— Ну, давай же! — призывно кричит он, выбрасывая перед собой руки. — Давай, Оливия!

Гектор, Элла и я выпрыгиваем из машины и бежим к нему. Ларец у меня под мышкой. В этот момент вода посередине озера начинает бурлить.

— Марина, ты знаешь, что такое химера?

Я не успеваю ответить. На сцену врывается одиночный могадорский «Хаммер». Мощная танкоподобная машина с пулеметом наверху мчится вниз по склону прямо на нас. Крейтон, стоя в воде, поливает свинцом ее ветровое стекло. Машина сразу теряет управление и врезается сзади в пикап Гектора. Оглушительный треск от удара сопровождается лязгом металла и звоном разбитого стекла. Десятки других машин конвоя спускаются с последнего холма и начинают стрельбу. Берег сотрясают взрывы, вздымая огонь и дым и сбивая всех нас с ног. Сверху падают вода и песок. Мы с трудом поднимаемся. Крейтон хватает меня за воротник.

— Беги отсюда! — кричит он.

Я беру Эллу за руку, и мы во всю прыть бежим вдоль озера, огибая его слева. Крейтон начинает стрелять, но я слышу не один автомат, а два. И я очень надеюсь, что на второй спусковой крючок нажимает палец Гектора.

Мы бежим к роще, которая спускается со склона и доходит до самой воды. Мы бежим по мокрым камням, и Элла совсем не отстает. Стрельба продолжается, а когда она останавливается, сверху доносится громкий звериный рев, от которого я останавливаюсь как вкопанная. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на существо, способное испускать такой парализующий рык. Я знаю, что оно не от мира сего. Из воды на высоту десяти-пятнадцатиэтажного дома выступает длинная мускулистая серая с отливом шея. Ее венчает огромная голова ящерицы. За раздвинутыми, гладкими, как галька, губами видны огромные зубы.

— Оливия! — радостно кричит Элла.

Оливия откидывает голову и снова издает разрывающий уши рев, а в него со стороны холма вонзается какой-то пронзительный лай и визг. Я смотрю на склон и вижу, как по нему к озеру бежит стая странных маленьких зверей.

Я судорожно сглатываю.

— Кто это? — спрашиваю я Эллу.

— Краулы. Целое полчище.

Шея Оливии уже полностью над водой, возвышаясь на высоту тридцати этажного дома. Шея плавно переходит в тело, расширяясь и утолщаясь. Могадорцы тут же открывают по ней огонь, а Оливия колотит их головой, убивая сразу по несколько и усеивая берег большими кучами пепла. Я вижу темные фигуры Крейтона и Гектора, оба стреляют — у дул автоматов видны вспышки. Могадорцы отступают, а сотня краулов прыгает в воду и плывет к Оливии. Многие, цепляясь когтями, забираются вверх и рвут ее у основания шеи. Вода в озере быстро окрашивается кровью.

— Нет! — кричит Элла.

Она рвется бежать назад, но я хватаю ее за руку.

— Нам нельзя возвращаться, — говорю я.

— Оливия!

— Это было бы самоубийством, Элла. Их слишком много.

Оливия ревет от боли. Она раскачивает головой назад и в стороны, пытаясь сбросить или схватить зубами краулов, которые всю ее облепили. Крейтон прицеливается было в них, но опускает автомат, поняв, что скорее всего попадет в Оливию. Они с Гектором стреляют по многочисленным могадорцам, которые перегруппировываются, готовясь к новой атаке.

Оливия раскачивается влево и вправо, рычит на горы, движется к середине озера и медленно погружается в красную воду. Краулы отцепляются от нее и плывут к могадорцам.

— Нет! — слышу я в этом хаосе крик Крейтона. Я вижу, как он пытается войти в озеро, но Гектор затягивает его обратно на берег.

— Пригнись! — кричит Элла и тянет меня за руку вниз. Над нами шелестит воздух, и совсем рядом со мной на землю тяжело ступает огромное черное копыто. Я поднимаю глаза и вижу, что надо мной возвышается рогатое чудовище с головой размером с пикап Гектора. Когда этот гигант ревет, мои волосы хлещут меня по лицу.

