Пруэтт пробился к нему сквозь толпу. В темноте нельзя было разглядеть его лица. Он сказал Мору:

— Билл, боюсь, там ваш сын и Кард.

— Я знаю, — Мор неотрывно смотрел на башню. Что можно сделать? Он понял, что его бьет дрожь. — Пошлите за пожарниками. Нужна какая-нибудь длинная лестница. — Как же он сразу не додумался?

— Эверард уже звонит, — быстро ответил Пруэтт.

— Господи! Они, наверное, от страха боятся двинуться. Пруэтт положил руку ему на плечо.

— Там, за домом, есть лестница…

— Короткая, — ответил Мор.

— Можно я пойду и принесу ее? — предложил Ригден.

— Да, пойди, — кивнул Мор, — но она слишком короткая. — Несколько мальчиков побежали вместе с Ригденом.

Мор сжал кулаки. Неужели ничего нельзя сделать? Он боялся, что в любой момент Дональд или Кард потеряют самообладание. Ни тот, ни другой по-прежнему не двигались. Мучительный страх разрывал его на части.

В толпе раздавались взволнованные возгласы.

— Включите прожектора! — крикнул кто-то сзади.

— Нет! — мгновенно обернувшись, крикнул Мор — Они испугаются!

Но его не расслышали. Орава мальчишек уже бежала к котельной, где находились рубильники. Через секунду фасад Главной школы вынырнул из тьмы в безжалостном свете прожекторов. Лучи обнажили башню сверху донизу, каждую ее деталь. Толпа охнула, прикрывая глаза. Мор попробовал смотреть. Но пронзительный свет ослепил его. Он закрыл глаза. Потом открыл и увидел, что Дональд лежит плашмя на узкой площадке. Кард застыл тут же, под выступом, прильнув, словно муха, к стенке башни. Одной рукой он цеплялся за выступ, вторая как-то странно распласталась по стене. И тут Мор понял — это он пытается держаться за провод громоотвода, спускающийся с верхушки башни. А ногами опирается на еле заметный декоративный карниз, несколькими футами ниже выступа опоясывающий башню. Неподалеку болтается веревка, которую им каким-то образом удалось прицепить к основанию шпиля, но Карду до нее не дотянуться.

И даже если, пусть не с веревкой, а с помощью того же провода, он все-таки сумеет подтянуться к выступу, то на площадку ему все равно не забраться — дорогу преграждает Дональд.

Дональд лежал лицом вниз, схватившись рукой за каменный завиток орнамента. Второй руки не было видно. Ноги он как-то странно поджал под себя. Видимо, вскарабкавшись сюда, он скорчился в этой неуклюжей позе и решил не двигаться, чтобы не упасть с площадочки, ширина которой была дюймов десять, не больше. Рядом с ним белел какой-то предмет, Мор понял, что это ночной горшок. Скорее всего, именно его собирались повесить на шпиль озорники в ознаменование покорения вершины.

Испуганный вспышкой, Дональд слегка подвинулся и толкнул горшок. Тот несколько мгновений покачался на краю, потом опрокинулся, мелькнул в воздухе и, ударившись об асфальт, разлетелся на сотни осколков. Толпа так и вздрогнула. Мор услышал, как несколько младших школьников громко заплакали.

Мор всматривался в башню. Хоть что-нибудь увидеть, что помогло бы придумать, как спасти ребят. Что-то случилось с веревкой, это ясно. Наверное, они сначала поднялись на крышу главной школы, потом по водосточной трубе долезли до того самого карниза под выступом, на который можно было стать, после чего Дональд забрался на выступ и закрепил веревку, но тут она выпала у него из рук и отлетела в сторону.

Может, подбросить веревку, чтобы они смогли за нее ухватиться? Нет, к несчастью, свисающий конец слишком короткий, фута три, не больше; и даже если веревка надежно закреплена, все равно болтается сейчас на глухой стороне башни, а там нет окон и перехватить ее нет никакой возможности. Конечно, кто-нибудь мог бы попробовать влезть тем же путем, по водосточной трубе, но надо будет сначала поймать веревку, потом передать тем двоим; нет, тут таких ловкачей не найдется. Те двое упадут раньше, чем получат помощь.

