— Почему судьба православных должна решаться в Лондоне, Париже, Венеции и Генте? — возмущенно воскликнул князь Василий, успевший изучить основы географии. — И Каракорум тоже претендует на роль гегемона. А ты, Гавша, еще какую-то землю за окияном хочешь открыть. Но вдруг там тоже живут враждебные племена?

— Там живут огромные дикие мохнатые люди — гориллы, — вспомнил Ярик мои рассказы о дальних странах. — Слушай, Гавриил, может и в самом деле пока повременить с открытием твоей Гориллии? Мало, что ли, нам своих недругов?

— Кхм, да. Это пока не актуально. Но вернемся к Бодуэну. Ему все-таки скоро удастся насобирать нужную сумму и набрать войско. Потом он свою армию наемников поведет через Италию на Балканы, дабы порабощать наших друзей греков. Так что им вы тоже займетесь.

Новгородец засиял радостью, гордый доверенным ему важным делом:

— Сколько воев дашь?

— Полагаю, десятка два для охраны вам хватит, а больше и не надо. Ну и челяди, конечно.

— А у Боу… Бао… — запнулся Ратча на трудном франкском имени и, наконец, переиначил его на немецкий лад. — А у Балдуина сколько войск будет?

— Рыцарей семь сотен да прочих воев тысяч двадцать, если не тридцать. Сам понимаешь, если это воинство доберется до Фракии, то никейцам придется туго. Поэтому примешь меры, чтобы отвадить франков от Греции.

Тимофей нахмурил брови и почесал щетинистый подбородок, последний раз бритый перед княжей свадьбой три дня назад, силясь сообразить, как он сможет разметать такие полчища столь малыми силами. Однако я обнадежил посланца, пояснив, что действовать надо не силой, а разумом, применяя четкое планирование и научный подход. Тогда можно справиться с любым супостатом, что наша недавняя победа блестяще и продемонстрировала.

Симеона битвы не заботили, но иерея волновала другая важная проблема:

— Посольство — дело, конечно, важное, но Рязанское княжество сейчас без надзора. Боюсь, что епископ Ефросин погиб, как и все князья. А кто-то же должен его обязанности временно исполнять, пока не созовется собор и не хиротонисают нового Муромско-Рязанского епископа…

Священник скромно поднял глаза горе и многозначительно постучал пальцами по столу. Как княжий духовник, он автоматически становился первым кандидатом на пост архиерея, а занять вакантную кафедру гораздо интереснее, чем путешествовать за тридевять земель.

— Жив ваш епископ, — успокоил я отца Симеона. — Перед вторжением он вовремя успел уте… то есть предусмотрительно принять меры по спасению ценного имущества из рязанского собора. Оно и к лучшему, утварь для нового храма не придется покупать. В общем, сейчас Ефросин сидит в Муроме.

— А мне хотелось бы стать мистиком[55] у Ярика и самолично вести хронограф его деяний, — скромно предложил отец Григорий.

Вот это другое дело, протоиерей не гонится за властью. Понимает, что большая власть — это большие хлопоты и большая ответственность.

— К тебе, отец Григорий, просьба будет. Прошу тебя съездить в Никею, переговорить с патриархом и с василевсом. Мы им поможем словом и делом, а они в ответ нас поддержат и своим авторитетом посодействуют в укреплении центральной власти.

— Думаешь, пора просить никейского екзарха дать нашей церкви автокефалию, — удивленно вскинул седые брови Григорий, — чтобы русского митрополита сами епископы избирали?

— Нет, обождем. Вот когда большинство княжеств подведем под свою руку, тогда и для автокефалии пора настанет.

— Да, кстати, о княжествах — как-то вскользь заметил Святослав. — У вас же в рязанской земле все подручные князья погибли. И Воргольский, и Пронский, и Коломенский. Если что, мои братья охотно пойдут даже в такие опустевшие уделы.

— Нет, — решительно отрезал Ярик, как я его и учил. — Со временем подколенные князья начнут своевольничать, поэтому делить княжество на уделы больше не станем. Да будет в одном княжестве один хозяин!

— И да будет на Руси едино стадо и един пастырь! — торжественно провозгласил протоиерей, умильно поглядев на семилетнего «пастыря», минуту назад умело строившего гримасы своей няньке. — Уверен, император согласится дать великому князю титлос кесаря, а то и севастократора. А если мы действительно окажем Византии большие услуги, то быть Ярославу даже деспотом земли Русской.

— Эхм, — я даже закашлялся от такого предложения. — Нет, титула деспота нам не надо. Лучше царем назвать.

Ромей задумчиво поглядел на карту Европы, собственноручно мною начертанную, сравнил мелкие западные королевства с большими русскими княжествами и неожиданно согласился.

— А почему бы и нет? Настанет время, облачится Ярик в пурпур и обует красные сандалии!

Отец Симеон вперился в нас недоверчивым взглядом, но понял, что мы не шутим и действительно планируем превратить Великое княжество в царство.

— Надо же, — растроганно прослезился священник, — мой юный ученик сможет писать красными чернилами! Он станет в один ряд с Германским и Никейским правителями. Да что там, сравнится, он превзойдет величайших автократоров в истории.

Ага, превзойдет. Когда-нибудь, в далеком будущем. Но пока же у нас только две сотни воинов и, возможно, еще столько же мы навербуем из козельцев и щижцев. Может, даже и больше. В домонгольскую эпоху большинство дружинников оставались безземельными и охотно переходили на новую службу. Но и этого слишком мало даже для того, чтобы просто разослать во все стороны гонцов и посольства.

В первую очередь необходимо разведать Смоленск, князь которого — Святослав Мстиславович уже совсем плох. Скоро он преставится, и нам надо поспешно занять Смоленский стол, пока литовцы не подсуетились. Потом в Пруссию не мешало бы кого-нибудь послать, Доманега, например. Это дело весьма срочное, через два месяца там уже начнется заварушка. Ну и много где еще нужно поспеть. И все дела, без исключения, срочные, а времени мало. Да уж, время — это самый бесценный ресурс в мире. Деньги можно накопить, занять или отнять. Войско — навербовать или нанять. А вот упущенное время не наверстаешь.

— Сам-то ты куда направишься? — поинтересовался Проня.

— Как вы понимаете, в Рязанскую сторону Ярику пока ехать рано.

С этим все были согласны. Смотреть на множество непогребенных тел павших рязанцев ребенку не стоит.

— Поэтому, пока Капеца приводит княжество в порядок и оборудует новую столицу в Переяславле, мы с князем, не мешкая, отправимся прямо на север. Снег тает, но если поспешить, то санный поезд проскочит по зимникам до самой Волги.

— Что у вас там за дела? — вопрос так и читался у всех на лицах, но лишь князь Василий с детской непосредственность осмелился прямо спросить.

— А вот посмотри на карту. По всему Рязанскому княжеству протекает Ока. Это наша главная водная артерия, соединяющая самые большие города княжества. Но вот в её среднем течении левый берег принадлежит Владимирскому князю, и в случае войны он сможет перерезать водный путь. Поэтому хотелось бы прикупить вот эту левобережную область — голядские земли и волости на Москворечье. Если Ярослав их нам добровольно уступит за толику серебра, то тем самым мы упрочим свое положение.