Поведай, о страшный черный урук с острова Борнео!

— Я самый страшный и самый способный, да! Я убил сто девять даяков, сорок два снага, двадцать шесть папуасов и десять маори! И одного мага огня! Я был облечен доверием вождей и старейшин, я — первый… Ладно — второй. Второй воин среди урук-хай Борнео! И потому наш великий Кахаринган избрал меня и вырезал мне татау и на левой руке, не только на правой. И напоил меня зельем из баклаги, а потом отвел на Акинабалу и сделал что-то, отчего я оказался в странном месте с названием Убей, за тысячи и тысячи километров от родных берегов! Тамошние убейские старики-шаманы сказали мне, что неправильный урук поедет к Священному морю лесных эльфов от моря Черного! И не минует города Орска на этом пути. Веришь — я добежал сюда на своих двоих, я переплывал реки и сражался с тварями, меня гнали как зверя — но я был полон решимости найти тебя и убить. Потому что ты исказил нашу суть. Ты делал не то, что должен делать урук, и позорил имя нашего народа, но… Но ты победил меня! Нет ничего важнее победы для урука, если она не достигнута подлостью!

— Лок-тар огар! — поднял вверх кулак я. — Победа или смерть!

— Да-а-а! — мотнул дредами Бахар. — Ты победил меня честно. Моя вина, что я не разглядел оружия под ногами. Я подумал — ты танцуешь как баба! А ты искал оружие… Я ведь сильнее тебя, да?

— Сильнее, — мне ничего не оставалось, как согласиться.

Он действительно как убийца и воин мог дать мне фору. И татау у него были очень свирепые и сильные. Но вышло так, как вышло.

— Но ты хитрее. И ты победил. И твои татау… Они очень хорошо работают! Ты не берешь силу у других, ты отдаешь ее — как отдал этому храброму человеку, — он кивнул на Серого. — И тебе возвращается сторицей…

Я с сомнением поглядел на свое предплечье: черепов было много. Меньше, чем у дредастого урука, но всё же…

— Ты собрал большой урожай… Не другие за тебя. Ты — сам. Я собирал урожай для Кахарингана, и другие наши воины — тоже! Ты не такой. И это мне по душе. Я хочу стоять рядом с тобой в грядущих битвах, но… Но сначала я должен вернуться на Борнео. И рассказать всем, что есть другой путь — не тот, что проповедует великий Шаман-Резчик. Я теперь знаю, почему Кахаринган отправил меня убить тебя…

— Он имеет над тобой власть, верно? — уточнил я. — Этот Кахаринган.

— Может влезть мне в голову… — мрачно кивнул Бахар. — В обе головы. Это из-за татау… И из-за духов.

Он поводил своим длинным узловатым пальцем по узорам в районе правого локтя и досадливо сплюнул под ноги. А я задумался: что за хрень с двумя головами? У него ведь одна голова! Или я чего-то не знаю? Какую голову он имеет в виду? Астральное тело или свои мудя? Или что-то еще?

— Хочешь — он больше не сможет влезть тебе в мозги? Не сможет приказывать? — у меня была одна идея, и мне очень хотелось ее попробовать. — Но есть проблема… Если не соблюсти условий, то моя татау может подействовать только один раз.

Маны у меня после победы над Бахаром было полно, и вложить ее в возможного будущего союзника казалось мне правильным делом. И тем более — защитить его от ментального, астрального, эфирного или какого иного воздействия!

— Какое условие? — Бахар удивительно хорошо говорил по-русски.

— Ты должен сказать, что твоя жизнь принадлежит Орде, — пояснил Серый.

В этот момент появился Кузя и протянул каждому из нас по большой шаурме с бараниной, и по литровой алюминиевой банке пива.

— И что это будет значить? — однако, этот Двухголовый, похоже, был не таким и простаком.

— Это будет значить, что ты разделяешь наши принципы существования в мире и общий дух ордынского движения, и готов жить, работать и воевать, воплощая их в реальность! — провозгласил я, а потом сказал. — В общем-то ты сам сказал, что слышал всё, когда откисал под рингом, но… Кузя, дай планшет! Пусть Бахар почитает, мне лень пересказывать.

— Гарн! — удивился Бахар. — Я не умею читать!

* * *

Кому-то могло показаться странным, что те самые лютые бойцы, которые с жуткими рожами стремились прикончить друг друга ночью теперь ехали в кабине фудтрака бок о бок и трепались о всяких-разных урукских заморочках. Но для нас это было в порядке вещей. Мы были орками. Орки не усложняют. Орки — не коварные… Ну, может быть, гоблины могут быть коварными, но точно не черные уруки. Долго планировать месть, вынашивать планы и интриговать? Это не наш метод! Ну да, он хотел меня убить… Бывает! Пожалуй, если взять двух случайных уруков и поселить на необитаемом острове — они тоже захотят друг друга убить. Поводов будет много, такой уж мы народ. И что, не общаться из-за этого, что ли?

Тем более — теперь Бахар был частью Орды.

Увидеть сородича с Борнео — это было само по себе фантастично. А уж познакомиться с трудами другого Резчика — и вовсе за гранью удачи. Бахар тыкал пальцами в разные хитрые узорчики и загогулины и рассказывал, зачем нужен тот или иной завиток. Выходило — они там специализировались на пиратстве и рейдах на прибрежные поселения! Благодаря татау Бахар Двухголовый обладал потрясающими способностями к изучению языков, легко выдавал прогноз погоды, силу и направление ветра и особенности океанических волн и течений. Его мышцы, кости и сухожилия были крепкими, как железное дерево, зрение — острым, слух и нюх — совершенными! Ну и скорость реакции, и способность к регенерации… При управлении парусным катамараном во время грабежей и разбоя в теплых морях такие особенности организма были очень кстати!

Я тоже добавил этому дредастому монстру пару плюшек. Конечно — Ловец Снов, против шаманизма. И новинку: треугольник с черепом и молнией внутри и надписью на кириллице «Не влезай — убьет!». Перестраховаться, определенно, стоило: Резчик и шаман в одном флаконе — это страшная сила! От проделок Хурджина меня до сих пор в дрожь бросает: вон, Игельшнойцхена он в дурку моментально определил! А Бахар Двухголовый — он, конечно, сукин сын. Но с тех пор,