От Ивана Вика прилюдно потребовала устриц, которые в «Квартире» не подавали, но тот не купился на ее жалобы и стенания.

— Вик, устрицы слишком возбуждают, — заявил он. — А мне нельзя, я уже старенький.

Вика надулась, но уехала не сразу — высиживала, ждала чего-то. Но после звонка подруги сообщила, что едет в «Ферст», и ушла, покачиваясь на здоровенных каблуках.

— А мы суки? — спросила Настя у Риммы, подкрашивая в туалете губы.

— Еще бы! Особенно я! — воскликнула Римма.

— Римм, а тебе хочется найти того самого, единственного? — Настя присела на столешницу и уставилась на нее.

— Настя! — с укоризной произнесла Римма. — Что за глупости?

— Почему глупости?!

— Да потому что, — Римма пожала плечами. — Надо быть реалисткой. Жить этим… — она обвела рукой пространство. — А не этим… — она постучала себя пальцем по голове. — Жизнь намного лучше того, что ты там себе напридумываешь. А ты все в сказки веришь, дорогая.

— Но при чем тут…

— При том, — перебила ее Римма. — Что можно прожить долгую, счастливую, скучную жизнь с одним человеком. Но ты не из тех, кому это интересно. Взяв за основу таких, как мы с тобой, скучные несчастные люди пишут книжки, а скучные счастливые люди их читают. Поняла?

Настя покачала головой.

— Насть! — Римма присела на умывальник. — Ты маркиза моего помнишь ведь? Так послушай. Мы с ним спали в одной кровати, и если он вдруг просыпался среди ночи и уходил в другую комнату смотреть телевизор — с ним такое случалось, бессонница, то я тоже просыпалась с криком «Ты где?», потому что чувствовала — его нет рядом! Понимаешь? Он болел в другом городе, и мне становилось плохо. Ты не представляешь… А лет через десять он мне изменил, только не смейся, с няней наших детей. Хочешь понять почему? Не поймешь. Это жизнь. Я думала, этот человек — вся моя жизнь, а выяснилось, у каждого жизнь своя, свое личное пространство. Дошло?

— Да! — улыбнулась Настя. — Как же я тебя люблю!

И она бросилась обнимать Римму.

На следующий день Настя улетела в Турцию. На три дня — хоть немного сменить обстановку.

Вернувшись, занялась волосами, ногтями, кожей — всем тем, на что не всегда хватало времени в последние недели.

«Шапку» решили устроить за городом, в яхт-клубе, где планировали провести пару дней. И там будут Маша с Максимом. И с ними, возможно, придется общаться.

Встав напротив сумки от «Луи Вьюттон» — подарка Бори, Настя мучилась сомнениями. Чего-то не хватало.

Нет, собираться она умела.

Она всегда делала это вовремя и точно знала, сколько вещей с собой взять.

Первый раз она облажалась, когда Алик повез ее в Крым. Настя прихватила даже пальто — на тот случай, если случится глобальная катастрофа и резко похолодает. Спортивная сумка, рассчитанная, наверное, на экипировку хоккеиста, раздувалась от гордости. А носила она там только два сарафана.

В следующий раз Настя прихватила минимум — пару футболок, нарядную кофточку, джинсы и парео. И бесконечно все это стирала.

Так что теперь у нее была система, отвергающая идею стирки или чистки — она не доверяла гостиничным прачечным: по две смены одежды на каждый день плюс нечто красивое на каждые два дня.

Но в этот раз Настя взяла по четыре комплекта на каждый день — чтобы можно было выбрать, напихала несчетное количество шалей, и от безумств ее удержал лишь размер сумки — если взять чемодан, над ней будут смеяться.

Как выяснилось позже, Маша взяла чемодан.

Но все равно чего-то не хватало.

И тут ее осенило.

Не хватало ей мужчины!

И этот мужчина крайне необходим для композиции!

Потому что если с ней появится новый, интересный мужчина, шансов выжить у мирного населения не останется!

У Маши не найдется повода пожалеть ее, одинокую белую женщину!

Наплевать?

Ну уж нет!

Она, Маша и Максим — это один расклад, а она, Маша, Максим и Таинственный Незнакомец — совсем другой. Ни на йоту, ни на грамм Настя не позволит этой мымре с резиновым влагалищем воспользоваться обстановкой, выставить ее как «бывшую». Бывшую, которую бросили ради Маши. Двое на одного — совершенно неправильная расстановка сил.

Нужен мужчина.

И не какой-нибудь до боли знакомый, про которого все ясно, которым никого не удивишь, а с иголочки, новый… Эврика!

— Таня! — заорала Настя в трубку, напугав подругу. — У тебя есть телефон этого Ивана?!

— Ну чего ты орешь, как будто у тебя после его ухода пропали сережки с бриллиантами? — рассердилась Таня. — Ты меня оглушила на одно ухо!

— Та-ня! Срочно!

— Пиши… — пробурчала Таня.

Волноваться было некогда. Настя быстро набрала номер Ивана, а услышав его голос, подпрыгнула от радости.

— Ваня?

— Да.

— Это Настя Устинова.

Он выдержал паузу. Сукин сын.

— Привет! — радостно отозвался он наконец.

— Вань, что ты делаешь сегодня вечером? — Настя скрестила пальцы.

— Есть несколько вариантов. Хочешь присоединиться?

— Не совсем. Мы сегодня отмечаем конец съемок, будет банкет и танцы. В яхт-клубе. Не хочешь присоединиться?

— Нужно явиться при полном параде?

— Нет! Все равно! Я могу за тобой заехать.

— Лучше я заеду, — усмехнулся Ваня.

И он приехал — на «БМВ» цвета ртути.

— А ты знаешь, что меня к Стасику привели с тобой знакомиться? — спросил Ваня, когда Настя села в машину.

— Да ты что?! — ахнула она.

— Но я на тебя впечатления не произвел, — добавил Ваня.

— Что ты! Еще как произвел! — отозвалась Настя.

— Возможно, но не самое приятное впечатление, — бубнил он. — А вот сегодня ты пригласила меня потому, что тебе нужна пара.

— Что? — подскочила Настя. — Вань, а ты каким родом деятельности занимаешься?

— Произвожу дешевые ноутбуки, — сообщил он.

— А! — Настя задумалась. — А у меня «Мак».

— Ну, хорошо, — одобрил Ваня. — Выкладывай, что у тебя стряслось.

— У меня ничего нигде не тряслось, — усмехнулась Настя. — Все хорошо.

— Я тебе не нравлюсь? — Ваня, как танк, пер своей дорогой.

— Вань! Ты всегда такой… откровенный? — взъелась Настя.

— А зачем зря терять время? — он пожал плечами. — Ты думала, сколько часов жизни уходит на блуждания вокруг да около?

— Блуждать, между прочим, иногда очень даже приятно. А вот ты меня уже почти лишил кислорода!