взору открылась жуткая картина: два деревянные столба, на них распяты два человека. Их руки и ноги были гвоздями приколочены к деревянной поверхности. Сами распятые были покрыты синяками и кровоподтеками, под глазами огромные фингалы, а их одежда была изорвана и измазана в крови.

– Блядство! – воскликнул Рыбкин, – что за уроды такое сотворили?

Парень подошел к столбам и неуклюже попытался помочь распятым бедолагам.

– Отставить! – вдруг раздался чей-то громкий голос, и из тумана появилась человеческая фигура с автоматом.

– Кто сотворил такое зверство? – жестко спросила Лиля.

– Не твое собачье дело! – бросила автоматчик, – ты бригадир, вот и занимайся своими бригадирскими делами.

– Как член общины, я имею право знать…

– На утренней сходке вам все объяснят. Пока идите-ка вы спать. Еще только пять часов утра.

Не став спорить с автоматчиком, они направились к спальному «корпусу» - так здесь называли деревянный дом с множеством полок, где спали челны общины.

– Кто это был? – спросил Олег, ­– ты его знаешь?

– Тарас. Охранник Старейшины. Короче, давай, будим всех. Пусть очухиваются, сходим на утреннюю сходку, узнаем, кто и зачем так поступил с этим бедолагами, да и за работу примемся. Дел еще много впереди.

Постепенно люди начали собираться на пятачке, они проходили мимо распятых, но не успевали ни удивиться, ни возмутиться, охранник говорил им:

– Все узнаете на сходке, идите, не задерживайтесь.

Туман к моменту начала утренней сходки рассеялся. Один из охранников вышел на середину и объявил:

– Вчера произошел нехороший инцидент. Двое жителей коммуны, вы их все видели, устроили драку. По этому поводу Старейшина запретил употреблять алкоголь и устраивать дискотеки. Это первое. Второе. Нам надо принять решение о том, как наказать дебоширов. Тут Старейшина предоставляет вам свободу выбора. Варианты: изгнать из общины, оставить висеть на столбах целый день или сто ударов палкой.

– А не слишком ли жестко? – спросила кутающаяся в шаль женщина, спасаясь от утренней прохлады.

– А что им будет? – усмехнулся человек с автоматом, - они же бессмертные. Ну, больно будет. Да. Но за дело же.

– Я тоже считаю, что это слишком жестоко, - подал голос какой-то старик с бородой.

Олегу показалось, что он где-то его видел. Парень напряг память и вспомнил: в бане, в первый день, когда он попал в общину. «Кажется, этого человека зовут Дмитрий», - проговорил про себя Рыбкин.

– Предлагаю их просто отпустить, понять и простить! – послышался следующий голос.

– Такого варианта Старейшина не предложил, - ответил охранник.

– Ну и что. Мы предлагаем.

– У вас нет такого права. Выбирайте из тех вариантов, что предложил Старейшина.

Среди толпы раздался недовольный ропот. Охранник приготовил автомат.

– Думаешь мы боимся? – усмехнулся сидевший на корточках мужчина в спортивном костюме, – а что ты с нами сделаешь? Временно выведешь из строя десяток человек? Но остальные тебя схватят, и тогда мало не покажется. Нас больше, и мы бессмертные. Нас пушкой не напугаешь!

Человек с автоматом оценивающе оглядел толпу.

– Хорошо, - сказал он, - кто еще думает, что дебоширов надо «понять и простить»?

Поднялся «лес рук».

– Поговорю со Старейшиной. Оставайтесь пока здесь.

Охранник ушел, с подозрением оглядываясь на толпу.

– Иди-иди, говори, - доносилось ему в след.

На середину пятачка вышла Лиля:

– Друзья! – сказала она, - то, что происходит, мне тоже не нравиться. Но я хотела бы предостеречь вас от необдуманных действий. Напомню, что вооруженных людей у нас пятеро. Один из них на вышке, - девушка кивнула в строну высокого деревянного сооружения, где располагался человек с пулеметом, – если начнется бунт, то может так случиться, что они нас всех положат.

– Ну и что, – сказала женщина в платке, – мы же бессмертные.

– Пока мы очухаемся, – объяснила Лиля, – они могут сделать с нами что-нибудь нехорошее. Например, прибить к деревянным столбам, как тех бедолаг. Или запереть куда-нибудь.

– И что, мы теперь будем дрожать и бояться, как твари дрожащие?

– Разиля, тебе замечание, – сказала Лиля.

Толпа недовольно загудела. Олег стоял, смотрел на все это, и не знал, как правильно себя вести в такой ситуации.

– А я с ней полностью согласен, – заявил мужчина в спортивном костюме.

Тут вернулся автоматчик.

– Старейшина согласился простить их, – сообщил он, – Но до первого проступка.

К Рыбкину тем временем подошел Игорь.

– Можно тебя на пару слов? – спросил он.

– Ну, пойдем, поговорим.

– Мальчики, а куда это вы собрались? - строго произнесла Лиля стоило им сделать только один шаг, – а работать кто будет? Ты, Олег, кажется, собирался воду таскать?

– Можно, я с ним буду воду таскать? – предложил студент.

Она смерила его оценивающим взглядом.

– А ты поднимаешь, флягу-то? – скептическим тоном спросила девушка.

Парень, и правда, не производил впечатление Геракла. Он выглядел как типичный «ботаник».

– Подниму, не переживай.

– Ну-ну. Ладно, иди, только потом не жалуйся, что тяжело.

Взяв флягу, они зашагали по направлению к реке, проходя мимо распятых членов общины, которые уже начали снимать со столбов. Один из них уже ступил на землю нетвердым шагом.

– Я решил свалить отсюда, – сказал Игорь, когда они отошли достаточно далеко, – и, я бы предпочел свалить в мир Вероники. Ты, кажется, ищешь компаньона?

– Ага, – радостно ответил Олег.

– Осталось найти горючее и совершить акт самосожжения.

– А менее болезненного способа ты не знаешь?

– Что, боли боишься? – усмехнулся Игорь, – ничего, привыкнешь.

– Сомневаюсь, что к боли можно привыкнуть….

– Боль – это всего лишь сигнал от нервов, которые идут в мозг. Это сигнал о том, что с телом происходит что-то, представляющее опасность для жизни организма. Но какая опасность может грозить телу бессмертного? Зачем бессмертным чувствовать боль? Им нет необходимости в боли. Тем не менее, мы до сих пор чувствуем боль. И это странно.

– Инертность мышления. Мозг до сих пор не перестроился и все еще работает по старой схеме, – предположил Рыбкин.

– Может быть, – задумчиво проговорил его напарник, – а может быть и так, что Система «не хочет», чтобы мы часто перерождались. Поэтому инстинкты самосохранения