Спрятав лицо в ладони, я начала плакать. Я не выдержу. Слишком тяжёлый эмоциональный груз. Через четыре недели всё закончится, но это слишком долго, чтобы не сорваться. В данную секунду у меня не было сил даже оттолкнуть Бернардо. Его объятия становились крепче, он успокаивал, приговаривая: «Ш-ш-ш, тихо. Всё хорошо. Мы все на пределе».

— Оставьте меня в покое, — наконец сказала я, — все!

Я шла к своему домику, когда Бернардо догнал меня, схватил за локоть и потихоньку завёл в беседку. Он насильно усадил меня на скамейку и сам сел рядом.

— Я хочу, чтобы ты успокоилась.

— Не могу! Мне до чёртиков всё это надоело. Ваши нападки, манипуляции, бессмысленная игра. Боже, если это ради денег и славы… Забирайте! Я ничего не хочу.

— Найджела…

— Что?!

Бернардо взял моё лицо в руки и заставил смотреть в глаза.

— Ты сама назвала всё это игрой. Так почему тогда принимаешь всё близко к сердцу? Играть можно честно и нечестно, но к тебе здесь совершенно другое отношение.

— Да заткнись ты уже! — я хлопнула по его рукам, сбив их со своего лица. — Это Франко попросил тебя избавиться от Розалии? Ну же, признавайся. Все, с кем я сближаюсь, уходят. Я здесь осталась одна. Кто уйдёт следующий? Мерти? — я прищурила один глаз. — О, а может, ты? Я ведь с тобой тоже как будто бы дружу.

— Это всё совпадение.

— Не верю, — процедила я, затем попыталась выбраться, но Бернардо перекрывал мне путь.

— Ты здесь ради семьи, я знаю. Я тоже здесь ради семьи. Нам обоим известно, что…

— Не хочу тебя слушать. Мои и твои намерения совершенно разные. Пусти!

— Найджела, будь благоразумной. Не поддавайся эмоциям. На этом шоу нужен холодный разум и способности готовить. Всё.

— Нет. Ты забыл добавить, что на этом шоу приоритетом является умение манипулировать. — Услышав приближающиеся к беседке шаги, я немного успокоилась. — Я намерена…

— Найджела, нужна помощь?

В беседке появились Мерти с Рико. Бернардо сразу встал и вышел.

— Что он тебе наговорил?

— Ничего нового, Мерти. Ничего нового. — Я посмотрела на парней и, прежде чем уйти, сказала: — Лучше вам держаться от меня подальше.

75

Остаток недели я сторонилась всех участников. На съёмках вела себя естественно и беззаботно. Улыбалась, общалась, отвечала на вопросы и даже шутила. Но стоило камерам выключиться, как я снова закрывалась в себе. Старалась держаться Ёси или других помощников. В автобусе садилась в хвосте и всю дорогу смотрела в окно.

Вечером к ужину не выходила. В пятницу нас повезли в ресторан, но там перед камерами и в присутствии жюри я снова превратилась в жизнерадостную Найджелу. Ни мама, ни сестра не должны были беспокоиться обо мне.

Зельда и Ханна не задавали никаких вопросов. Им на меня было плевать. Я видела, как они шушукаются на кухне и была уверена, что речь всегда идёт обо мне. Нет, вряд ли они переживали за меня. Если и была толика сочувствия, то она никак не проявлялась. Обе на этой неделе отправились на «отсев», а я пока держалась на плаву. Это их раздражало, никаких сомнений в этом не было.

Мерти продолжал общение с моей сестрой. Роуз каждый день рассказывала о нём. Так мне казалось, что Мерти я знаю как собственного брата. Кстати, мой родной брат даже теперь не дал о себе знать. А мама надеялась. Его жена, по словам мамы, не пропускает ни одной серии шоу, а значит, брат знает, что его сестра участвует в «Мастер на все руки». Такая отчуждённость расстраивала меня, но Роуз и мама просили не унывать, а настроиться на игру.

Игра.

Ты сама назвала всё это игрой. Так почему тогда принимаешь всё близко к сердцу?

Я вижу в тебе потенциал, но ты, по каким-то неведомым причинам, не желаешь раскрыть его.

Боже, казалось, что Франко сказал последние вспомнившиеся слова вечность назад. Прошло с тех пор более десяти недель. За это время так много всего случилось, что голова шла кругом.

Изменился мой характер, изменилась я сама. Внешность мне сделали стилисты. Лицо значительно преобразилось. «Ты стала такой хорошенькой, — говорила Роуз. — Особенно люблю тебя с косичками». Волосы у меня очень длинные. Во время готовки их следовало собирать. Пробовали хвост, но он метался туда-сюда, и кончики часто попадали в чашку или кастрюлю. Тогда меня стали заплетать. Чаще это были косы. Недавно сделали ряды из пяти французских кос, которые соединили на затылке. Выглядело забавно.

С одеждой тоже поработали. Мы носили фартуки, но они не прикрывали одежду, поэтому важно было выглядеть стильно. Так, у меня в гардеробе прибавились джинсы нескольких цветов, лёгкие белые брючки-клёш, блузки, футболки и даже чёрное платье спортивного стиля. Всё это не моё, но Ёся сказал, что возвращать одежду не придётся. Роуз уже мысленно примеряла эти вещички на себя.

Но если внешне я изменилась в лучшую сторону, то характером совсем испортилась. Я была человеком замкнутым, и далеко не с каждым могла расслабиться и открыться. На шоу я раскрылась совершенно с другой стороны. Здесь я начала сближаться с людьми, доверять им. Это моя грубая ошибка.

Мягкость и отходчивость тоже отошли на второй план. Была мягкой, стала жесткой. Научилась грубить, огрызаться и даже драться. Вспылив однажды, я долго остываю. Раньше меня и разозлить-то трудно было.

«Мастер на все руки» — это школа.

Слова Йозо доказывали лишний раз, что это шоу меняет людей, и не обязательно в лучшую сторону.

Перед съёмками в воскресенье в мою гримёрку зашёл Мерти. Он хотел подбодрить меня, потому что я снова оказалась на «отсеве». Спасибо Эмилю! Это он, заработав иммунитет, помахал мне ручкой. Знаю, что руководствовался он нашим договорённостям. Мерти и Беркера нельзя было отправлять на «отсев». Оставалась только я. И когда я незаметно для всех приподняла палец, Эмиль понял намёк и назвал мое имя.

— Эй, не вешай нос, — сказал Мерти, крепко сжимая мои плечи. Я сидела,