Не отставали от Канцелярии Морского министерства и служащие ГУЛИСО. 21 декабря 1917 г. на общем собрании служащих ГУЛИСО было принято Положение о местном комитете этого учреждения[624]. Согласно Положению местный комитет имел право отзывать кандидатуры служащих, намеченных к перемещению на другое место службы, назначать отпуска и т. д. В комитет должны были избираться на 4 месяца с правом переизбрания по 2 представителя от каждой категории служащих.

Отдельные категории служащих морского ведомства проводили всероссийские съезды. Так, инженеры и техники морской строительной части к январю 1918 г. успели провести уже три съезда, причем на последнем вынесли предложение о преобразовании Морской строительной части в Главное управление портового строительства (ГУПС) и разработали проект Положения о нем, проект штатов и т. д.[625] В работе съездов принимали активное участие главный инспектор Морской строительной части инженер-полковник А. Л. Дубов, назначенный на эту должность ВМК еще 17 ноября 1917 г., председатель союза инженеров и техников МСЧ инженер Шаверовский и комиссар УМСЧ М. С. Заблоцкий. Штаты ГУПС, Положение о ГУПС и устав союза инженеров и техников морского ведомства были в целом одобрены Верховной морской коллегией, но в первых числах марта «в связи с предполагающейся эвакуацией Учреждений Морского Комиссариата и полной реорганизацией» было решено «временно приостановить» проведение в жизнь данных документов[626]. Временная приостановка обернулась, как это часто бывает, тем, что положения разработанных документов вообще не были проведены в жизнь в связи с изменившимся отношением к выборным органам в вооруженных силах.

Летом 1918 г. отношение к комитетам служащих начинает меняться. К 23 августа 1918 г. относится протокол заседания комиссии о преобразовании исполнительных комитетов служащих при Центральных управлениях НКМД под председательством В. М. Альтфатера[627]. Еще в июне 1918 г. ГУК предложил Коллегии по морским делам пересмотреть положения об исполнительных комитетах служащих, существующих в некоторых из центральных учреждений комиссариата. Коллегия постановила образовать для этого особую комиссию. Комиссар ГМХУ Н. Ф. Измайлов обратился к заместителю наркома с предложением немедленно упразднить эти комитеты, поскольку они бесполезны, а защиту служащие могут найти у комиссара и профсоюза. В общем, позиция руководства ведомством, причем как специалистов, так и комиссаров, сводилась к следующему: «Комитеты служащих не предусмотрены никакими установлениями, роль их должна быть сведена к чисто хозяйственно-контрольной. Передать доклад с этим заключением в специальную комиссию»[628].

На заседании созданной комиссии комиссар МГШ Рогов заявил, что упразднение исполкомов служащих повлечет за собой упразднение судовых комитетов, что недопустимо. Остальные члены комиссии пришли к выводу о необходимости преобразовать исполкомы служащих в хозяйственные комиссии. При голосовании все члены комиссии, кроме двоих, высказались за преобразование исполкомов служащих в хозяйственно-просветительские коллективы. Интересно отметить, что голосование в комиссии проходило по трем куриям: комиссары подразделений, начальники подразделений, представители исполкомов служащих. Решено было создать подкомиссию для разработки положения о коллективах, предложение разрабатывать такое положение по учреждениям не прошло. В подкомиссию вошли: комиссар МГШ С. П. Лукашевич и комиссар ГГУ Ф. С. Аверичкин, председатель центрального исполкома служащих морского ведомства А. П. Яблонский, начальник Организационного отдела ГУЛИСО А. А. Кондратьев и начальник Главного управления портостроительства А. Л. Дубов.

На своем заседании 26 августа 1918 г. подкомиссия не встретила никаких затруднений в реорганизации исполкомов служащих[629]. 24 сентября был издан приказ по флоту и морскому ведомству № 670[630]. В соответствии с этим приказом местные комитеты служащих упразднялись, а вместо них создавались коллективы служащих. 9 октября того же года на общем собрании месткома служащих морского ведомства его председатель А. В. Соколов огласил приказ, который было решено принять без прений[631].

Вполне согласуется с тенденцией к сворачиванию деятельности выборных органов и прекращение регулярных съездов Балтийского флота. Последний из них, пятый, прошел в конце июля 1918 г.[632] Эпоха выборных учреждений постепенно уходила в прошлое. Этот процесс был характерен не только для морского ведомства или для вооруженных сил в целом, а вообще для всей системы власти в Советской России.

* * *

Одной из важных проблем, стоявших перед новой властью, было привлечение на службу старых специалистов. В морском ведомстве, пожалуй, ключевой фигурой в этом смысле стал контрадмирал В. М. Альтфатер (1883–1919). Он участвовал в русско-японской войне, с 1912 г. стал сотрудником МГШ, причем сразу же на важнейшем посту начальника 1-го оперативного отдела штаба, планировавшего операции на Балтийском море. В. М. Альтфатер сменил в этой должности другого известного моряка – А. В. Колчака. Во время Первой мировой войны Василий Михайлович побывал на нескольких высоких штабных постах и в итоге оказался начальником Военно-морского управления при главнокомандующем армиями Северного фронта. В октябре 1917 г., еще от Временного правительства, получил чин контр-адмирала[633]. После расформирования ВМУ фронтов (в соответствии с декретом СНК 15 января 1918 г. «О подчинении Верховной морской коллегии флотов Балтийского и Черного морей…») он возвратился в МГШ на должность начальника Оперативного отдела, будучи одновременно заместителем начальника штаба Е. А. Беренса. В качестве эксперта В. М. Альтфатер участвовал в мирных переговорах с немцами в Брест-Литовске[634]. Там он написал, обращаясь к главе советской делегации А. А. Иоффе: «Я служил до сих пор только потому, что считал необходимым быть полезным России там, где могу, и так, как могу. Но я не знал вас и не верил вам. Я и теперь еще многого не понимаю в вашей политике, но я убедился… что вы любите Россию больше многих из наших. И теперь я пришел сказать вам, что я ваш»[635]. После возобновления германского наступления, В. М. Альтфатер докладывал о военном положении на заседании СНК 20 февраля, причем его профессионально сделанный доклад, видимо, произвел хорошее впечатление на фоне сообщения Н. В. Крыленко[636]. 9 марта 1918 г. СНК принимает решение о создании комиссии военных специалистов в составе Ю. Н. Данилова, А. И. Андогского и В. М. Альтфатера «для представления по возможности не позднее 15 марта… плана организации военного центра для реорганизации армии и для создания мощной вооруженной силы на началах социалистической милиции и всеобщего вооружения рабочих и крестьян»[637]. Правда, по мнению М. А. Молодцыгина, план создания милиционной армии был дипломатическим камуфляжем с целью убедить руководство Германии в том, что Россия не сможет создать серьезные вооруженные силы в ближайшем будущем[638]. Однако это соображение не умаляет того факта, что Василий Михайлович – единственный представитель флота в этой тройке. Кроме того, только B. М. Альтфатер сохранил верность Советской власти, а оба его сотоварища по комиссии вскоре перешли на сторону белых. Это обстоятельство впоследствии должно было еще выше поднять авторитет Василия Михайловича в глазах руководителей Советской России.