Цветочки Кисл постепенно оправились от пережитого, но так и не стали настоящими леди, о чем мечтали их матери, когда отправляли их учиться в Академию мисс Примулы Кисл. Они никогда не знали недостатка в плодах фейри, ибо Пестрянка продолжала доставлять свою дань в Доримар, значительно укрепляя тем самым благосостояние страны. Дело в том, что, благодаря деловитости господина Амброзия, в городе появилась новая отрасль промышленности, и засахаренные плоды фейри отправляли во все ближние и дальние страны в изящных и модных коробках с разрисованными крышками. Это свидетельствовало о том, что искусство вновь возвращается в Доримар.

Ранульф вырос и стал сочинять замечательные песни, каких не слыхали в стране со времен герцога Обри, и песни эти пересекали моря; их пели и одинокие рыбаки на далеком севере, и матери, баюкавшие детишек с индиговой кожей возле дверей своих хижин на Коричных островах.

Дама Календула все улыбалась и грызла марципаны, болтая с подружками. Однако ей не давала покоя мысль о том, что господин Натаниэль по-настоящему не вернулся из своего путешествия за Спорные горы.

А что произошло потом с самим господином Натаниэлем? Не знаю, услышал ли он снова свою Ноту. Но в положенное время он отправился либо обрабатывать поля левкоев, либо на Грамматические поля разлагаться. И в семейной часовне над его гробом прикрепили латунную табличку со следующей эпитафией:

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ НАТАНИЭЛЬ ШАНТЕКЛЕР,

ПРЕЗИДЕНТ ТОРГОВОЙ ГИЛЬДИИ,

ТРИЖДЫ МЭР ЛУДА ТУМАННОГО,

ЕМУ БЫЛА ЖАЛОВАНА НЕМАЛАЯ ТОЛИКА МИРА И ПРОЦВЕТАНИЯ,

КОТОРЫЕ ПОМОГ ОН ДАРОВАТЬ СВОЕМУ ГОРОДУ И СТРАНЕ.

Эпитафия эта немногим отличалась от тех, на которые он столь задумчиво взирал на Грамматических полях.

И это служит еще одним доказательством того, что слово написанное в своем роде тоже фейри — существо столь же насмешливое и неуловимое, как Вилли Клок. Пусть помнят об этом все любители чтения! Сим последним наставлением и заканчивается эта книга.