Рябая Луиза обошла предмет кругом и заключила:

– Это… нечто деревянное.

И в самом деле: тяжёлый массивный предмет глубокого янтарного цвета с затейливой резьбой был выполнен из цельного ствола дерева. Он крепко стоял на четырёх ножках, походил на скамеечку для ног, однако в два раза превышал её высотой.

– Какая-то мебель? – удивилась Марта.

– Я бы не стала на него присаживаться, верхушка слишком заострённая. – Рябая Луиза опустилась на пол и принялась осматривать предмет со всех сторон. Погладила пальцами канавки и выступы, взглядом проследила завитки.

– Что скажете, миссис Годдинг? – осведомилась Невозмутимая Китти.

Та сложила руки на груди и нахмурилась.

– Похоже на изделие туземцев. Осмелюсь предположить, африканских. Давайте прочитаем письмо.

– Это дворец! – заявила Рябая Луиза. – Видите? Вот колонны, тут окна, а здесь крыша.

Миссис Годдинг вскрыла конверт.

– От Джефферса, камердинера адмирала, – объяснила она и начала читать: – «Дорогая миссис Плакетт. Адмирал приготовил кое-что специально для вас. Он распорядился, чтобы подарок доставили к вам домой сегодня. Не вижу причин нарушать планы моего хозяина. Уверен, его потеря огорчила вас, как и меня. Надеюсь, это будет напоминать вам об адмирале». – Дочитав, миссис Годдинг убрала письмо в карман. – Так-так… Выходит, у моей золовки была связь с адмиралом. А я-то удивилась, когда заметила, что он сидит с ней рядом. То есть, я должна сказать, рядом с вами, мисс Брукс?

Крепышка Элис сделала книксен.

– Пожалуйста, зовите меня Элис.

Тем временем Рябая Луиза продолжала исследовать дворец.

– Ага, вот в чём дело, – вскричала она. – Он стоит задом наперёд. Лицевая сторона смотрит в стену. Помоги-ка его развернуть, Китти.

Вещь оказалась на удивление тяжёлой, и потребовались усилия не только Китти, чтобы выполнить задачу, однако вместе девочки справились, после чего стало окончательно ясно – это и в самом деле дворец.

Луиза наклонилась повнимательнее рассмотреть дверцы, а Олдос принялся ей помогать, облизывая лицо.

– Заперто! – провозгласила она. – Есть скважина для ключа, но самого ключа нет.

Луиза обыскала дворец на предмет тайника, где мог бы храниться ключ, и снова стала изучать дверцы.

– Это может подождать и до окончания завтрака, – заявила миссис Годдинг. – Если я что и не выношу, так остывшую клейкую овсянку. Идёмте, девочки.

Мадам держалась так, что никто не смел ослушаться, однако Рябая Луиза не двинулась с места.

– Слон! – выдохнула она, указывая на резьбу у дверок.

– О чём ты, Луиза? – покачала головой Крепышка Элис.

– Элинор! – вскричала та. – Немедленно неси слона!

Тихо, словно призрак, Мрачная Элинор выскользнула из комнаты и вскоре вернулась с эбеновым слоном. Луиза вставила латунный конец хобота в замочную скважину, выполненную в форме восьмёрки.

– Внутри зубцы, которые совпадают с ноздрями, – объяснила она.

– Мерзость, – вздрогнула Мэри-Джейн.

Луиза медленно повернула слона – послышался щелчок замка, – а потом раздвинула дверцы, и наружу хлынул каскад золотых монет. Они так и брызнули на пол, словно зерно из молотилки. От всей этой суматохи Олдос принялся лаять, гоняясь за собственным хвостом. Монеты, звеня, осыпали Луизу, катились по полу, прятались под мебель и даже убегали в переднюю.

– Господи! – воскликнула миссис Годдинг. – Несите корзину или что-нибудь ещё, да побыстрее!

Девочки бросились собирать монетки в фартуки.

– Дублоны… – изумлённо прошептала Китти. – Как те, что мы нашли в карманах миссис Плакетт и мистера Годдинга.

– Каждый стоит двадцать фунтов или даже больше, – заявила Рябая Луиза. – Смотрите! Тут ещё записка.

Запустив руку в распахнутые дверцы, она выудила сложенную бумажку и протянула её Невозмутимой Китти. Та немедленно узнала почерк адмирала. Миссис Годдинг всё ещё выгребала монеты из подола юбки в пустую вазу.

– «Дорогая Конни, – начала Китти. – Я же говорил, что изобрёл отличный способ сберечь золото вашего мужа. Ваше состояние и секреты в надёжных руках. Всегда ваш, П. Л.».

Беспутная Мэри-Джейн промокнула платочком уголки глаз.

– Он был настоящим Ромео, верно? – всхлипнула она. – Пусть и ужасно старым… Как жаль, что он умер. Я бы в мгновение ока согласилась за него выйти!

– Неужели? – приподняла бровь миссис Годдинг. – А я думала, вы положили глаз на кого-то другого.

– О, я открыта для предложений, – пожала плечами Мэри-Джейн.

Миссис Годдинг закусила губу. Китти могла бы поклясться: мадам старается сдержать смех.

– Так, ну вот и последние. Заприте дверцы, мисс Дадли. А нам пора вернуться к завтраку, я настаиваю. – Руки после монет она вытерла об юбку. – Надо же. У Констанс и правда было целое состояние.

– К счастью для Джулиуса, она решила хранить его в доме своего поклонника, – заметила Мэри-Джейн.

Властная поступь миссис Годдинг слегка сбилась, словно мысль эта пока не приходила ей в голову.

– Верно, – подтвердила мадам. – К счастью для Джулиуса. Золовка писала мне, что компаньоны мужа прислали ей некоторые «ценности», принадлежавшие ему, и предложила с их помощью оплатить образование Джулиуса. Когда подошло время вступительных экзаменов, Констанс настояла, чтобы мы приехали и обсудили детали. Вот почему мы отправились в путь. – Миссис Годдинг снова расположилась во главе стола. – Признаться, я никогда не представляла себе масштаб этих «ценностей».

– И не забывайте о слоне, – напомнила Мрачная Элинор.

Они сидели за столом и ковырялись в тарелках. Масло на тостах застыло, яйца стали водянистыми и резиновыми, а жирный бекон показался отвратительным, но никто не промолвил ни слова. Девочки почти не смотрели на еду.

– А ведь всё сходится! – вдруг выпалила Луиза. – Миссис Плакетт получает состояние в испанских дублонах и пишет об этом вам с Джулиусом, а затем передаёт золото на хранение адмиралу.

– И просит его узнать, сколько стоят дублоны на валютном рынке, – подхватила Китти, вспомнив письмо адмирала и двадцать фунтов.

– Тем временем, – добавила Луиза, – один дублон она носит при себе, а ещё один, по неизвестным причинам, которые мы вряд ли когда-нибудь узнаем, возможно, по прихоти или подчиняясь порыву щедрости, отдаёт Олдосу.

– Таким образом давая тому понять, что у неё завелись деньги, – продолжила Крепышка Элис.

– Он просит крупную сумму, – вмешалась Невозмутимая Китти. – Скорее всего, чтобы оплатить игорные долги.

Душечка Роберта в ужасе округлила глаза.

– А мадам ему отказывает!