— А вот это уже залет, — сказала ведьма. — Дорогой, срочно принести древний фолиант, — взволнованно попросила она зомбика. Тот подорвался и пулей полетел в какую—то комнату.

— До сих пор на это попадается, — хихикнула она. — Так—с а мы пока выпьем нормально, — потирая ручки, сказала она и принялась разливать жидкость по стаканам, и прилично так наполняла, сразу половину.

— А ничего страшного не случится? — решила спросить о последствиях столь радикального увеличение дозы, ведь неспроста сегодня зомбик со всей серьезность строго дозировал сей напиток.

— Нет, нормально, мы же на посошок, я, между прочим, еще собираюсь немного поработать. — этим она меня успокоила, и мы с ней быстренько опрокинули по пол стакана.

— Мериэл, — как—то обреченно сказал зомбик, — ну ничему тебя жизнь не учит, да ладно бы сама пьянствовала, девочку к чему приучаешь?

— Ой, да не ной, мы на посошок выпили, она сейчас домой придет и баиньки ляжет.

— успокоила она его. — А нам с тобой нужно срочно в лабораторию, сам понимаешь, дело не терпит отлагательств.

Зомби осуждающе посмотрел на верховную и сдал позиции.

От мадам я побрела к себе домой слегка навеселе. И что зомбик так волновался, когда мадам сказала про то, что будем пить сегодня настойку? Нормальное состояние. Определенно, мужчины не только козлы, но и вечно паникуют без повода, и вообще, нервные они какие—то в этом мире! С такими мыслями я благополучно добралась до второго этажа, где находилась наша с девочками комната, не забывая при этом благодарить бога, что мне удалось проделать этот путь без проблем, а точнее, не засветиться в нетрезвом состоянии. Только я в очередной раз возблагодарила всевышнего за помощь, как случилось страшное: нашу академию порядком зашатало, да так, что я только успела вскрикнуть, отлетая к стене.

«О божечкииии, ик…, землетрясение…!» — пискнула я, так как оказалось, что на большее почему—то на в данный момент не способна — язык, к моему невероятному удивлению, плохо стал слушаться. Вот же предатель, теперь «тревога», как полагается в таких случаях, не заорешь! «Это, наверное, от страха», — мелькнула у меня мысль в голове, и я вновь отлетела к противоположной стене, при этом чувствительно так ударившись плечом. Но такая мелочь, как боль от столкновения, меня не волновала по причине того, что стихийное бедствие набирало обороты: пол стал качаться, как качели — слева направо. Я собралась и направилась к себе в комнату, чтобы разбудить и спасти девчонок, а то вдруг здание обрушится!

По мере моего мужественного продвижения к заветной цели, меня ощутимо мотало из стороны в сторону, а при очередном толчке занесло настолько сильно, что, отлетев в противоположную сторону, я со всей дури впечаталась в стену, только чудом не разбила при этом лоб и то, только благодаря тому, что вовремя успела выставить руки и повернула голову, в результате чего моя правая щека приняла удар на себя. Я взвыла от боли, сползая по стеночке вниз, как слизняк по стеклу.

«Все, завтра будет не хилый такой синяк на пол лица!» Матерясь как сапожник, решилась предпринять попытку подняться, но тщетно. Пол продолжал качаться из стороны в сторону, не сбавляя скорости, и тут до меня дошло! Япона мать! То, что сейчас происходит, не имеет никакого отношения к природному катаклизму! Я взвыла от отчаянья, если, конечно, мое мычание можно было принять за вой. Теперь я осознала весь ужас происходящего — это было не землетрясение, как я предполагала ранее, а побочный эффект необдуманного распития мною спиртного.

«М—да… кажется, на посошок мы зря с верховной выпили». — подумала я, сидя на пятой точке. Попыталась сфокусировать свой взгляд и определить, сколько мне ползти придется до двери своей комнаты, а в том, что придется ползти, я была уверена на все сто. Если приму вертикальное положение, не факт, что смогу дойти до дома без травм при очередном падении или столкновении со стеной, а это чревато новыми повреждениями моей и без того пострадавшей сегодня тушки. Собралась, встала на четвереньки, пригляделась, очередной раз фокусируя взгляд для того, чтобы посчитать сколько дверей до спасительной комнаты. Сколько ни пыталась, но количество постоянно разнилось от трех до девяти, что бы я ни делала, дабы остановить это безобразие: глаза закрывала, поочередно их открывала, даже сводила к носу и косила в разные стороны! Короче, ни одна из моих манипуляций не помогла. Плюнула на это бесполезное дело и поползла, решила, что по дороге сориентируюсь. Проще говоря, как доползу до нужной двери, поскребусь в нее, чтобы девчонки открыли и помогли добраться до постели, а то что—то меня одолевают сильные сомнения, что меня хватит на то, чтобы забраться на кровать.

«Все, с завтрашнего дня больше не пью! Будем считать, что закодировала меня мадам, сама того не осознавая!» Это надо же, как меня накрыло, и это только с полстаканчика чистой настойки на посошок! Не думала, что тут настолько коварные спиртные напитки, и, главное, ничто не предвещало беды, а потом — бац! Тяжело вздыхая и охая, продолжая сетовать на коварство данного напитка и нелегкую свою судьбу, медленно, но верно приближалась к дому, подбадривая себя при этом, что сейчас главное — доползти и никому не попасться на глаза.

— Это что такое?! — услышала чей—то грозный рык.

«Вот же невезуха!» — мысленно взвыла я, приподняла голову, стараясь посмотреть, кто стал свидетелем моего позора. От увиденного я вздрогнула и упала на пятую точку, быстро, как могла, перекрестилась, приговаривая:

— Господи, спаси и сохрани от нечисти окаянной! — от волнения я приобрела способность более—менее внятно изъяснятся. Правду говорят, что от страха люди трезвеют, пусть я, конечно, не избавилась от алкогольного тумана, застилающего разум, но речь вернулась, что дало мне надежду на спасение моей грешной души и тела, чем я и пыталась воспользоваться. — Грешна, каюсь! Клятвенно обещаю исправиться! Завтра! — смотрю, глазищи не исчезают, а приобретают красноватый оттенок и множатся с невероятной скоростью. — Нет, сегодня! — взвизгнув, поправилась я, надеясь, что эта поправочка непременно поможет. Ан—нет, не помогло, глазищи просто стали полыхать огнем, но не уменьшались в количестве.

«Вот же гадство!» Делать нечего, вспомнила поговорку: «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих», принялась воплощать ее в жизнь. Я быстро, как, по крайней мере, мне тогда казалось, снимаю сапог, и со словами…

— Сгинь нечистый! — швыряю его в нечисть, при этом тут же ее перекрестив (нечисть, в смысле). Тщетно, она никуда не исчезла, а жаль! Поняла, что мои старания были напрасны, решилась на переговоры, чем черт не шутит, вдруг, повезет! — Слушай, может, пропустишь, а? А то запалюсь, сами понимаете, стыд—то какой!

— А ты о чем раньше думала?! — рыкнуло чудовище мне в ответ. Ууууу, злой какой, может, это дух трезвости? Я, конечно, о таких не слышала, но кто знает, может, в этом мире и такое водиться. Но самое главное, он один! К счастью, в глазах перестало все множиться с огромной скоростью, и я вздохнула.

— Так кто же знал, что будет такой плачевный исход, — шмыгнула я носом. — Ведь домой я в нормальном состоянии отправилась, правда, на посошок выпила, но никак не ожидала, чем это могло закончиться! — вздохнула печально я.