Нэнси Панко

Я открыла конверт. Из него выпал чек на довольно приличную сумму, и я расплакалась. Эти деньги отправил мне человек, которого я не знала. Это был первый из многих чеков, которые прислали люди, узнав, что у нас был пожар.

– Послушай, – сказала мне приятельница, – тебе надо написать об этом пожаре.

– Я пишу юмористические вещи или что-то вдохновляющее, – ответила я. – Нет ничего смешного или вдохновляющего в том, что наш бизнес сгорел дотла. Я не могу шутить о том, что дело всей нашей жизни, наша мечта и то, чем мы зарабатывали, исчезло в огне.

Лесной пожар превратил в пепел много гектаров леса. От него сильно пострадал наш дом, а мастерская мужа, в которой он строил лодки, полностью сгорела.

– Ты и раньше переживала самые разные беды и трагедии, но всегда находила в них что-то позитивное, будь то рак, которым заболел твой сын, твоя слепота или серьезная авария. Ты всегда извлекала из них уроки, которые вдохновляли тебя и окружающих.

– Нет, это другой случай, – ответила я. – Нас жизнь много била, но сейчас нам нанесли удар, от которого уже не оправиться. Финита ля комедия.

У нас была плохая страховка. Мы полностью доверились нашему агенту и не стали читать текст, написанный мелким шрифтом. В конечном счете мы безвозвратно потеряли станки и инструменты общей стоимостью 300 000 долларов. Нам компенсировали лишь малую часть ущерба. Да и то, чтобы выбить эти деньги, пришлось нанять адвоката и отдать большую часть выплаты за его работу.

– У нас нет никаких накоплений, – пожаловалась я подруге. – Мы покупаем еду и оплачиваем счета по кредитным картам. У нас нет денег заново поднимать наш бизнес. Я уже не могу работать, а моему мужу шестьдесят лет. Кто его наймет? Как мы сможем начать все сначала? В огне мы потеряли коллекцию античных вещей, семейные драгоценности, старинные и очень дорогие лодки. Всего этого не вернуть. Я не представляю, какие жизнеутверждающие выводы здесь можно сделать. Я не вижу ничего положительного в этой ситуации и не собираюсь о ней писать.

А потом появился этот чек в конверте, а потом еще один, и таких конвертов оказалось очень много. Второй чек пришел от старушки, которая жила в трех штатах от нашего. Тридцать лет назад у нее сгорел дом, и совершенно незнакомый человек дал ей двести долларов. Старушка хотела вернуть этот долг другим людям и отправила деньги мне. Я снова расплакалась.

Потом я уже потеряла счет тому, сколько раз я плакала, открывая письма с чеками. Их присылали соседи, бывшие работодатели, друзья по начальной школе, наши врачи, местные бизнесмены, дальние и уже практически позабытые родственники, даже церковные приходы и церкви. Наши друзья рассказывали о нашей потере своим друзьям. Журнал, в котором мы давали рекламу, напечатал статью о пожаре в мастерской мужа. Нам присылали деньги люди, которые прочитали мою книгу, и те, кому я в свое время помогала через свой благотворительный фонд. Практически из всех штатов страны приходили чеки и письма, в которых люди выражали нам свою поддержку. Меня просто сразило, когда однажды нам позвонил человек, живущий на Гавайях.

Музыканты – друзья моего сына предложили сыграть благотворительные концерты. Они организовали два концерта, в которых участвовало десять музыкальных групп. На эти выступления пришли местные жители. Опять слезы.

Если бы мы не получили так много денег, мы бы точно объявили себя банкротами и сдались. Но нам помогли сотни людей, которые верили, что мы сможем пережить постигшую нас катастрофу. Благодаря им мы восстали из пепла и начали с нового листа. Мы решили сделать все необходимое, чтобы преодолеть трудности. Целый год мы работали семь дней в неделю, иногда по четырнадцать часов в день. Не буду утверждать, что мы окончательно встали на ноги, но мы уже близки к этому. Во всяком случае, мы не обанкротились.

Скорее всего, у нас не будет таких удобств и такого уровня жизни, как раньше, – хотя бы просто потому, что сгорело все, что мы заработали за предыдущую жизнь. Но сейчас я готова признать, что в бочке дегтя есть все-таки ложка меда. В мире оказалось гораздо больше щедрых и добрых людей, чем мы предполагали. У нас самих появилось огромное сострадание к погорельцам, и мы помогаем им, как можем.

Мы поняли, что при наличии упорства и помощи друзей и незнакомцев возможно совершенно все. Этой верой мы стараемся приободрить всех, кто теряет надежду.

Возродиться из пепла нам очень помогла история Томаса Эдисона. Когда Эдисону было шестьдесят семь и он инвестировал все до цента (а также вложил десять лет своего труда) в развитие одного изобретения, его лаборатория, записи и оборудование сгорели во время пожара. Страховка покрывала лишь десять процентов от общей суммы, которую он потерял. Но Эдисон посмотрел на руины своей лаборатории и сказал: «В катастрофе есть большая ценность. В ней исчезают все твои ошибки. Спасибо, Господи, что мы можем начать заново».

Через три недели после пожара Эдисон создал первый фонограф. Жизнь этого изобретателя – доказательство того, что из любой плохой ситуации может получиться что-то хорошее, и нет ничего невозможного для тех, кто верит.

Марша Джордан

Это произошло солнечным весенним утром в Анзе, штат Калифорния, в местечке, расположенном на небольшой возвышенности. Мой муж Стив собирался полетать на своем недавно перекрашенном моторном планере.

Взлетная полоса, расположенная ниже нашего дома, была прекрасно видна из окна кухни. Я и четверо наших детей смотрели, как Стив проехал по полосе на восток, а потом взлетел в сторону запада. Мы помахали ему, и дети вернулись к обеду. Я, не зная почему, продолжала следить за планером. Он никак не мог набрать высоту, а потом выровнялся и исчез из виду. Сразу после этого я увидела столбы пыли от машин, которые съехали с шоссе и мчались к концу взлетной полосы. Я поняла, что планер потерпел аварию.

Выходя из дома, я уже понимала, что многое навсегда изменится. В следующие две недели я вообще не видела своих детей. Реальностью детей была учеба и помощь близких родственников и друзей, а моей реальностью стало реанимационное отделение больницы.

Когда я примчалась на место падения аэроплана, то с первого взгляда поняла, что Стив получил очень серьезные травмы – судя по тому, как пострадал планер. Он выглядел нормально, но глаза его были белыми, как молоко. Он бормотал что-то несвязное и дергался всем телом.

Рядом оказался специалист по оказанию первой помощи, который приехал в наши места посмотреть выставленную на продажу недвижимость. Он снял со Стива ботинки, чтобы определить, не травмированы ли его ноги. Я не понимала, в каком Стив состоянии. Вполне могло быть, что у него смертельная агония и я присутствую при последних минутах его жизни. Но потом я подумала, что неслучайно в наших далеких от больших городов местах оказался специалист. Доктор должен был ему помочь.