– Нечего было бояться.

– Я не боялась. Это разлука. Я не хочу ее.

Она не сказала, что после отплытия каждый день сидела у моря, вспоминая его и недолгую совместную жизнь. И когда она поняла, что стала вновь прятать раздвоенную губу за отворот одежды, как делала когда-то, то осознала, что в Керрике – вся ее жизнь и счастье, невозможное для отверженной, какой она была почти всю свою жизнь. Теперь, когда его не стало рядом, она снова сделалась другой. Той, прежней, которая так не нравилась ей самой. Она не хотела даже вспоминать об этом.

Они вместе направились к паукаруту, где он разделся, а она смыла дорожную грязь с его тела. А потом, уложив его под теплые шкуры, она сбросила одежду и скользнула ему под бок. Им некому было помешать, все парамутаны были на берегу. Сливались дыхание, тела, радость.

Потом она поднялась и принесла еду.

– Я разводила костер и коптила рыбу сразу, как только ловила. Хватит с нас тухлятины. А вот корешки, я выкопала их в лесу, они здесь точно такие же. – Заметив тревогу на его лице, она потянулась к его губам и улыбнулась. – Я была не одна. Мы, женщины, выходили вместе, брали мальчиков с копьями. Мы видели больших птиц, но не подходили к ним.

Парамутаны не возвращались в паукаруты до темноты. Быстро перекусив, они повалились спать – следующий прилив должен был начаться ночью. Оставшиеся следить за морем мальчишки с воплями заметались среди паукарутов, когда настало время высокой воды. Все высыпали под ясные звезды и, выдыхая белые облачка пара, потянуло веревки на берег. На этот раз дружными усилиями они сумели затащить хвост уларуаква повыше на наклонную скалу. Теперь никакая волна не могла унести его в море.

Утром начали разделывать добычу. Срезав огромными полосами кожу и жир, добрались до мяса. Скала окрасилась кровью гиганта. Калалекв не принимал участия в работе, а просто посмотрел, и, убедившись, что все делается как надо, вернулся в паукарут и вновь достал карты.

– Я думал о них все время, пока мы плавали за уларуаквом. Я глядел на воду, я глядел на небо и думал о них. А потом начал понимать. Эти мургу все делают не так, как мы, они и плавают по-другому, но море-то одно для всех. Я покажу тебе, до чего додумался, а ты скажешь, есть ли правда в моих мыслях.

Разложив карты иилане на земле, он обошел их со своей навигационной схемой, сделанной из костей. Покрутив ее в руках, он осторожно положил ее на карту, развернув в нужную сторону.

– Ты помнишь, мы пересекали океан, следя за неподвижной звездой. Мы плыли вот так, и вот где мы оказались. Вот земля, вот лед, вот место, где мы встретили вас, а здесь мы сейчас.

Следя за коричневым пальцем, Керрик не понимал ничего из того, что было очевидно для парамутана. Для него это были просто кости. Но он согласно кивал, не желая прерывать его. Калалекв продолжал.

– И вот что я стал понимать. Мургу плавают в южных морях – ты объяснил мне, что они не могут жить среди снега. Мы любим снег и лед, мы живем на севере. Но кое-что в море двигается с юга на север. Это – река теплой воды посреди моря, она течет с юга, мы ловим в ней рыбу. Теплая вода заходит далеко на север, и в ней много рыбы. Но откуда она течет, объясни мне? – Улыбаясь и гладя шерсть на щеках, он дожидался ответа.

– С юга?

Неуверенный ответ восхитил Калалеква.

– Да-да, и я так думаю. И ты согласен со мной. Погляди-ка на карту мургу. Если тут море, а тут вода, значит, оранжевым цветом обозначены теплые воды, текущие с юга. Так?

– Так, – согласился Керрик, ничего не различая ненаметанным глазом.

Поддержка воодушевила Калалеква.

– Вот она оканчивается, на краю карты. И раз мургу не плавают на север, значит здесь она и находится. И на их карте обозначена земля, и на моей. И, если я не ошибаюсь, мы сейчас находимся именно там!

Керрик не мог разобраться в костяной схеме, но в карте иилане виделась известная логика. Если оранжевый завиток обозначает теплое течение, что значат тогда пересекающие его голубые вихри? Неужели все это зеленое пространство и есть океан? А темная зелень – суша? Возможно. Он провел пальцем по краю темно-зеленого пятна слева, там где оно переходило в светлую зелень воды. Очертания чем-то напоминали ему ту модель, которую он видел в Деифобене. А крупицы золотого металла под поверхностью карты... что означают они?

Алакас-Аксехент! Он вздрогнул всем телом, когда эти слова пришли на память. Алакас-Аксехент.

Цепочка, россыпь драгоценных камней. Ему показывали эти острова, когда урукето плыл мимо. Тогда они возвращались в Алпеасак. Он повел пальцем по светлой зелени к краю темного пятна, туда, где, по его мнению, лежал Алпеасак. Два крохотных желтых штриха. Алпеасак.

Прекрасные пляжи.

– Ты прав, Калалекв. Эти карты можно понять, в них кроется смысл. Ты одарен великой мудростью среди парамутанов и превосходишь весь мир в знании своего дела.

– Верно! – с восторгом отозвался Калалекв. – Я всегда понимал это! Если ты разобрался в карте, расскажи мне, что значат эти странные знаки.

– Вот место, где мы сожгли город мургу. А вот здесь мы встретились, ты сам так говорил. Вот сюда мы приплыли, почти на самый край карты. А вот, видишь, океан сужается? Это Генагле. А вот эта земля к северу простирается до Исегнета. Здесь, на юге, лежит весь Энтобан.

– Огромная страна, – удивился Калалекв.

– Да, и кругом там одни мургу.

Согнувшись над картой, Калалекв с благоговением и восхищением водил пальцем вдоль контуров континентов. Он еще раз показал, где расположено их стойбище, потом провел пальцем дальше на север, где возле берега был большой остров.

– А здесь не так, – сказал он. – Здесь лед и снег не тают. Я не знаю этого острова.

Керрик подумал о суровых зимах, которые с каждым годом становились холоднее. Снег с каждым годом продвигался все дальше на юг... И тут он понял.

– Эта карта очень стара. На ней обозначена земля, которая теперь покрыта льдами. Когда-то мургу плавали сюда. Здесь есть их отметки. Видишь эту красную?

Калалекв внимательно посмотрел и согласился. Потом повел пальцем по берегу до места, где располагалось стойбище.

– Вот наши паукаруты. А вот на берегу, к югу отсюда, такая же красная метка. Такая же, как и на севере. Что она значит?

Керрик в отчаянии глядел на карту. Это было недалеко, на севере от Генагле, почти рядом с паукарутами. Обе красные метки казались одинаковыми.

– Там мургу, вот что это значит. Они недалеко. Мы убежали от них, но они нас опередили!

Керрик без сил опустился на землю. Неужели и впрямь некуда деться от иилане? Или они поплыли на холодный север только для того, чтобы обнаружить стерегущих их мургу? Неужели это возможно? Как же они могут жить здесь, в холодных краях? Но красная метка была здесь... две метки. То место, которое было отмечено северной меткой, скрыто льдами. Но та, что к югу... Он поглядел прямо в глаза Калалекву.