– Вроде болеет, но я пока точно не знаю. Потом он все нам расскажет. Ну, пошли?

Ребята быстрым шагом ушли, а Пьер остался один, поглядывая на небо и переживая услышанное. Ему очень хотелось побыстрее увидеть капитана и Леонара, но и за плотом надо присматривать. Ведь на таком малом острове будет трудно построить новый. Да и времени много это займет.

Нетерпение и радость не позволяли Петьке сидеть на месте, и он принялся ходить взад и вперед. Улыбка не сходила с его лица. В груди радостно билось сердце. Он впервые за все пребывание в изгнании почувствовал себя свободно и легко. Парень остановился, и его губы стали шептать слова молитвы, горячей и благодарной.

Ему так хотелось побыстрее встретиться с капитаном, что он поглядывал на плот с неприязнью, порывался бросить все и бежать, но все же пересиливал себя и заставлял ждать.

Ливень перешел в обычный дождь. Пьер поглядел на небо и понял, что скоро он и вовсе перестанет. Ему уже хотелось тепла, хотя совсем недавно он изнывал от жары и духоты.

Ветер стих и едва ощущался, море постепенно успокаивалось. Пьер поглядывал на плот с чувством благодарности к нему – он ведь все выдержал.

Вид капитана и Леонара поразил Пьера. Они были так худы, что казались живыми скелетами, обтянутыми желтоватой кожей, местами покрытой какими-то язвами. Лица обросли бородами, висящими грязными клоками, длинные космы волос торчали во все стороны.

– Что, Пьер, не узнаешь? – спросил капитан, увидев подошедшего и оторопевшего сразу юношу.

– Капитан, неужто это ты? Господи, как же это случилось?

– Сам виноват, Пьер. Смалодушничал в первый раз и тут же поплатился за это. Поделом мне. Но теперь с этим покончено. Я знал, что вы не оставите нас в беде.

– Но как, капитан?

– Я знал ваше местонахождение и постарался привести судно именно в эти места. Но не дальше. Подонки что-то заподозрили и высадили нас здесь, на этом крошечном островке, куда никто никогда и не заглядывает.

– Но почему, капитан?!

– Я им мешал, Пьер. Они уже мне не доверяли и решили избавиться, а Леонар, верный и преданный друг, пожелал последовать за мной. Это мне сильно облегчило тут мое существование, но поставило его в трудное положение. Однако теперь все наладится, верно?

– Конечно, капитан! – воскликнул Пьер и, приблизившись, обнял и прижал тщедушное тело к своей груди. На глаза парня навернулись слезы, но он успокоил их усилием воли и сказал: – Мы вас быстро поставим на ноги.

Китаянка потчевала Леонара кашицей из банана и ягод, которые уже раздобыла поблизости. Гардан возился с костром, но сырые дрова никак не хотели разгораться. Фернан слушал капитана, поддакивал и охал сокрушенно.

– Гардан сказал мне, что вы построили какой-то странный корабль? – спросил капитан.

– Это все Лю! Она нас уговорила такое сделать. Да и затонувшее судно нашла и достала с него много полезного. Так что ее заслуга неоспорима, капитан. Потом мы покажем вам его. А теперь, капитан, надо попить кокосового молочка. Хватит болтать, надо быстрее выздоравливать и убираться отсюда.

– Убираться надо, это ты верно сказал. А потому давай свое молочко. Теперь у меня и аппетит появился! – И он со смаком отпил молока из кружки. – Хорошо-то как! Недаром я молил Господа и Гардана услышать меня! Слава Всевышнему, он услышал меня, но главное, меня услышал Гардан. И теперь мы вместе!

– Но как это вам с Леонаром удалось?

– Ты верно сказал – с Леонаром. Он не отставал от меня, мы вместе посылали Гардану наш мысленный зов, и он нас услышал. Я ведь уже хорошо знал, что он обладает кое-какими способностями по этой части, и мы старались от души. Вот он нас и услышал.

– Как чудно это, правда, Фернан!

– Сознаюсь, я не верил в такое, но теперь изменил свое мнение. Жизнь показала, что это правда.

Наконец костер разгорелся, да и солнце жарило вовсю. Тучи ушли и виднелись лишь на горизонте. В воздухе разнесся запах жареной рыбы, и ноздри людей жадно расширились. А Лю приговаривала:

– Подождите, милые, скоро все будет готово. Жаль, что соли нет, но это можно и пережить. Гардан изрядно потрудился по дороге сюда. Рыбы хватит всем, а завтра он наловит еще.

– Хуже всего, что мы так ослабели, – продолжал повествовать капитан, – что не могли залезть на пальму за кокосами. Уже стали долбить ствол острыми раковинами и камнями в надежде, что он повалится. Но это было бы очень нескоро.

– И как долго вы здесь находитесь? – спросил Фернан. Его глаза недобро поблескивали.

– Да почитай уже два месяца, ну, может, чуть меньше. Как ты считаешь, Леонар?

– Мы сбились со счета, Эжен. Но думаю, что ты недалек от истины.

– Но я не верю в то, что нашим бывшим друзьям удастся долго плавать. Судно уже состарилось, а уход за ним в последнее время был так плох, что они или пойдут ко дну, поскольку черви источили все днище, или будут захвачены. Ход их сильно упал, а вытащить и почистить корабль у них ни сил, ни охоты нет. Правда, они могут сменить его, захватив другой, но это вряд ли.

– А как же Жак, капитан?

– Он оказался безвольным человеком и испугался, полностью им подчинился. Зато Ю никак не смирялся, но тот действовал более хитро и осторожно.

– Ю? – Пьер с интересом обернулся к говорившему. – Что же он делал?

– Этот хитрец задумал медленно, но верно отомстить за наши мучения и унижения. Он просто потихоньку отравлял Луиса и Ива. И уже при нас Луис стал плохо себя чувствовать. Постоянно жаловался на недомогание и слабость. Потом стал обращать внимание на это и Ив.

– Чем же он их травит?

– Китайцы очень мудрый народ, Пьер. Они много знают и таят в себе эти знания. Так что я нисколько не удивляюсь, что он раздобыл где-то зелье и теперь вершит свой собственный суд, не привлекая к себе внимания. Я об этом узнал из намеков, которые он бросал мне с недовольным видом. И я его отлично понимал.

– Мужчины! – голос Лю зазвенел торжественно и требовательно. – Обед ждет вас! Прошу занимать места. Капитан с Леонаром – на почетные места!

– Капитан, ты же знаешь, что вам есть много никак нельзя. Так что поосторожнее с этим, – в голосе Фернана звучали нотки почтения и заботы.

– Эх, Фернан! Прекрасно знаю, но как же трудно бывает следовать полезным советам. Вот и Гардан меня не раз предупреждал о заговоре на судне, да я сначала не придавал этому значения, потом что-то со мной случилось такое, что я перестал ощущать опасность, ну а совсем недавно отношения с Ло совершенно выбили меня, как сказал бы кавалерист, из седла.

Рты были заняты едой, разговоры утихли. Солнце склонялось к западу, длинные тени протянулись по пляжу, близилась ночь. После несколько вялых фраз, кивков и улыбок сказалось напряжение дня, и на людей навалилась блаженная сытость вместе с сонливостью. Никто и не думал им сопротивляться, и все быстро устроились спать.