— Саша, я не стратег, но даже я понимаю, что это была всего-навсего разведка боем. Думаю, после того, как мы заберем трофеи, мы сильно удивимся их качеству.

— Ну, стража этого пацана вооружена на уровне.

— Так он какой-никакой, но сын, — улыбнулся Призрак.

— Это должно порадовать Волка. С такой снарягой нашим ребятам будет легко противостоять врагам. Конечно же, если их врагами не будут инквизиторы, — улыбнулся я.

— Ага… или барон Галактионов, — не остался в долгу Призрак.

Мы весело рассмеялись, а юный ханский сын потихоньку перестал хныкать, удивлённо глядя на меня.

— И что мне с тобой делать? — осведомился я.

— Отец меня выкупит! Он предложит большие деньги! — сказал пацан.

— Сомневаюсь, что большие. Хотя думаю, что кое-какие копейки за тебя получить смогу, — задумчиво почесал голову я. — Вот только план был другим. И что-то мне подсказывает, что вряд ли он придёт тебя из плена доставать?

— Обязательно придёт! И вырежет весь твой Род до основания! — внезапно вскинулся монгол.

Призрак не выдержал, и дал ему подзатыльник. Вся только что появившаяся спесь мгновенно куда-то пропала.

— Ой, не трынди, — скривился я. — А если серьёзно?

Запал монгола угас.

— Он не придёт.

— Я так и думал. Как ты считаешь, Призрак, вон та одинокая берёза подойдёт для того, чтобы вздернуть этого ханского трусишку?

— Не надо!!! — заорал монгол, и от него начали распространяться новые запахи.

— Ну, ё-моё, Саша! — сказал Призрак. — Теперь он ещё и обосрался.

— Я не воин! Я никогда не хотел быть воином! Я хотел быть актёром! — завопил пацан, снова заливаясь слезами.

Я покачал головой. Бесцеремонно прощупав его потенциал, я понял, что он даже не дорос до Магистра. Похоже, этот парень реально не хотел становиться воином. А его папашка так с ним поступил. Хотя зная кровожадность Хана, может быть из-за этого он и поступил, считая его позором своего Рода.

— Пошутил я, пошутил, — сказал я. — Ладно, пакуйте его. Волк? — спросил я в гарнитуру.

— Да, — тут же отозвался мой лысый командир гвардии.

— Слезай с сосны, уже всё закончилось.

— Ну вот… А я так хорошо здесь устроился!

В наушнике послышался треск — это Волк спускался с высокой сосны, на которую он забрался с огромной снайперкой, и неплохо мне помог, отстреливая врагов. Конечно же, он хотел влезть в рукопашную но я ему это не разрешил. А всё очень просто — в настоящий момент я не чувствовал в себе сил защитить всех вокруг себя. Это был риск — риск оправданный. Себя бы я убить точно не позволил, и Волка убрал от греха подальше.

— И вызови трофейную команду.

Волк тяжело задышал, не отключая микрофон. И вот он уже лёгкой трусцой, держа за рукоятку для переноса свою огромную снайперку, которую он позаимствовал у штатного снайпера гвардии, оказался рядом.

— Неплохие машинки! — его улыбка была мне бальзамом на сердце.

Значит, мой хомяк сегодня будет спать спокойно.

Но тут же улыбка исчезла с его лица, когда он посмотрел на горящие машины.

— А можно было не взрывать четыре машины, а обойтись двумя?

— Нет, Волчара, нельзя, — улыбнулся Призрак. — Как будто ты не знаком с инструкцией для спецподразделений по нейтрализации конвоев.

— Знаком, — покачал головой Волк. — Вот только давалось нам это гораздо большей кровью.

Лицо его на секунду потемнело, видимо от неприятных воспоминаний. Он перевёл взгляд на Призрака.

— Почему таких, как ты, мало было в Империи? А сейчас вообще, практически, не осталось?

Теперь уже посмурнел Призрак.

— Долгая история.

— Мне надо в усадьбу, — я повернулся к Волку. — Я думаю, что справлюсь сам. Москаленко преподал мне несколько уроков пилотирования. Думаю, точно долечу. А вы тут дождитесь наших. Сомневаюсь, что кто-то попытается отобрать нашу добычу, но чем чёрт не шутит.

— Пусть только попробуют!

— Вот и я об этом, мой лысый друг, — стукнул я его плечу. — Всё, бывайте!

Я повернулся и посмотрел на младшего наследника хана.

— Замотайте его во что-нибудь, чтобы он мне салон не изгадил, и закиньте в «Буревестник». Заберу его с собой, чтобы он у вас под ногами не путался.

— Ты что-то говорил про лагерь снабжения? — осторожно напомнил мне Волк.

Точно! Лагерь снабжения, каменные носороги.

Но нет, если я их выпущу сейчас, то они сожрут меня самого. Можно пролететь над лагерем, и скинуть их сверху, закосплеив ковровую бомбардировку. Но какой смысл? Да они разнесут весь лагерь, и перекорёжат всё оборудование. Нахрена мне весь этот металлолом?

Хотя, с другой стороны, я понял, что и «целое» оружие этой «армии вторжения» немногим отличается от металлолома. Так что ладно, возможно Доброхотовцы их разобьют. Ну, или пусть бегут. Сил у меня больше нет.

Усевшись прямо перед центральным входом усадьбы, я отдал Бурбулису ханского недомерка, приказав отмыть его, и посадить пока в антимагический карцер. Успел дать несколько распоряжений по охране усадьбы, отдал ответный воинский салют чрезвычайно серьезному и гордому собой герою Одину и зашел в дом.

Чмокнув в щёку Анну, я очень невежливо помахал рукой Императрице, а затем поднялся к себе. Как я не уснул в душе — это было большой загадкой. Давно со мной такого не было, потом, всё потом… Я чувствовал как физически стонали моё тело и душа, требуя покоя. Но я оттуда выбрался, упал на кровать, и отрубился.

* * *

Когда я открыл глаза, было раннее утро…

Я сладко потянулся, задев рукой что-то мягкое и тёплое. Это мягкое и тёплое недовольно забурчало.

Я повернул голову. Рядом со мной лежала моя красавица-жена. Абсолютно голая и чертовски сексуальная!

Жена… Какое интересное, и все еще новое слово для меня. Надо как-то донести это до общественности. И как, интересно, в этих случаях выдаются бумажки? Императрица выписывает?

Не то, чтобы меня это сильно волновало, но уверен, что это волнует Анну. А ещё больше это волнует её бабушку Сару.

Блин, баба Сара… Чувствую, устроит она мне гембель ещё с этой свадьбой, ведь подарок-то она вручила. Да и подарок надо посмотреть, что там было…

— Доброе утро, дорогой.

— Доброе утро, любимая, — улыбнулся я. — И сколько я спал?

Она улыбнулась.

— Почти трое суток.

— То-то у меня во рту такой сушняк…

— Да нет, ты просыпался, пил, — кивнула Анна на стоящую рядом на полочке бутылку с моей любимой холодной минералкой.

— Ах, ты ж моё солнышко! Ты за мной ухаживала, — нежно поцеловал я её.

Она прижалась ко мне своим тёплым телом. Я зарылся головой в ее пахучие волосы.

Да, я помнил, что у меня в усадьбе Императрица. И, судя по прошедшему времени, скорее всего,