Ясен запоздало обернулся.

Дверь была на месте. Но кожа ещё помнила прикосновение женского тела, а затылок – теплоту губ, и по воздуху растекался тонкий аромат незнакомых духов.

– Истома…

В голове развернулось видение: цветущий луг, река, солнышко в зените, слепой дождик, а по лугу бежит босоногая девчонка, протягивает руки и зовёт…

– Истома, – повторил он, улыбаясь.

На сердце легла нежность, какой он раньше не испытывал. Пришла пугающая мысль: неужели с ней придётся скоро расстаться?!

Ясен послал в никуда ответную улыбку, палец на губах, букет цветов и уже не удивился, получив в ответ поцелуй и дразнящий лукавый синий взгляд из-под густых ресниц. Истома умела разговаривать на псилинге, принимая и посылая менто – на её языке, и вела себя с непосредственной откровенностью, но он к таким играм не привык.

«Доброй ночи», – послал он сдержанное пожелание.

«Приятных снов, сын Предтечи», – прилетел нежный ответ.

В спальню к нему, чего он боялся и одновременно желал, Истома не пришла. И уснул он почти мгновенно…

– Где блэкбран? – раздался голос Истомы.

Ясен очнулся от воспоминаний. Его ответа ждал весь отряд: трое дебрян и четыре геянки вместе с Истомой. Она, конечно, могла воспользоваться рацией, но то ли проверяла его, то ли на таких расстояниях рация не работала.

В Брюссельгее земляне пробыли двое суток. На следующий день Ясен снова встретился с Гораном, Ванессой и разидеем Алонсо, прочитал два фрейма и до вечера беседовал с учёным, получившим информацию, о которой он и не мечтал. Особенно его интересовали сведения о Тартаре и удивительная история двух Конструкторов, развёртку первого из которых инициировали косморазведчики в двадцать третьем веке, а второго – файвер Кроули, замысливший создать «подругу» для первого Конструктора.

Ясен и сам постоянно возвращался мыслями к этой теме, находя в ней всё больше и больше интересного.

– У меня крепнет мнение, – сказал ему на прощание Алонсо, – что целью Архитекторов нашего Метагалактического домена было создание совсем иных разумных систем, базирующихся на невероятно сложных логиках и этиках, а вовсе не людей. Мы появились случайно.

– То же самое говорит и мой учитель, – сказал в ответ осоловевший за день Ясен. – И ещё он говорит, что промысел Абсолютного Игрока ему всё равно непонятен.

– Это правда, – задумчиво кивнул разидей.

Ясен ощутил повисшую паузу – все смотрели на него – и поймал наконец слабый отражённый пси-импульс.

– Блэкбран движется по дуге к правеку, огибая Гею-Гору. До него около семисот километров по прямой.

– Значит, он всё-таки пытается нас преследовать, – заметила Истома. – Плохо, если он сядет нам на хвост.

– Он и так сидит и движется быстро.

– В таком случае останавливаться будем реже. Вперёд?

Ясен кивнул, и отряд устремился прочь от тающей в воздухе Геи-Горы, опоясанной кольцом Брюссельгея по всему её периметру.

О том, что столица геянской империи представляет собой практически сплошное кольцо длиной шесть с лишним тысяч километров, Ясен не знал, а когда Истома сообщила ему об этом, не поверил. Границы Дебрянской общины были намного скромнее. Однако после недолгого размышления он пришёл к выводу, что жители планеты-мегаполиса вполне могли построить город-кольцо, спустившись с Геи-Горы на Великую Равнину. Их были сотни и сотни миллионов. В то время как дебрян насчитывалось от силы полтора миллиона человек, и даже самая многочисленная земная община – китайская – не намного превышала её по численности.

Проехали мимо череды наклонных стен, увенчанных острыми штырями.

Теперь Ясен знал, что это не остатки крепостных стен, как можно было предположить, а укрепрайоны с подземными базами, призванными обезопасить империю от набегов агрессивных представителей «неизвестных негуманоидных цивилизаций». В первую очередь имелся в виду Тартар, посланники Конструкторов и Фундаментальных Агрессоров, во вторую – кайманолюди, немоиды (геяне уже встречались с этой разновидностью разума) и прочие гоминоиды, жаждущие пограбить и попользоваться благами геянской цивилизации.

Штыри на стенах олицетворяли собой не только острые зубья, препятствующие доступу к стенам лазутчиков, но и электрические разрядники большой мощности. Правда, Истома похвасталась, что на смену электроразрядникам идут плазмоны – генераторы плазменных струй, и недалёк день, когда вслед за ними Гея подойдёт к производству антиматов – излучателей антиматерии.

Впрочем, эти тонкости вооружения Геи волновали Ясена меньше всего. Главным оружием империи был её коллективный разум и коллективное пси-поле, вырабатываемое волевым оператором – эгрегором Геи, состоящим из сотен миллионов пси-сфер, которые образовывали недоступную никакому воображению постразумную систему.

Впереди показалась тёмно-зелёная полоса, оказавшаяся самым настоящим болотом.

– Это Плутонова Стынь, – прокричала Истома, останавливая мотоцикл перед низиной, окаймлённой мохнатой многометровой травой и кустарником. – Сюда свалился ваш Плутон, а он наполовину состоял из водяного льда.

Ясен вспомнил стишок: «Налево болото, направо болото, вперёд страшновато, назад неохота».

– Почему же вы не берёте отсюда воду для ваших нужд? – спросил он.

– Эта вода абсолютно мёртвая, невозможно использовать для питья, даже если её отфильтровать. Легче синтезировать с добавлением кислорода и минеральных солей.

– Непохоже, что она мёртвая, – покачал головой Ясен. – Видишь, какие заросли вокруг?

– Ну, не знаю, я болотами не интересовалась, есть, наверно, какие-то тонкости.

– Может быть, ваша «Заумь» не дала разрешения?

– В каком смысле?

– Возможно, здесь абсолютно чистая вода, очищающая организм от шлаков, что невыгодно Гее-Игроку, так как ей проще управлять населением империи, манипулируя