нескрываемым облегчением выдохнул, когда девушка уснула. Теперь можно было спокойно поразмышлять. По крайней мере, стало гораздо уютней, ведь никто не трахает мозг. Макс и без неё понимал всю абсурдность своего плана, но он верил, что если всё сделать правильно, то успех гарантирован. Всё строилось на атаке на злых. Ровно по этой причине пацан и согласился с доводами рыжеволосой, хотя изначально собирался напасть днём. Опять же, исходя из простой логики, людей проще убить. Но Анфиса была права, их под свой контроль он взять не сможет, а вот выродков — запросто.

Достаточно захватить дальний пост, а дальше под их конвоем пробраться внутрь. Уж пленных они с Анфисой отыграть сумеют. Да, оставалось ещё очень много недочётов и тёмных пятен, а весь план больше походил на авантюру, но других вариантов пока в голову не приходило.

Макс бросил взгляд на часы и снова припал к трофейному биноклю. Примерно через сорок минут сядет солнце, ну плюс-минус, конечно, а ровно через час, начнётся пересменка и места на постах вместо людей займут злые. Можно для верности выждать ещё с полчаса, но дальше затягивать смысла нет. Он с сомнением покосился на спящую Анфису, но решил, что до захода солнца не станет её беспокоить. Да и самому лишние полчаса в тишине никак не повредят.

Всё началось как обычно. Разводящий первым делом сменил посты на старом теплоходе, затем повёл людей на причал. Вроде всё, как и должно быть. Сейчас он снова вернётся на теплоход и выведет третью группу, чтоб выставить их на соседних судах. Однако Максу что-то не нравилось, и он пока не мог понять, что именно. Уже в который раз он обвёл окулярами полуостров, затон, что расположился за ним, а также давно стоящие на приколе ржавые посудины. Нет, ничего необычного. Но тогда отчего так волнительно? С чего вдруг обострилось чутьё?

Хотя, возможно, всё оттого, что скоро ему предстоит бой? Ведь его исход совершенно непредсказуем. Слишком много неизвестных в плане. Допустим, он сможет пробраться внутрь — злые под контролем проведут. Хорошо, даже получится добраться до каюты, где держат мать и освободить её. А что дальше? Как выходить? Ему-то плевать на серебро, ранения, даже если тело в дуршлаг изрешетят — он выживет. Но маме хватит и одного, более или менее точного попадания. Анфиса. Она тоже вряд ли переживёт серебряную пулю в голове. Да что там голова, серебро отравит её, даже если застрянет в ноге.

Ещё буквально десять минут назад он был полон решимости, а сейчас вдруг одолели сомнения, да такие, что впору совсем отказаться от вылазки. Нет, это ненормально.

Максу не чужды человеческие эмоции и страхи, но волновался он одинаково, на протяжении всего срока, что наблюдал за портом. Однако сейчас всё иначе и в этом он тоже уверен. Обострилось чутьё, то самое, которое вечно свербит в одном месте, когда на его голову обещают свалиться крупные неприятности. А это значит лишь одно: он что-то не учёл, чего-то не заметил.

— Ну как там? — вырвал его из размышлений голос Анфисы.

Момент её пробуждения Макс упустил, а потому вопрос застал его врасплох, отчего парень вздрогнул.

— Вроде нормально, но мне что-то не нравится, не могу понять, что?

— Вся твоя затея, — в очередной раз ковырнула по живому та.

— Нет, дело в другом, — упрямо покачал головой пацан. — Я уверен, что всё сработает как надо. Но мы что-то упустили.

— Не мы, а ты.

— Бля, я тебя сейчас точно ударю.

— А я ничего хорошего от тебя и не жду.

— Ты это специально, да⁈ Проснулась, чтобы побесить?

— Ага, очень нужно, — фыркнула та.

— Ой, да пошла ты… — психанул тот и выбрал стратегию молчания.

Впрочем, девушка тоже не снизошла до ответа. Она спокойно уселась неподалёку, сорвала травинку и вставила её себе в рот, при этом продолжая нагло пялиться на Макса. На самом деле ей было весело. Хотя, скорее, даже задорно. Вот он злится, а ей от этого хорошо, даже хочется подначить ещё немного, но есть страх, что парень сорвётся. И вдруг ей стало его невероятно жаль, захотелось обнять, прижаться покрепче и целовать в лицо, пока оно не станет пунцовым. А ещё, можно пошалить…

От последних мыслей внизу живота полыхнул пожар, и девушка в очередной раз посмотрела на Макса иначе. А ведь прошло всего пару минут и такая частая смена настроений. Нет, с ней определённо что-то не так. Неужели гормоны разыгрались? Так ей вроде не пятнадцать лет, чтоб организм такие «американские горки» устраивал. Наверняка всему виной его укусы. Ну не просто так Анфиса каждый раз превращается в послушную куклу, в этих процессах явно участвует химия. А теперь вот отходняк, потому как тело очищается от шлаков.

— Вот это ни хуя себе поворот! — внезапно выдал тот, не отрывая бинокль от глаз.

Анфиса собиралась поинтересоваться, что там такое, но так и осталась сидеть с открытым ртом. На другом берегу прогремел взрыв, да такой силы, что даже здесь земля задрожала, а по воде побежала рябь.

— Бегом, к лодке! — подорвался Макс, и девушка без лишних вопросов последовала его примеру.

Теперь ему всё стало ясно. Дело вовсе не в том, что он упустил некую важную деталь. Чутьё кричало совсем о другом. Начни они с Анфисой действовать раньше, могли бы попасть под чужой замес. Однако вопрос: «Чей? Кто напал на Лигу? Может быть, Грог?» Сделал вид, будто согласился играть по их правилам, как следует подготовился, выждал и начал серьёзную операцию. У девятого отдела есть для этого все необходимые ресурсы: люди, оружие, серебро и амуниция. Наверняка до него тоже доходят различные слухи и даже подтверждённая информация. Ведь ничего не мешало Татарину сообщить по рации о похищении матери Макса. А уж каким образом вычислить её местонахождение…

Там люди недаром свой хлеб едят. Даже подростку не составило большого труда выяснить это. А что до организации, которая выдрессирована, сродни службе безопасности из прошлой жизни — ей подобная загадка на один зуб.

Макс дождался, когда девушка первая сядет в лодку, оттолкнул её от берега и запрыгнул сам. Схватился за вёсла и принялся усердно грести. Сейчас он был уже не тот пацан, который едва справлялся с сопротивлением воды и никак не мог заставить двигаться вёсла синхронно. Его мышцы окрепли, координация в разы превышала человеческую, как, впрочем, и выносливость.