Нас в дом позвали. На столе мед в сотах. У неё и ульи свои, у бабушки Екатерины Петровны.

Икон в доме много и картин.

– Вот собор Кашинский. Это в 1909 году, когда открывали мощи святой Анны Кашинской, народу набралось. Так полк солдат на лошадях приехал. Все на белых лошадях, только главный на вороной. Лошади умные, народ давит, а они упираются. Умные, не то что наши дурехи.

Икона стоит Анны Кашинской и собор на той иконе Кашинский. Памятник Керн на картине вырезан по контуру. И та церковь, которую бабушка себе на память нарисовала. Вокруг церкви деревья, каждый листочек прорисован.

На стене портреты, один явно чужой рукой нарисован.

– Мужик деревенский. – А то – учитель мой. Он живописец был, и родня мне. Он меня рисовать учил. А это автопортрет свой сделал. В зеркало смотрел и рисовал.

И ещё «Совет в Филях» во всю стену. Явно с открытки срисован.

Во второй комнате тоже картины на стенах. Стол с книгами. Среди книг «Земная жизнь Иисуса Христа в живописи и литературе».

Под потолком лампа керосиновая, и на печке ещё одна. Эта, вторая, из монастыря.

– Монашенка принесла и подарила, а я ей за это икону нарисовала.

А уж Библию с рисунками Доре бабушка нам после обеда вынесла. Кормила нас медом, топленым молоком, кашей рисовой. Чай пили. Воск на стол складывали, его сдать можно и получить взамен пластмассовые основания для сот.

– А дикие пчелы, вишь, сами соты прикрепляют.

Так и живет бабушка при керосиновом освещении. И ещё может в свои 77 лет на велосипеде за 40 километров съездить за 4 часа.

А зимой рисовать будет и реставрировать. В 77 лет лезет на леса и работает. Во всяком случае, в прошлом году работала и в этом собирается. Не темная бабушка. В 29-м году в Академии художеств училась в Ленинграде.

Это значит, с 28-го на 29-й с 29-го на 30-й, с 31-го на 32-й, а уж в 32-м году сюда приехала. Так и живет в Чепцах. Корову доит, на велосипеде ездит, пчел разводит. Любит селедку. Вся еда её простая. Сухонькая бабушка, но ещё крепкая. Одна среди леса.

– А люди какие пошли. В соседнем доме иконы сняли.

– Живет ли кто там?

– Нет, не живет, вот они и сняли. Украли. А одна икона у меня из церкви Ивановской. Вот та, которая в золоте вся. Церковь-то сломали, а икону мне отдали.

Жена Мочалова – Галя. Ехали мы в Калининскую область и разные истории друг другу рассказывали. У Гали подруга есть. Решила эта подруга лет в 35 киноактрисой стать. Но во ВГИК уже не примут. Пошла в народную киностудию. Там разные отделения: режиссеров, сценаристов, операторов и актеров.

Она поступила на актерское отделение.

После актерского, считала она, легче стать киноактрисой.

План у Инны был простой и легко осуществимый. Закончить за два года актерское отделение, потом сниматься на родной киностудии в любительских фильмах. Играть, естественно, уникально. И потом, когда её незабываемую игру увидят профессионалы, её тут же пригласят сниматься в настоящем фильме. Дальше – больше. Один фильм, другой, до заслуженной рукой подать. А там, глядишь, и до Каннского фестиваля недалеко.

Осталось совсем немного – поступить.

Сдавала она все хорошо. Шла однажды на собеседование и вдруг вспомнила, что надо на это самое собеседование принести сочиненный ею рассказ. Времени у неё сочинять уже не было. Было у неё время только попросить Галю сочинить за неё рассказ, а самой причесаться и навести косметику. Причесывалась Инна минут сорок. За это время Галя напечатала ей рассказ. Галя описала действительный случай, как к ним в квартиру залетел попугайчик, живой такой, веселый попугайчик. Прыгал, летал, что-то выкрикивал, брал еду из рук. Время от времени садился Мочалову на голову, что-то там находил и с удовольствием склевывал.

Мочаловы повесили объявление о попугайчике. Потому что жалко было хозяина. Скучает по другу, ищет его. И дня через два пришел за попугайчиком мальчик. Белобрысенький мальчик попугая не признал. У него была самка, а этот – самец.

Мальчик прочитал часовую лекцию о попугаях и ушел, унося с собой находку.

Потому что он, мальчик, в попугаях разбирался, а Мочаловы даже не знали, чем птичку кормить.

Через неделю раздался звонок в дверь. Галя открыла и увидела огромный букет. За букетом не видно было мальчика. Он протянул Гале букет и сказал:

– Спасибо вам за заботу о попугайчике.

Вот и вся история.

Инна сдала эту историю, а не в моем конспективном изложении.

Через несколько дней Инне сказали, что у неё выдающиеся сценарные способности, и посоветовали ей поступать на сценарное отделение.

Рассказ очень понравился приемной комиссии, а Инна его даже и не читала.

Инна поступила на сценарное отделение. Закончила его с отличием, затем поступила на сценарный факультет ВГИКа, закончила и его с отличием, потом поступила на Высшие сценарные курсы и их тоже закончила с отличием. Сейчас ей 57 лет, она лауреат всяческих премий. У неё своя тема в искусстве – «Попугайчик и человек». Она достигла небывалых высот в развитии этой темы, но так до сих пор не прочитала того, что написала ей Галя.

Это всё мои фантазии, а на самом деле Инна уговорила комиссию принять её на актерское отделение. Проучилась полгода и бросила учебу, потому что у неё появилась другая мечта – стать парашютисткой. Она достала себе на толкучке подержанный парашют и сшила из него замечательные шторы.

Галя по-прежнему работает инженером, рассказов больше не пишет, потому что у неё есть муж, Мочалов, а это посильнее любых рассказов. Поскольку ни в одном рассказе нет столько жизненной правды, сколько её в одном Мочалове.

Да, вспомнил. Попугайчик увидел себя в зеркале и очень удивился. Поглядел на себя, что-то проверещал, потом заглянул за зеркало. Там никого не было.

Он опять глянул в зеркало и снова увидел себя. Увидел и возмутился.

Заглянул за зеркало – никого. Тогда он стал клевать ребро зеркала, пытаясь понять, что там внутри. Ничего не получалось. Он клюнул и полетел по комнате. Всё-таки не хватает попугаю терпения довести эксперимент до конца. Да и образования недостает. А недостаток образования не компенсируется избытком воображения. Так что загадка зеркала так и осталась неразгаданной.

Едем мы с Мочаловым в деревню Киверичи. Недалеко. Километров десять. В магазин едем. Как думаете, зачем? Правильно.

Едем медленно. Потому как повсюду ухабы.

Проехали деревню Воротнево, называется так потому что дошли до неё когда-то татары и назад воротились. А мы дальше поехали. Но лучше бы поверили татарам и тоже вернулись, потому что магазин в Киверичах до шести, а сейчас уже полседьмого. Мочалов кидается к двум пожилым женщинам, сидящим на лавке. Там ещё и девочка лет 14-ти. Одна из пожилых женщин родственница Мочалова. Тетка его – жена дяди. Девочка – внучка тети Насти. Мочалов разговаривает с тетей Настей, а я с девочкой, из машины, но через тетю Настю.