отозвался Фаолан таким тоном, как будто они случайно встретились на улице и обменивались любезностями. — Чем могу вам помочь?

— У вас наша пленница, — холодно ответил Брес. — Она же — мой стажер. Она подралась, не так ли?

Вмешался мужчина, который раньше назвал Лана другом:

— Она убила одного из нашего отряда. Безумие овладело ею, и она…

Брес фыркнул.

— Я в этом сильно сомневаюсь. Безумие никогда ее не одолеет. На нее напали?

На мгновение воцарилась свинцовая тишина.

— Ее оттащили во время… горячего момента, — признался Лан.

Его отряд притих. Держу пари, он не хотел признаваться, что целовался с внебрачной дочерью короля.

— Я тренировал ее в Андерхилл восемь лет. — Бресу следовало бы сказать «в фальшивом Андерхилле», но я промолчала. — Безумие не могло овладеть ею так быстро. Но я не сомневаюсь, что если бы она почувствовала угрозу, то сделала бы все возможное, чтобы выжить.

На самом деле все они ошибались. В те мрачные моменты меня поглотила чужая сила. Я не чувствовала, что мне угрожают Неблагие, оторвавшие меня от Лана, но сила все-таки взяла надо мной верх. Однако эта сила не была безумием, я почти не сомневалась. А чем она была, я могла только догадываться.

— Я освобождаю вас от ваших обязанностей в отношении пленницы, — продолжал Брес. — Она Благая, и я беру ее под свою опеку в соответствии с заключенными между нашими дворами соглашениями.

Чьи-то руки подхватили меня под мышки и поставили на ноги. Я думала, Брес снимет с меня веревки, но он этого не сделал. Конечно, не сделал.

— Я знаю, что ты в сознании, Каллик, — сказал Брес. Я открыла глаза и посмотрела ему в лицо. — Твой король желает с тобой поговорить. Тебе не следовало убегать.

Я сердито зыркнула на него.

— Рефлекторная реакция на то, что за мной охотятся, что тут еще сказать? Ничего личного.

Он фыркнул и жестом подозвал своих подчиненных — больше тридцати фейри из личной охраны короля, одетых в темно-золотое и синее.

Меня понесли за ноги и запястья, заставив болтаться, как свинью на вертеле. На мгновение оглянувшись на повозку, я встретилась с сердитым взглядом Фаолана.

Злись сколько угодно.

Гребаный лжец.

— Из чего тебя вытащили, что ты так упорно боролась? — спросил Брес.

Вместо ответа я сказала:

— Тысячелистник мертв.

Брес зашагал рядом, глядя вниз, на меня.

— Раз уж вы сошлись нос к носу, другого я бы не ожидал. Как он умер?

— Почему я все еще связана, если ты говоришь со мной так, будто я не пленница?

Брес одарил меня натянутой улыбкой, едва заметной в ночи.

— Я скучал по тебе, Каллик. — Он посмотрел вперед. — Полагаю, ты знаешь, что королева-консорт Адэр тебя ненавидит?

Да ну? В самом деле?

Я с трудом удержалась от смеха.

— Я в курсе. Вот почему мне хочется быть как можно дальше от замка.

Почему мы говорим об Адэр? Разве разговор не должен идти о том, что я предположительно сделала с Андерхиллом? Может, Брес знает ответ на вопрос, который не давал мне покоя.

— Жрицу нашли?

Он бросил на меня острый взгляд.

— Хочешь ее поискать?

Встретившись с ним глазами, я отбросила осторожность.

— У меня к ней есть несколько вопросов, учитывая, что я была поблизости, когда Андерхилл разлетелся вдребезги. Фальшивый, как ты знаешь, а не настоящий Андерхилл.

Брес щелкнул пальцами, и меня бесцеремонно бросили на землю. Вспыхнувшая там и тут боль напомнила, что мне далеко до исцеления.

Подчиненные Бреса отступили, оставив нас наедине. Тренер схватил меня за горло и приподнял, так что мы оказались нос к носу.

— Если ты не хочешь, чтобы каждого фейри здесь предали смерти, я предлагаю тебе заткнуться.

Он оттолкнул меня, я с глухим стуком ударилась о землю и застонала.

Брес щелкнул пальцами, мужчины вернулись и снова подняли меня.

Он знал, что Андерхилл, в котором мы тренировались, был фальшивым. Он знал, что я разрушила всего лишь иллюзию.

— Ты собираешься меня убить?

Я вгляделась в него, но Брес больше на меня не смотрел.

— Твою судьбу решит король Александр.

— Значит, ты везешь меня обратно на Унимак.

Это было утверждение, не вопрос. Моя судьба снова зависела от капризов отца, хотя я сомневалась, что на сей раз он просто заставит своих охранников отдать меня в сиротский приют.

26

Может быть, однажды я полечу на Унимак, не чувствуя себя беглянкой, готовящейся положить голову на плаху. Но не сегодня.

Я все еще была связана по рукам и ногам, от меня наверняка разило. Стирка на скорую руку в ручье в Треугольнике случилась два дня назад и в данный момент уже ничего не меняла в моем плачевном состоянии. Думаю, для казни не имеет значения, чистая я или нет — кого волнует, разит от меня или нет? Мертвых не заботит личная гигиена, верно?

Я закрыла глаза, чтобы не видеть внизу родной остров, в сотый раз представляя, что могло бы произойти, доберись я до проема в дереве.

Почти спасла мир.

Но все-таки не спасла.

Упала на последней ступеньке.

Такое могут написать на моем надгробии.

Я открыла глаза, когда самолет, несколько раз подпрыгнув, приземлился на взлетно-посадочной полосе Благих. Как только двигатели, взвыв напоследок, остановились, охранник присел у моих ног и снял кандалы. Позади него Брес вздрогнул, очевидно, предвидя, что сейчас произойдет. Да, я была взбешена, а этот парень только что вызвался добровольцем.

Я ударила основанием каблука прямо в лицо охраннику, наслаждаясь тем, как сильно хрустнул его нос.

Кровь брызнула по салону, и я посмотрела на Бреса.

— Полегчало? — спросил он.

Я улыбнулась.

— Не совсем. Я еще не умерла, не так ли?

Он благоразумно подошел ко мне сбоку и, схватив за плечо, вывел из самолета. Я еще не настолько отчаялась, чтобы напасть на Бреса. Пока. Но я бы уложила других добровольцев, подвернись мне такая возможность.

— Король ждет. — С этими словами тренер провел меня через боковую дверь вместо того, чтобы войти через переднюю часть небольшого сверкающего здания аэровокзала. Молодец.

— Я бы хотела помыться и поужинать перед встречей с его величеством.

Очевидно, приближающаяся смерть пробудила во мне сарказм.

Личная охрана короля окружала нас со всех сторон, и Брес ничего больше не сказал, пока меня вели к трамваю. Я понятия не имела, какой сегодня день, но, судя по тому, сколько туристов было в трамвае, наверняка выходной.

— Освободите трамвай! — прогремел один из охранников. — Всем, кроме персонала, немедленно покинуть трамвай!

В окнах замелькали камеры, и я впилась взглядом