Перешли к следующему художнику — аматору. Первый рисунок так никто и не смог отгадать. Майе пришлось озвучить название диковинного животного. Им оказался хамелеон.

- Так это ж наша Дарья Андреевна, — обрадовался Великопольский

— Павел Сигизмундович, у вас навязчивая идея! Везде я мерещусь. Смотри, Элла и приревновать может!

Майя, уже привыкшая к словесным перепалкам этой парочки, невозмутимо продолжила:

- Всегда разный, умеющий приспосабливаться и выживать в любых условиях.

Одарив друг друга убийственным взглядом, спорщики переключили внимание на психолога.

— Ну, если это не вы, Дарья Андреевна, значит, муженек тогда! А, Фима? Твои художества?

Фима смело глянул в глаза Павелу и с вызовом спросил:

- Ну, я!

-А характеристики прям в точку, Ефим Семеныч! Нечего и добавить! — злорадствовал Павел. — Видите, Платон Станиславович, с кем вы работаете?

- Вижу! Приспосабливаемость и умение выживать — необходимые качества для руководителя. И это еще раз подтверждает, что я не ошибся! — гордо произнес Ершов.

Когда Майя открыла второй рисунок, то большая часть собравшихся одобрительно закивала, Великопольский презрительно хмыкнул, Ростислав удивился, а вот Дарья загордилась — для окружающих Фима был тигром! Бесстрашным, опасным и сильным!

Третий же "портрет" Фимы, напротив, вызвал недоумение общественности. Панда. И пояснения к нему — просто красивый и добрый мишка.

— Как-то по-детски, — даже Великопольский был крайне удивлен.

— А в душе мы все дети! — гордо ответил Фима. — И чем дольше мы такими остаемся, тем ярче и полноценней наша жизнь!

— Молодец! С таким девизом по жизни! — Станиславович был в восторге.

Итак, сталось три листика. Три человека еще не раскрыли свою истинную сущность.

Майя взяла следующий лист и застыла от восторга. Эти наброски можно смело было называть шедевром без кавычек. Автор был, безусловно, талантлив в этой сфере. Общественность нетерпеливо зашумела. Майя начала показ.

Узрев первое изображение, народ ахнул от восторга.

— Вот это да!

— Ничего себе!

— Красиво!

Пока народ с открытыми ртами любовался белым лебедем, гордо качающимся на волнах, Майя начала зачитывать характеристики с замиранием сердца, она догадалась, кто автор:

— Благородный, верный, однолюб.

Улыбка сошла с лица Майи, мысль о том, что все ее попытки всего лишь останутся попытками и никогда не увенчаются успехом, заполнили все ее сознание. Она ничего уже не слышала.

И не одну ее так взволновал этот рисунок и этот образ.

Дарья тоже сразу же «узнала» художника и теперь и она с трудом могла соображать. И если Майю съедала ревность и мысли о несбыточной мечте, то Дарья сдерживала себя из последних сил, чтобы не разрыдаться и не броситься ему в объятия.

Она посмотрела на него с нежностью, Фима уловил этот взгляд и зло отвернулся.

От Ростислава это тоже не ускользнуло. Он не сводил глаз с Дарья. Пауза затянулась.

Вернул всех в реальность голос Артура:

— Павлик, если скажешь, что это твоих рук дело, я съем свой галстук!

— Белый лебедь — это круто! — Вася искренне восхищался.

— Расслабься, Артур, твой единственный галстук за три рубля останется цел и невредим! Сдается мне, что это наш любимый всеми оператор постарался! — после этих слов Павел наклонился к Элле: — А вот про «однолюб» я бы поспорил. Возле него вечно крутится намного больше, чем одна женщина. Даже здесь, на необитаемом острове!

— Он же благородный! Не знает, как отказать, — захихикала ему в ответ подружка.

Тем временем Майя сделала над собой усилие и, одев вновь свою самую обворожительную улыбку, продолжила демонстрацию. Второй рисунок был также хорош. На нем был изображен очаровательный динозавр, мирно жующий травку.

— Вымерший, сильный, травоядный! — с деланной веселостью зачитала Майя.

— Это точно про тебя, Кит! Ты ж у нас почти музейный экспонат! — Великопольский был сегодня явно в ударе.

Все по-доброму заулыбались, было видно его любят в коллективе.

— Жаль, Великополя, что таких как ты штампуют пачками, — не отставала от него Дарья.

Он собирался ей ответить, но их перебили.

Майя открыла третий рисунок Ростислава. Это был лев — во всем своем величии и красоте.

— Лев? — удивлению всех не было предела.

Майя тоже была удивлена, но виду не подала, хотя промелькнула мысль "В тихом омуте… Не подумала бы…", а вслух стала зачитывать комментарии автора:

— Сильный, красивый, царь зверей, страстный, — на последнем слове даже запнулась.

Дарья смутилась и покраснела (хорошо, что уже темнело, а фонариком освещали только художества), в памяти начали всплывать яркие подтверждения озвученных характеристик, и Дарья так посмотрела на Ростислава, что тот этот взгляд буквально ощутил.

"Все живо!" — их сердца в этот момент пели в унисон.

Дарья так ушла в воспоминания, что не услышала, как Майя продолжила демонстрацию рисунков. И пришла в себя лишь услышав своё имя. Его выкрикнули Валя с Нюсей одновременно, увидев первый рисунок — пантеру.

— Сильная, независимая, красивая, — Майя старалась быть беспристрастной, но это слабо получалось — голос выдавал, а глаза вообще метали молнии, но этого никто не видел.

Чтобы не останавливаться долго на Дарье, Майя показала следующий рисунок:

— Что за птичка? — поинтересовались.

— Ястреб — прочитала она. — Охотник, сильный, зоркий, агрессивный.

— Точно: зоркий, дальновидный, — обрадовался Станиславович. — Какой же у меня коллектив! Каждый на своём месте!

Майя торопилась поскорее закончить "копание в сущности" соперницы, поэтому сразу же открыла последнее, третье изображение.

— Олень! — выкрикнул Вася.

— Не совсем. Лань, — прочитала психолог и удивилась про себя: "О, как! Неожиданно!"

— И чем же она так привлекла нашу дражайшую Дарью Андреевну? Наличием рог? — хмыкнул Великопольский.

— Нет, — Майя с удивлением прочитала: — Обозначает нежность, ранимость, любовную страсть. Непонятные ассоциации!

— А мне — понятные! — воскликнула Валя. — Шепелев в своей книге «Путь к себе» рассказывает, что у китайских буддистов лань олицетворяет любовную страсть. Да, Дарья Андреевна?

— Да, Валюша. Так, вспомнилось, — добавила она растеряно.

— Какой же мужчина, этот Шепелев! Красивый, образованный, интересный собеседник, — Валечка с таким восхищением рассказывала, что Артуру пришлось кашлянуть, чтобы напомнить о своем присутствии.