Мор оглянулся и обнаружил рядом Эверарда. Тот тяжело дышал.

— Пожарная команда… — начал Мор.

— Их нет. Уехали на какой-то пожар на железной дороге. Мы позвонили в Марсингтон, и оттуда приедут, но это потребует еще минут двадцать. — Эвви был весь белый, и его нижняя губа дрожала. Он ухватился за Мора, словно ища поддержки.

Вернулся Ригден.

— Мы принесли лестницу.

Лестницу положили на землю, прямо к ногам Мора. И сразу стало ясно, что она слишком короткая.

— Бесполезно, — сказал Мор. Продержатся ли они еще двадцать минут? Чудо, что до сих пор Кард не упал. Если Кард упадет, Дональд испугается, сделает резкое движение и тоже упадет. Кажется, Кард осторожно передвигается, может быть, старается как-то передвинуть руку, лежащую на выступе, на которую приходилась большая часть веса его тела…

— Полотнище, — произнес Мор. — Что-нибудь растянуть внизу. — Он говорил громко, в бессилии кусая ногти. Он знал — среди школьного инвентаря такого специального полотнища нет.

— Подушки, одеяла, матрацы! — воскликнул Эвви. Он по-прежнему держался за плечо Мора.

Мор не понял его. Но понял Ригден.

— В общежитие! — заорал он.

Толпа мальчишек тут же помчалась за ним. Везде, на всех зданиях, горели прожекторы. Школу буквально захлестнули потоки света. На площадке стало светло, как днем. Возле ворот послышалось гудение, это машина «скорой помощи» въехала на территорию. Толпа расступалась перед ней. Вслед за «скорой помощью» на школьный двор явилась целая масса народу, местные жители и просто прохожие, привлеченные вдруг вспыхнувшими в темноте огнями. Кто-то уже щелкал фотоаппаратом. Мору хотелось зажмуриться.

Тем временем под башней разворачивалась странная сцена. Ригден и его друзья сбегали в общежитие и теперь несли охапки простыней, одеял, подушек. С криками пробиваясь сквозь толпу, они стелили все это на земле под башней и убегали за новой порцией. Мор понял замысел Эверарда. И покачал головой. Это не спасет. Какие-то жалкие одеяла. А у Ригдена появлялось все больше и больше помощников. Они мчались в общежитие и тут же выбегали. Их было много, не всем удавалось быстро протиснуться в двери, поэтому некоторые забирались через окна. И к другим зданиям тоже бежали. К актовому залу, в гимнастический зал, и возвращались, неся сдернутые с окон и со сцены занавесы. Гора под башней становилась все выше и выше. Почти не осталось мальчишек, которые бы не бегали туда и сюда, путаясь в одеялах, падая, поднимаясь, подбегая к горе, взбираясь на самую верхушку, оставляя там свою ношу и скатываясь, чтобы умчаться за новой. Бегали молча, тяжело дыша, ясно различимые в ярком свете, и их четко очерченные тени послушно следовали за ними.

Мор неотрывно смотрел на Дональда, будто силой своего взгляда мог предотвратить падение. Пожарники, наверное, приедут с минуты на минуту. Только достаточно ли длинные у них лестницы? А если нет. А если… Он так сосредоточился на неподвижной фигурке Дональда, что не сразу расслышал всеобщий вопль ужаса; мальчики остановились и смотрели теперь на башню, и он увидел, что Кард покачнулся. Его рука медленно, очень медленно сползала по наклонному выступу. И чем больше одна рука теряла опору, тем отчаянней другая цеплялась за громоотвод. Чтобы ухватиться за провод обеими руками, слабеющую руку надо было по стене подвести к проводу, что он и попытался сделать. Он слегка отклонился и стал медленно поворачиваться, одной рукой ведя по выступу, другой крепче сжимая провод. И ступни его, боком стоящие на карнизе, тоже медленно поворачивались. Тут Мор заметил нечто ужасное — провод начал медленно отделяться от стены. Но далее не это больше всего ужаснуло Мора. А то, что он понял — громоотвод проходит и поверху, по той крохотной площадочке, на которой сейчас лежит Дональд. И если провод оторвется, то с ним вместе упадет и Дональд. Толпа в ужасе охнула.