– Так я же чтобы официально-то! – обиженно сказал Виктор и продолжил. – Ну вас!.. Итак, я Виктор Александр Эскалант, дабы доказать, что армия ничуть не омужланила меня, вопреки заявлением моих друзей…

Несмотря на хохот, сдерживаемый Хоакином за кадром, Виктор пытался быть чрезвычайно сосредоточенным:

– …и чтобы восстановить свою репутацию… э… как это…

– Первого кобеля Испании! – прыснул от смеха Ксавьер.

– Э-э! – попытался возразить Виктор, но передумал. – Да, что уж там! Пусть будет так… Значит, я должен буду за месяц влюбить в себя, и трах… ой, извините! Соблазнить самую принципиальную цел… девственницу города, которую любезно выбрал для меня мой друг Ксавьер… Чёрт, как её ты сказал? Имя ещё такое…

Он пощёлкал пальцами, пытаясь вспомнить, но Ксавьер пришёл на помощь:

– Злата Бронских!

– О, именно! Благодарю, друг мой!.. Слушай, она хоть не сильно страшная-то? Толстая, небось, да? – скривился Эскалант.

– Да нет! Тебе понравится! – похотливо молвил голос Хоакина.

– А-а-а, круто, что уж там…

– Главное, теперь, давай! – напомнил Ксавьер.

– Ах, ну да! Если я проиграю, в чём я очень и очень сомневаюсь, то отдам своему оппоненту и другу в одном лице Ксавьеру свою «Де Томазо». А если же я, то у меня будет…

Он стал загибать пальцы, перечисляя:

– Моя машина, арабский конь Буцефал и неплохой секс с этой… как её? Черт, надо запомнить…

– Злата Бронских!

– Вот, с ней! Вы хоть покажите мне её, чтобы я не оплошал…

Под дружный хохот Хоакин разбил сцепленные руки Виктора и Ксавьера в лучшей традиции спора.

Ролик закончился.

Надо же, он даже не мог запомнить моего имени. Почему-то именно эта мысль была первой.

Вот и всё. Карты раскрыты, маски сброшены.… Или как там говорится у классиков?

Это он – жестокий мир современности! Нет в нём места настоящим чувствам, искренности или благородству. Всё это осталось там, на страницах книг и кадрах кинолент. А мы, поколение гламура, клубов и социальных сетей, живём во лжи, лицемерии и корысти.

Я понимаю это теперь, спустя почти три года.

А тогда, сидя там перед монитором компьютера, я смотрела на мигающую кнопку плеера, соблазняющую меня нажать повтор. И я сделала это. Потом ещё и ещё раз.

Я смотрела это видео до тех пор, пока не запомнила каждое слово, каждый жест Виктора Эскаланта. Они, как острое лезвие ножа, убивало мою любовь снова и снова, и снова… А вместе с ней умирала и часть меня. Лучшая, я думаю.

Странно ещё то, что слёз не было. Мне только не хотелось жить. А вот плакать почему-то – нет.

Наверное, во мне ещё теплилась робкая надежда на то, что это чья-то злая шутка. Глупый и жестокий розыгрыш. Завистливый монтаж каких-то недоброжелателей Виктора.

Мне нужно убедиться во всём самой. Я должна услышать правду, глядя в глаза этим людям. В его любимые глаза цвета чёрного шоколада…

Я быстро собралась. Скинув видео на свой телефон и на флеш-карту, я вышла на улицу.

Интернет сеть очень полезная вещь. Именно с её помощью я и узнала, где находится офис семьи Эскалант. Ведь там работал Себастьян.

Моё такси остановилось в центре города рядом с высоким зеркальным зданием. Войдя внутрь, я обратилась к любезной девушке, сидящей на рецепции.

– Да, сеньор Эскалант в офисе. Как вас представить?

– Злата Бронских.

Моя решимость предавала мне сил. Я была уверенна, что услышав моё имя, он не откажется от встречи со мной. Так и было.

Я поднялась в лифте на нужный мне этаж, как раз тогда и зазвонил мой телефон. Я равнодушно посмотрела на имя звонившего абонента. Это была Мария.

– Ну, где ты есть, я уже под твоим домом свой клаксон почти сожгла? – защебетала она мне в ухо через динамик.

– Привет, Мари, – бесцветно ответила я, направляясь в кабинет Себастьяна Эскаланта. – Я сегодня не пойду на лекции. Извини, не могу сейчас говорить.

– Что?!.. – продолжить она не успела, я отключила вызов.

Секретарь подняла на меня глаза, но я прошествовала мимо.

– Сеньорита, куда вы?! – спохватилась она.

– Меня ждут! – на ходу бросила я и открыла дверь кабинета старшего брата Виктора.

Я замерла на пороге, ожидая, когда Себастьян обратит на меня внимание. Он сидел за широким массивным столом, в высоком кожаном кресле и сосредоточенно глядел на монитор компьютера. Кабинет был оформлен в лучших традициях позапрошлого столетия. Дубовая мебель в тёмных тонах, солидные картины и другие предметы интерьера. Видно было, что он не новатор, а служит исключительно семейному бизнесу, построенному несколькими поколениями.

Девушка-секретарь, цокая высокими каблуками, влетела следом:

– Сеньор, простите, я пыталась выяснить…

Но Себастьян уже встретился со мной взглядом и медленно поднялся на ноги.

– Всё в порядке, Эрнес. Оставьте нас! – молвил он ледяным тоном, не спуская с меня глаз.

Я думаю, он что-то заподозрил, стоило ему услышать моё имя из уст служащей на рецепции.

Старший Эскалант застегнул пуговицу на своём сером пиджаке и, обогнув стол, двинулся в мою сторону.

Странно, но теперь, я его не боялась, не уважала. Я смотрела в его медовые глаза, пытаясь разгадать мысли.

– Он поспорил на меня? – прямо спросила я.

Я видела, как Эскалант побледнел. Он застыл. Лишь глаза опустились, он не смог смотреть на меня. Слова были лишними.

– Что… – мне немного трудно было говорить. – Что он должен был сделать, чтобы выиграть?

Я хотела это услышать от него. Мне доставляло нездоровое удовольствие мучить его правдой.

Себастьян смотрел в пол. Было не привычно видеть его таким. Я неуместно чувствовала своё превосходство над этой его личностью. Надо же, а ведь когда-то я ним восхищалась…

– Он… – брат Виктора резко выдохнул. – Это был секс.

Горькая усмешка была моей реакцией. Ведь я вспомнила ту ночь, когда мы чуть не переспали. Он добился своего. Доказал, что он – самец. Только вот не смог довести дело до конца! Вот я дура, вешалась ему на шею! Как же он веселился, вспоминая это со своими друзьями-подонками.

– Предложение, – мой голос был словно скрип старых дверных петель, я откашлялась. – Он сделал мне предложение. Зачем?

По Себастьяну видно было, как ему не хотелось отвечать. Но остатки благородства сделали своё дело. Напоследок.

– Это было одним из условий отца. Для получения доступа к деньгам семьи Виктору необходимо было жениться.