— Зачем? — искренне удивляется Сора: — какая камера? Тут главное — зло победить. А потом уже можно и сэппуку сделать. Всем вместе, как товарищи по битве. Как воины. Я готова остаться последней — помогать вам, отрубать головы.

— Я наполовину китаянка и этот ваш культурный код самураев у меня в крови не устоялся пока. — говорит Юрико: — лучше быть живой собакой чем мертвым львом. Вот связалась я с вами на свою голову, а вы все фаталисты и самураи. Чуть что, так сразу помирать! Выжить сейчас, чтобы драться потом! Я тут скорее, как сорок семь ронинов мыслю — чтобы отомстить нужно выжить! А не помереть.

— Хм. — задумывается Сора: — а ведь ты права, полукровка. Мы можем выдержать бесчестие и гонения, если в конце концов, через много лет, когда он расслабится — все равно отомстим! И уже тогда, стоя на развалинах всего, чем он дорожил — вскроем себе животы!

— А вариантов, где мы все живы останемся у тебя совсем нет?

— В конце концов все умрут, — пожимает плечами Сора: — лучше уж сделать это в расцвете сил и в разгаре битвы. Уйти на своих условиях. Я вообще, и сама могу, у меня сил хватит. Просто хотела чтобы все вместе, за компанию.

— Если твое решение ситуации — всех убить, то я уж лучше к Бьянке обращусь, она вообще всех убьет. — парирует Юрико: — я о Идеальном Конечном Результате говорю и о КПД. А самому убиться об стенку — последнее дело. Вот как сделать так, чтобы Зрячий от нас отстал и ему самому по сусалам прилетело? Ведь за всем этим — он стоит. Теперь даже взятку в департамент не дать, сразу схватят. А дела по закону вести не дадут. И… — она поворачивается к высокой девушке с черными волосами, которая невозмутимо сидит за одним с нами столом: — Нему-сан?

— Да, Юрико-тян? — Нему едва поворачивает голову: — что ты хотела?

— Вы говорили, что у Семьи тоже неприятности?

— Пристальное внимание правоохранительных органов, закрытие игорных домов и увеселительных заведений, отзыв лицензий на торговлю алкоголем. — перечисляет Нему: — взяты несколько человек из ядра, вакагасира, у которых имелся условный срок. Сейчас им реальные сроки хотят дать. И еще — появились конкуренты. В Веселом Квартальчике парочку домов уже под их руку перешли, им дают работать, а нам — нет. Работники уже стали к ним переходить, пока только работники, никто из Семьи, но если у нас денег не станет, то и это не за горами. В самой Семье тоже не все под вашу руку готовы пойти, Кента-сама. Парочка лейтенантов воду мутят, похоже им Черный Ма пообещал должность повыше. Их тоже не трогают, все внимание на нас, наши ребята и девчата в городе и вздохнуть свободно не могут. Вчера было два нападения на наши патрули в квартале, оба раза с оружием. Есть раненные. Наших раненных в больницах принимают, но сразу же полицию вызывают, а те под стражу берут. За двое суток минус пять бойцов.

— С какого боку это нас касается, — ворчит Натсуми: — вы же сами преступники, а туда же, под крыло к Кенте лезете. Сами и разбирайтесь.

— На нас накатывают только потому, что считают, что мы с ним связаны. — уточняет Нему: — если мы публично от Кенты-сама отречемся, то нас в покое сразу оставят. Но мы не собираемся так делать. Я не собираюсь. Как бы ты не относилась к этому, но мы — часть его Семьи. Значит и решать что-то необходимо всем вместе.

— Знаю я вас. При Куме на нас сами накатывали. — ворчит Натсуми: — мало вас…

— На-тян, погоди. — поднимаю я руку, прежде чем Натсуми сгоряча сумела бы ляпнуть что-то непоправимое. Ее понять можно, она всю жизнь на той стороне закона стояла и преступников презирает со всей бескомпромиссной силой юности. Дочка генерального прокурора, самопровозглашенная воительница во имя справедливости, я бы даже сказал — линчевательница. Готовый материал для вселенной Марвел или DC — Натсуми Линчевательница! В купальнике и с хлыстом, да. Однако и ссориться с Семьей сейчас — не с руки. Хватает у нас врагов, у нас союзников мало, а уж во врагах недостатка нет и одним движением их из первых в вторые записать — это ж двойной минус получится. Минус союзник, плюс враг, это ж выстрел в собственную ногу.

— Что вы можете предложить? — спрашиваю я у Нему.

— Война. — коротко отвечает она: — война не может быть длительной, у них преимущество в ресурсах. Я за вариант девочки-мечницы. Короткий блиц. Дадим ситуации выдохнуть, уберем своих людей с улиц, заляжем на матрасы, а через неделю — нанесем удар. Пришли контейнеры с континента, у нас будет автоматическое оружие и бронежилеты, гранаты и тепловизоры. Да, придется потом человек десять в тюрьму посадить, как ответственных, но я с ними уже говорила, они готовы. Сами полиции и сдадутся там же, на месте. Возьмут вину на себя, подтвердят все в суде, Зрячего больше нет, конкурентов устранили, те, кто выжил и не сел — на свободе. Да, жертвы, но без них никак.

— Хорошо. — говорю я: — еще есть предложения? Нет? Подводим итог — у нас есть предложение убить вообще всех, при этом я не уверен, что хоть кто-то останется в конце концов. Нет, я в твоих способностях нимало не сомневаюсь, Кексик, это я в человечестве не уверен. Есть предложение выступить в духе семи самураев и порубить Зрячего в куски, пожертвовав потом собой. От Юрико — предложение уйти в подполье и стиснуть зубы, претерпев все. Выжить сейчас, чтобы драться потом.

— Нормальное предложение, кстати. — говорит Юрико: — а то все тут или убивать или помирать, а некоторые и то и другое сразу. Так, сказать, решили совместить. А ты чего предложишь? — и она уставилась на меня с надеждой во взоре. Чувствую себя слегка неуютно. Оглядываюсь. Все смотрят на меня именно с такой же надеждой во взгляде. Встаю. Нечеловеческими усилиями сдерживаю себя от того, чтобы не откашляться, словно престарелый профессор филологии на открытой лекции по особенностям фотосинтеза у медуз Карибского моря.

— В настоящее время мы даже не уверены, что делаем верное дело. — говорю я: — сама Шизука не уверена в личности. Может быть такое, что Зрячий прав и что это был не он а его заместитель? Вполне допускаю такую мысль, без твердых доказательств у нас на руках ничего нет. Более того, даже если бы мы