— Нам надо здесь находиться, на смотровой площадке, — тут же ответила она.

— Брось ты. Если очень хочется, то можно, к тому же мы ненадолго…

Это был не протест против правил — Мюллер прямо намекнул, что стоит удивить и привлечь к себе внимание.

— Я не умею танцевать, — совсем негромко и едва слышно произнесла Зоряна.

— Я тебя научу чуть позже, — произнес я, вызвав еще один прилив надежды радости и грядущего счастья.

— Зорь, отойду на пару минут, — отпустил я руку девушку и чуть придержал ее. — Не волнуйся, все под контролем.

Под заинтересованными взглядами вышел со смотровой площадки галереи, и двинулся через редкие группы танцующих. Туда, где совсем недавно видел бордовое платье и водопад черных как смоль волос.

Подошел к смуглянке в тот момент, когда широколицый мужчина во фраке замер в изящном жесте — протягивая руку, готовясь увлечь ее в танец. Непальский горец, сама дисциплина, стоял поодаль у стены, внимательно наблюдая за девушкой. Может это туземная принцесса? Да нет, кожа смуглая, но азиатских черт нет вовсе — скорее квартеронка. Африка или Латинская Америка.

— Миледи, — изобразил я учтивый поклон, протягивая ей руку.

Широколицый господин во фраке очень удивился, когда я беспардонно его оттеснил — не плечом конечно же, а просто завладев вниманием девушки. К тому же я не просто грубо, а совершенно дерзко и немыслимо нарушал бальный этикет — но вот на что на что, а на это мне точно сейчас глубоко наплевать.

— Юноша, леди уже приняла приглашение, и… — на английском произнес господин.

— Кто здесь? — показательно вздрогнул я, посмотрев в яркие голубые глаза смуглянки. И быстро оглянулся по сторонам, демонстративно не замечая мужчину рядом. — Оу, — наконец наткнулся я взглядом на соперника. — Мне кажется миледи сама может ответить, и не вам указывать ей как жить и что делать.

Человек, который скоро должен сказать «Аве Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!», может себе позволить и выйти за нормы поведения. Смуглянка после моего возмутительного пассажа — как я и ожидал, взяла меня за руку. Сделав несколько плавных шагов, мы вырвались из окружающего мира и закружились в сказочном калейдоскопе танца. Я, правда, ощущал на себе полный злобы и даже ненависти взгляд широколицего господина во фраке, но настроение мое от этого лишь улучшалось.

Сделал гадость, весь день на сердце радость. Люблю это дело.

— Ты неожиданно хорош, — на чистом русском произнесла смуглянка. — Барон Нидермайер вероятно расстроится тем, что…

Для того, чтобы посмотреть ей в глаза, приходилось прилично так задирать подбородок. Что за жизнь, почему я не попал в это тело на пару лет позже?

— Frankly, my dear, I don’t give a damn, — прервал я смуглянку знаменитой в моем мире фразой, которую можно перевести как «честно говоря, моя дорогая, мне наплевать».

По реакции девушки не понял, написала ли Маргарет Митчелл здесь Унесенных ветром, и стали ли в этом мире слова Ретта Батлера культовыми. Но партнершу по танцу сумел приятно удивить.

— Ты мне все больше нравишься, — звонко рассмеявшись, снова на русском произнесла она.

— Ты мне тоже, — на ее родном языке ответил я. То, что смуглянка не эскортница уже понял. Во-первых, я не чувствовал ее эмоционального фона; именно поэтому, кстати, не сразу обратил на нее внимание, рассматривая непальского горца. Во-вторых, обычная девочка по вызову не стала бы так демонстративно отказывать барону. Не в этом мире и не в этой жизни — так что думаю, социальное положение у голубоглазой мулатки очень высоко.

Кстати душой не покривил — она действительно мне понравилась. И танцевала гораздо лучше меня.

— Через несколько лет думаю будешь достоин того, чтобы я обратила на тебя внимание, — произнесла смуглянка. По мне она в этот момент лишь скользнула взглядом — в ритме танца девушка осматривала бальный зал, буквально купаясь в чужих взглядах и наслаждаясь вниманием.

— Всего несколько лет? Миледи, вы мне льстите. Дотянуться до небес — нетривиальная задача.

— Такому одаренному как ты, не составит труда найти лестницу в небо, малыш. Даже несмотря на то, что ты так юн, и ты мужчина.

Говорила она прямо и откровенно, без цели обидеть. Интересно только, как она узнала, что я одаренный? А просто узнала — не чувствует моего эмофона, как и я ее.

— У меня есть и несомненные преимущества, — покачал я головой.

«Малыш» и вот это вот все обидно было, а просто так оставлять подобное я не желал.

— Какие же?

— Миледи не будет против, если для понимания сути ответа я расскажу пошлый анекдот?

— Твоя леди будет только за.

Ну, раз леди только за, потом пусть не расстраивается. И я рассказал кратко предысторию о полицейском, обращающегося к мочащемся с моста в Темзу господину в смокинге и цилиндре. И только сделав паузу — по взгляду удостоверившись, что этого анекдота смуглянка не слышала, привел финальный диалог:

— Sir, you mustn’t do that! I fucked you! Sir, but the law… I fucked your law! Sir, but our queen… I fucked your queen! Oh, my Lord!

Сразу после последней фразы все рассеянное внимание партнерши обратилось на меня, а во взгляде уже читалось некоторое уважение. На русском диалог прозвучал бы примерно так: Сэр, вы не должны этого делать! Имел я тебя! Сэр, но законы… Имел я законы! Сэр, но наша королева… Имел я твою королеву! Самый сок этого чисто английского анекдота в том, что последующее восклицание «Oh, my Lord» в данном случае можно трактовать двояко — и как эмоциональное «О Господи!» и как обращение «О мой король!»

— И какие же твои преимущества раскрывает этот занимательный рассказ?

— Его главным героем может быть только мужчина, — улыбнулся я.

Симона де Бовуар свой «Второй пол» здесь точно не написала — видимо в обществе, сохранившем и преумножившем традиционное преклонение мужчин перед женщинами, в феминизме не было нужды. Так что не готовая к столь коварному удару смуглянка даже с ритма сбилась, едва не наступив мне на ногу.

— Преклоняюсь перед твоей смелостью. Не могу только понять, отвага это или слабоумие.

— Несколько лет — небольшой срок. Поживем увидим, — легко ответил я, подмигнув.

Музыка венского вальса понемногу стихала. Отпустив черноволосую красавицу из танцевальных объятий, я галантно поцеловал ей руку — сейчас особенно четко ощущая множество направленных на меня взглядов.

— Oh, my Lord! — с придыханием, явно дурачась, воскликнула смуглянка, и тут же исполнила глубокий реверанс.

Я при этом кожей ощутил, как беззвучно ахнула толпа. Вот она, та самая закладка. «В нашем деле совпадений не бывает». Думаю, для того чтобы я оказался в зеленом коридоре аэропорта в то самое время, когда там проходила голубоглазая красавица с волосами цвета воронова крыла, у которой в телохранителях ходит непальский гуркха, работали десятки, если не сотни человек секретных служб российского государства.