Ждать долго не пришлось, огни приближались быстро, был уже слышен натужный рев двигателей. Вот появилась первая машина, Алекс прицелился чуть ниже переднего бампера и выстрелил. Снаряд разорвался точно под передним мостом, джип подбросило в воздух. Он, не переворачиваясь, с задранными передними колесами пролетел несколько метров назад и рухнул на следом идущую машину.

Алекс не стал смотреть, что будет дальше, а опрометью бросился назад.

– Эл, вылезай! Я поведу! Садись назад и следи за Антонио.

Он вскочил за руль и резко рванул с места, джип с опасным заносом вылетел на дорогу и стал быстро удаляться от места происшествия. Алекс, не щадя двигателя, давил на газ, стараясь как можно больше увеличить расстояние от преследователей, он не знал, способна ли вторая машина двигаться, поэтому хотел использовать фору с максимальной отдачей.

– Алекс, – раздался тихий голос Элеонор с заднего сиденья.

– Что, Эл?

– Я не могу прощупать у него пульс…

«Твою мать! Похоже, не успеем!» – подумал Алекс и еще сильней надавил на педаль акселератора.

Филиппины. Минданао. Окрестности Котабато

– Ты куда?! – воскликнула Элеонор, когда Алекс, вместо того чтобы ехать прямо, в город, свернул в поселок.

– К Джуди, Эл.

– Но его нужно срочно в больницу! Он еле дышит!

– Знаю, Эл, знаю, но нам появляться в городе не стоит, во всяком случае, мне… И потом, до города еще ехать и ехать, а она сможет что-то сделать прямо сейчас. Потом отвезет его в больницу, – объяснил ей Алекс.

На краю поселка он остановился и, выходя из машины, сказал:

– Я сейчас вернусь, она здесь, в этом доме, а ты пока сядь за руль.

Элеонор пересела, и через несколько минут появились Джуди и Алекс.

– Господи, ну как он? – взволнованно спросила Джуди, садясь на заднее сиденье.

– Крови много потерял, мы не смогли ему сделать хорошую перевязку…

– Поехали, Эл, поехали! В доме поговорим, у него сейчас каждая минута на счету!

Они поехали в дом Джуди, там были и инструменты, и необходимые медикаменты. Алекс внес священника в лабораторию и положил на кушетку.

– Снимите с него рубашку и переверните на живот! – командовала Джуди, надевая перчатки, от былой растерянности не осталось и следа.

Она уверенно и ловко обработала ему рану.

– Пуля внутри, с этим я ничего не могу поделать, – говорила она, делая перевязку. – Ему необходимо переливание крови, причем срочно. Хорошо, что у него здоровое сердце…

Она сделала ему еще несколько уколов и, сняв перчатки, сказала Алексу:

– Несите его в машину, я повезу его в больницу, – и добавила: – Если успею. Как же вы так его не уберегли?..

– Мы даже не заметили, как это случилось… Случайная пуля, – тихо сказала Элеонор.

Джуди взглянула на нее и, только теперь заметив ее окровавленную майку, обеспокоенно спросила:

– Вы тоже ранены?

– Нет-нет-нет! – быстро ответила Элеонор, натягивая майку на постоянно вылезавшую грудь. – Это просто царапина.

– Но рану все равно необходимо обработать.

– Конечно, но я сама справлюсь, – успокоила ее Элеонор.

– Джуди, в больнице вам наверняка будут задавать вопросы… Так говорите все как есть, – сказал Алекс.

– И про вас? – удивленно спросила она.

– И про нас, – ответил он. – Только не говорите, где мы. Это на тот случай, если полиция еще не разобралась, что я не убивал Кларка. И расскажите полицейским и про лагерь Ли, и про нападение на ваш дом…

– Хорошо, – неуверенно ответила Джуди. – Если у меня будет такая возможность, расскажу.

– У вас будет такая возможность, уверяю вас. Полиция прибудет в больницу еще до того, как Антонио положат на операционный стол.

– Хорошо-хорошо! Пойдемте в машину, – сказала Джуди и направилась к выходу.

Джуди уехала. Алекс и Элеонор вернулись в дом. Алекс прямиком направился на кухню и с головой влез в холодильник.

– Что ты делаешь? – спросила его Элеонор.

– Не могу, Эл, меня аж всего трясет, так хочется чего-нибудь съесть, – отвечал он, старательно шаря по полкам.

– Да, негусто, – разочарованно сказал он. – Она все отнесла в тот дом, дом Эммеров.

Улов действительно был небогатый: бутылка виски, банка консервированных ананасов и кусок жареной рыбы. Он выложил все это на стол.

– Пойдем, Эл, перекусим. Правда, я не думаю, что ананасы хорошо сочетаются с рыбой, но… – он красноречиво развел руками.

– Я на еду смотреть не могу! А вот виски я выпью. Налей.

Алекс, порывшись на кухонных полках, нашел стакан и плеснул в него виски. Протянув его Элеонор, набросился на рыбу.

Элеонор, отхлебнув из стакана и уставившись куда-то в невидимую точку, сказала:

– Знаешь, Алекс, я всегда была против убийства. Любого убийства. Я точно знаю, что не имеет права человек или группа людей, это неважно, решать, кому жить, а кому умереть. Но эту суку я хочу убить. Я захотела этого сразу, как только ее увидела.

От таких слов и тона, каким это было сказано, Алекс даже перестал жевать.

– Она издевалась над тобой?

– Издевалась? Да как тебе сказать… Не хочу рассказывать! Она извращенка! Но дело не в этом, Алекс!

– А в чем?

– Просто, как только я ее увидела, услышала ее голос, то сразу захотела ее убить. Прямо руки чесались! И не просто убить, задушить! Своими собственными руками, чтобы чувствовать, как она дергается, извивается, цепляясь за жизнь! И смотреть при этом в глаза…

– И ты бы сделала это? – спросил он.

– Не знаю… Наверное, да, во всяком случае тогда, когда она резала на мне майку…

– Это она сделала?

– Да, показывала своим головорезам мою грудь… А они ржали… Она бы и все остальное показала, но ей кто-то позвонил. – Элеонор допила виски.

Алекс пересел к ней ближе и, обняв за плечи, сказал, поглаживая по растрепанным волосам:

– Ну, ничего, Эл, все уже позади. Забудь.

– Да ладно, я в порядке… Просто я испугалась своего желания, желания убить. Прежде со мной такого никогда не было.

– Хорошо, что ты ушла из оперативного директората, – задумчиво сказал Алекс.

– Не поняла, это ты к чему?

– А к тому, Эл, что, общаясь, борясь с монстрами, сам поневоле становишься похожим на них. Ведь действовать-то приходится их методами… Ну, где бы мы сейчас были, если бы там, в лагере, я задумывался, есть ли у меня право лишать кого-то жизни или нет?