Самые гнусные оскорбления, сейчас крутились у меня в голове. Что это вообще нашло на сотника Оцева. Он должен понимать, что это совершенно невозможно, или в этом и заключается его план, поддаться в этом споре и задобрить древнего лича Нуйэрия. Но тогда, лично моё тело, пострадает от сильнейших ран и это в лучшем случае, в худшем, потерявший рассудок мёртвый рыцарь, не сдержит свой удар и оборвет мою, только начавшую налаживаться жизнь.

Все эти мысли, с накатывающим чувством ярости на такое подозрительное поведение моих старших офицеров, промелькнули в моей голове, всего за миг. Тяжелое копьё, что я держал в руке, срывается в полет, со всей возможной скоростью и силой, на которую, только и было способно моё тело. Древний воин, хоть и был довольно беспечен и полностью уверен в своей победе, но это никак не уменьшало его высоких характеристик и скорости восприятия в принципе. Хорошо ещё, что мёртвый рыцарь был вооружен только мечом. Будь в его руках щит, бой мог приобрести крайне удручающее соотношение сил, для меня естественно. Нежить, даже с какой-то бравадой, не свойственной не живым тварям, принимает наконечник копья на грудную пластину панцирного доспеха. Ведь именно там располагается его ядро. А значит и доспех в этом месте наиболее прочный. Рыцарь прекрасно понимает, что стальной лист метала, чуть меньше пальца толщиной, пробить будет совсем непросто, а для гоблина без оружейных навыков, так и вообще невозможно. Но порадоваться он не успел. Потому что, когда ещё первое копьё, только летело к своей цели, в моей левой руке уже материализовалось второе. Первый удар, всего на мгновение лишил мертвого рыцаря равновесия, что не позволило ему среагировать на следующий удар должным образом. И уже второе копьё совершенно безнаказанно ударило в коленное сочленение доспехов правой ноги не живого воина, так неудачно повернувшегося ко мне немного боком, для лучшей устойчивости. Хруст ломающихся костей, заглушил даже звон, исходящий от срикошетившего первого копья. Мертвый рыцарь взмахнул руками, в попытке сохранить равновесие. И это тоже было ошибкой, ведь в этот момент его локтевой сустав, открылся с незащищённой стороны. Третье копьё воткнулось и застряло в правой руке, не позволяя в полной мере пользоваться ей. Буквально следом, я совершаю стремительный рывок, и пытающийся подняться мёртвый рыцарь получает тяжелым тесаком по ещё целому левому колену. Хруст вышел не менее впечатляющим, по сравнению с предыдущими ударами. Особенно отчетливо это было слышно в полной тишине, что воцарилась вокруг. Только мертвяк ещё извивался на сером песке и скрипел искореженными доспехами. Взгляды гоблинов собравшихся поглазеть на бой, вновь испуганно блестели от страха. И это скажу я вам, не очень приятное чувство, когда понимаешь, что твои боевые товарищи, бояться тебя больше, чем оживших мертвецов. В какой-то мере мне было понятно их отношение, но радости эти знания совсем не приносили.

Нежить ещё пыталась отмахнуться от меня своим мечом, ведь боли рыцарь не чувствовал, но и почти оторванными частями тела, он полноценно воспользоваться тоже уже не мог. Конечно, будь у этого немёртвого, например, навык стальной скелет, то скорее мой тесак бы погнулся, чем я нанёс такой твари, хоть сколько-нибудь значимые повреждения. Но думаю и искра у такого чудовища была бы куда крупнее, чем у встреченных мной костяных гончих. Да и вообще, не слишком ли неуязвимыми получились бы скелеты со стальными костями. С другой стороны, а кто бы им запретил изучать такие навыки, если только они смогли бы их найти.

Об этом я уже размышлял, неспешно хромая в сторону сотника Оцева, который вместе с Нуйэрием, несколько озадаченно смотрели на меня.

— Воин, а зачем ты хромаешь — неожиданно спросил меня древний лич — ты только что двигался с умопомрачительной скоростью, а сейчас изображаешь древнюю развалину.

— Старая травма, не дает о себе забыть, при любом движении, а так я пытаюсь, хоть немного ослабить донимающую меня боль — прошипел я, а затем слегка поклонился древнему волшебнику.

Возможно, он был не очень удовлетворён моим ответом. Но некоторое довольство на его лице по какой-то причине появилось, и это несмотря на поражение в заключенном пари.

— Очень даже неплохо, десятник Ирчин, можешь рассчитывать на дополнительные премиальные по возвращению в крепость Когти Зарема — как-то чересчур, весело произнёс сотник Оцев, когда я подошел к нему ближе.

Но вздох удивления офицеров, а так же не прекращающиеся шепотки молодых гоблинов, говорили о том, что как минимум все очень удивлены результатом схватки. И даже несколько разочарованных лиц, я успел приметить в наших рядах, видимо эти гоблины в тайне надеялся на совершено противоположный исход боя. Как впрочем, и мой сотник, судя по всему.

Во всём происходящем, было что-то неправильное и я не сразу смог поймать, ускользающую от меня мысль. Какое вообще дело, может быть древнему личу, до возможностей старого десятника. А именно это сейчас и произошло. Именно ради проверки моих боевых возможностей, сотник Оцев разыграл всё это представление. И Нуйэрий лично пришел засвидетельствовать это событие. А ведь древние маги, очень трепетно относятся к необходимости покидать свои защищенные убежища. Но додумать эту скользкую мысль мне не дали.

— Это нужно отпраздновать — прогремел голос сотника Оцева — многоуважаемый Нуйэрий решил угостить нас редким вином, это большая честь для каждого гоблина, но будьте умерены в употреблении данного напитка мои воины, завтра утром мы выдвигаемся в обратный путь.

Всё вокруг заглушил слитный вопль сотни глоток, восторженно скандирующих имя своего командира.

— Сотник Оцев, сотник Оцев! — кричали радостно солдаты.

Из пространственного хранилища Нуйэрий достал три деревянных бочонка, мер по тридцать каждый. Очень щедрый дар, для мёртвого мира, где уже сотни лет не росло ни единого живого дерева или хотя бы тщедушного плодоносящего куста. От этого угощения за версту несло опасностью. Но видя, с каким энтузиазмом, солдаты наполняют свои кубки, и даже старшие офицеры зачерпывают из открытых бочонков вино, наравне со всеми, ситуация лично для меня выглядела крайне удручающе. Единственное что мне поначалу удалось, так это отпивать эту бурду, малыми глотками. Но даже такую малость, мне не позволили провернуть.

— Десятник Ирчин, подходи выпей с нами — полусотник Журек, настойчиво звал меня к собравшимся в центре лагеря старшим офицерам.

— Действительно, даже тебе стоит, наконец, расслабиться — с нотками злорадства, сказал сотник Оцев — путь был не из легких, это нужно хорошенько отметить. В этот момент, его слова звучали очень двусмысленно.

— До дна — неожиданно взревел полусотник Журек Скользкий.

Все одним махом опустошили