. Просто из сумки не выложила.

– А что это? – теперь доктор Вилар нахмурилась, осознав, что в руках ее ребенка не простая игрушка.

– Судя по всему, артефакт против прослушки, – сказал Мор раньше, чем Хильда успела раскрыть рот. – Ничего опасного.

Доктор Вилар снова кивнула и пообещала, глядя на Хильду:

– Как только он наиграется, я тебе его верну.

На этом они и попрощались. Уже за пределами лазарета, когда они возвращались в класс, Хильда спросила: