Грейси быстро покосилась на Джеймса и поежилась. Возможно, воплощать этот план после трехнедельного воздержания было не самой лучшей идеей. Но раз уж она это затеяла, то доведет до конца. Пришло время осуществить ее план.

Джеймс нажал кнопку на пульте, и на экране поплыл текст с предупреждением о пиратстве. Пора снова входить в роль. Грейси посмотрела на него широко раскрытыми доверчивыми глазами.

– Ты обещаешь не пользоваться моей слабостью?

Он намотал на палец прядь ее волос.

– Обещаю. Никаких прикосновений ниже талии, даже если ты будешь меня умолять это сделать.

Грейси нахмурилась.

– Сомневаюсь, что шестнадцатилетний парень мог сказать такое.

Джеймс рассмеялся.

– Наверное, нет.

Как ей придерживаться роли, если он будет и дальше вести себя так возбуждающе?

– Играй по правилам.

– Поверь мне, я собираюсь.

Грейси постаралась взять себя в руки и снова стала смотреть на экран. Классический фильм ужасов начинался с того, что на ступенях крыльца стояла голова, вырезанная из тыквы, со свечой внутри. Грейси взяла попкорн, купленный по дороге в ближайшем кинотеатре, хотя она его и не ела. Вместо этого она постоянно думала о том, как хорошо чувствовать рядом с собой Джеймса. Как она счастлива наконец сидеть рядом с ним. Его тело было теплым, его сильная рука обнимала ее. Она ждала три недели, и за это время произошло какое-то чудо. Она стала его понимать. То, что они были далеко друг от друга, вынудило их проводить время за телефонными разговорами, и теперь их отношения, казалось, не ограничивались просто химией. Они стали реальными. Настоящими. Мужчины всегда хотели Грейси, но с Джеймсом у нее было такое чувство, что он хочет от нее не только секса. И это пугало Грейси. Она, конечно, знала, как хорошо проводить время, получать удовольствие, быть веселой и сексуальной, как обольстить мужчину, но отношения от нее как-то ускользали. В этом смысле она была похожа на своего отца, только без его злобы. Но не было ли это еще хуже из-за того, что она делала все с улыбкой на лице?

Рука Джеймса легла на ее шею, словно он почувствовал ее смятенные мысли, и Грейси расслабилась. Она не будет думать об этом сейчас. Джеймс ведь не предложил ей выйти за него замуж. Они не влюблены друг в друга. Так что беспокоиться не о чем. И после трех долгих недель она наконец оказалась именно там, где хотела. И ничто это не омрачит. Она этого не допустит.

Убийца, крадучись, поднялся по лестнице, открыл дверь и увидел голую девушку. Джеймс нашел на шее Грейси одно место, которое всегда было очень чувствительным, и стал поглаживать его ритмичными круговыми движениями. Она сдержала стон и наклонила голову набок, чтобы ему было удобнее это делать.

– Однако с обнаженкой они времени зря не тратили, – заметил он, говоря как занудный профессор, каким Грейси его всегда считала. Через несколько секунд девушка уже лежала на полу, зарезанная. – И с убийством тоже не тянули.

Грейси захихикала. Джеймс провел губами по ее шее и прошептал:

– От тебя очень вкусно пахнет.

Грейси поежилась от удовольствия.

– Спасибо, – сказала она скромно, потом закинула ногу за ногу и качнула ступней.

Ее костюм, включая кеды, был гениальной находкой. Реакция Джеймса стоила затраченных усилий. Грейси положила руку на его ногу и с удовольствием почувствовала сквозь ткань джинсов, как его мышцы напряглись от ее прикосновения.

Так они сидели добрых минут тридцать, смотря на экран и на нетронутый попкорн между ними. Сексуальное напряжение разрослось до фантастических пропорций. Если Грейси могла судить по себе, то их трехнедельное воздержание очень хорошо отражало неловкое возбуждение и волнение неуверенных подростков. В самом страшном месте Грейси подпрыгнула, испуганная вместе с Джейми Ли Кертис. Она спряталась, уткнувшись лицом в шею Джеймса.

– Скажи мне, когда это кончится.

Он хмыкнул. Грейси почувствовала этот звук своими губами и не смогла удержаться. Она лизнула его кожу, и он застонал, все его тело напряглось. Он взял у нее из рук попкорн. Она подняла голову, и их взгляды скрестились. Он погладил пальцем ее щеку.

– Ты самая лучшая.

– Вы тоже, профессор.

Он провел губами по ее губам. Один раз. Второй.

– Как это мне так повезло?

Грейси придвинулась ближе и положила ладонь на его широкую грудь. Ее горло сжалось, и говорить стало трудно, поэтому она просто покачала головой. Джеймс ее поцеловал. Но в отличие от крепкого яростного поцелуя у входа этот поцелуй был медленным. Глубоким и чувственным. Джеймс не спешил. Его губы медленно дразнили ее губы. В его поцелуе было нечто мечтательное и опьяняющее, он втягивал Грейси в чувственный туман, где единственной отчетливой реальностью был его рот.

Джеймс приподнял Грейси и переместился вместе с ней на диван. Ни на секунду не прерывая контакта, он опустил ее так, что она оказалась под ним. Поцелуй длился, казалось, целую вечность. Джеймс не пытался к ней прикоснуться, его руки были по-прежнему сплетены с ее руками. Это был романтичный, гипнотический и при этом, несмотря на его невинность, один из самых эротичных поцелуев, какие Грейси доводилось испытывать. Она вся пылала, ее снедало беспокойство, дыхание участилось. Характер поцелуя изменился. Нежность уступила место настойчивости. Ее тело ныло от желания. Слишком много времени прошло. Грейси подвинулась и раздвинула ноги. Джеймс опустился между ее ног. Она схватила его за бедра и прижалась к его напряженной плоти. Из его горла вырвался низкий стон. Бугор под его джинсами терся о ее самое чувствительное место. Несмотря на то что их тела разделяли слои тканей, Грейси чувствовала его повсюду. Джеймс крепче схватил ее запястья и каким-то чудом сделал так, что их поцелуй стал еще глубже. Его язык ласкал ее язык, повторяя ритм движения их бедер. Воздух между ними стал густым и влажным, их дыхание стало тяжелым и частым. Их бедра вращались вместе медленными, сводящими с ума движениями. Джеймс лизнул ее шею, потом легко куснул кожу над ключицей. Он задрал ее топ и с ловкостью, о которой ни один шестнадцатилетний подросток не мог даже мечтать, расстегнул бюстгальтер, но Грейси и не думала исправлять его технику. Куда там – она так отчаянно жаждала его прикосновения, что не могла думать. Не могла даже говорить. Он обвел пальцем кружок вокруг ее соска, потом стал нежно перекатывать сосок между большим и указательным пальцами. Мягкие прикосновения еще сильнее воспламенили ее желание. Джеймс взял один сосок в рот и царапнул зубами твердый чувствительный пик. Грейси вскрикнула и вцепилась в его волосы, чтобы притянуть его ближе. Джеймс был неумолим. Он играл с ее сосками, лизал их, прикусывал, посасывал. Снова и снова, пока она не была уже на грани безумия. Движения их бедер становились более настойчивыми, более требовательными. Грейси выгнула спину, не в состоянии больше молчать.

– Джеймс! Боже, как же ты мне нужен!

– Ты мне тоже нужна, Грейси, – прошептал он, касаясь губами ее кожи.