— Бежим! — кричу я. Мы бросаемся к деревьям.

— Разделимся, — говорит Элла. Я киваю и резко забираю влево, по направлению к старому буку с густыми изогнутыми ветвями. Я ставлю Ларец на землю. Я инстинктивно поднимаю руки и развожу их. К моему удивлению, ствол дерева раскрывается, образуя дупло, в котором как раз могли бы разместиться двое людей и Ларец.

Я оборачиваюсь через плечо и вижу, что существо в чаще деревьев гонится за Эллой. Я бросаю Ларец в дупло, телекинезом вырываю два дерева и гоню их, как ракеты, в спину существа. Они с громким треском вонзаются в его темную кожу, и оно падает на колени. Я подбегаю, хватаю Эллу за трясущуюся руку и тяну за собой. Скоро мы уже у бука с моим Ларцом.

— В дерево, Элла! Залезай! — кричу я. Она садится на Ларец и, стараясь стать как можно компактнее, ужимается до маленькой девочки.

— Это пайкен, Марина! Залезай ко мне! — просит она. Не успевает она сказать что-то еще, как я закрываю дупло, оставляя лишь маленькую щелку, чтобы она могла смотреть.

— Прости меня, — говорю я в щелку, надеясь, что гигант не увидел, куда я поставила Ларец и спрятала своего друга.

Я поворачиваюсь и бегу, пытаясь увести пайкена от этого места. Но он скоро нагоняет меня и бьет сзади. Удар получается страшно сильным, и я лечу по крутому склону, пока не удается зацепиться за какой-то валун. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что я всего в метре от скалистого обрыва.

Наверху склона появляется пайкен. Он передвигается поперек склона, пока не оказывается прямо надо мной. Он так громко ревет, что отупляет меня. Я слышу, как вдалеке меня зовет Элла, но я не могу даже дышать, не говоря уже о том, чтобы крикнуть в ответ.

Он размеренно шагает вниз по склону. Я освобождаю одну руку, вырываю стоящее рядом прямое тонкое деревце и швыряю его в гиганта. Оно протыкает ему грудь. Пайкен теряет равновесие, падает и кувырком с ревом летит по склону прямо на меня. Я закрываю глаза в ожидании столкновения — он раздавит меня своим весом и сбросит с утеса. Но вместо этого его тело ударяется о валун, за который я держусь, и перелетает надо мной. Я поворачиваю голову и вижу, как пайкен летит с утеса.

Я наконец могу достаточно сконцентрироваться, чтобы по воздуху поднять себя вверх по склону. Я спешу назад к буку — к Элле и Ларцу, когда слышу пушечный выстрел и через долю секунды падаю. Боль вдвое сильнее любой, какую я когда-нибудь испытывала. Я вижу перед собой только красное со вспышками белого. Не контролируя себя, я в агонии качусь по земле.

— Марина! — слышу я крик Эллы.

Я перекатываюсь на спину и смотрю в небо. Изо рта и из носа капает кровь. Я чувствую ее вкус. Я чувствую ее запах. Надо мной кружат несколько птиц. В ожидании смерти я смотрю, как небо затягивают огромные темные тяжелые тучи. Они бьются и накатываются друг на друга и пульсируют так, как будто дышат. Я решаю, что это у меня предсмертные галлюцинации, когда большая капля воды падает мне на правую щеку. Я моргаю, когда вторая капля падает между глаз, и тут небо пополам раскалывает молния.

Надо мной стоит и улыбается огромный могадорец в золотых и черных доспехах. Он приставляет к моему виску пушку и сплевывает на землю. Но перед тем как нажать на спусковой крючок, он смотрит вверх на надвигающуюся бурю. Я быстро кладу ладони на зияющую рану на животе и ощущаю под кожей знакомое ледяное покалывание. На меня льет дождь, а тучи превращаются в твердую стену тьмы.