книги, пальцы обдало жаром, но она отпустила их, только когда уголочек почернел и занялся огоньком. Тогда она крепко заперла дверь, подбросила Джоха в ночное небо и кинула веревку через подоконник.

Спускаться было тяжело и страшно. Узел с Первым Кодексом, Свитком снов и прочими немногочисленными ценностями очень мешал. Веревка начала раскачиваться, и пару раз Лала больно стукнулась об острые камни стены. Рассчитала длину она почти верно. Когда веревка кончилась, до земли осталось всего два роста, и она лишь слегка ушиблась в прыжке. Джох тут же сел ей на плечо, бесшумно, как сова из Заморья, словно прекрасно понял, что происходит.

Лала осмотрелась, прикрыла Тика рукавом и пошла строго вперед, не обращая внимания на изгибы светлеющей в ночи мощеной дорожки. Линия выбранного пути вела ее в густые заросли иглолиста и дальше, мимо старого брошенного купола, растрескавшегося, как переваренное яйцо. Из него медленно, стараясь не напугать Лалу, высунулась темная фигура.

– Следуй за мной, госпожа. Скорее. Не оборачивайся! – торопливо шепнул незнакомый молодой голос.

Она не испугалась, но все же обернулась к Маяку и на миг остановилась. Окно ее комнаты, освещенное пожаром, казалось, можно заметить даже со Стены. Но вокруг было тихо, и только шаги провожатого мягко звали за собой.

Незнакомец почти бежал, легко ориентируясь в кривых, скудно освещенных луной улочках. Вскоре Лала перестала узнавать окружающие ее купола. Она ни разу не была в этой части города. Пару раз им встретились припозднившиеся прохожие, которые шарахались в тень, лишь только замечали свечение Тика под рукавом красного плаща Лалы. Она усмехнулась при мысли, что бы сделали эти люди, разгляди они цвет сидящего у нее на плече сонного Джоха.

Провожатый не сбавлял ход, и по ощущениям Лалы, они уже подошли к окраине Шулая.

– Эй! Куда мы идем? Где мой дром?

– Прости, госпожа, мне неведомо ничего про твоего дрома, я должен только привести тебя к благородному Лиришу, – ответил он, чуть задыхаясь от быстрой ходьбы.

– Лириш живет не здесь! – уверенно и жестко сказала Лала.

– Еще немного.

И правда, впереди уже встала Стена, отсекая спящий город от смертельного холода пустыни. Из темноты возникла фигура с небольшим факелом и сделала быстрое круговое движение рукой, отчего огонь образовал кольцо. Провожатый Лалы несколько раз цокнул языком, подражая трескотне хвоста рассерженной шамбы. Не говоря ни слова, человек с факелом пошел перед ними и нырнул в небольшой купол, похожий скорее на амбар, чем на жилище.

Внутри было светло и на удивление чисто. Никаких перегородок, только множество аккуратных вьюков и ящиков вдоль стен. На одном из них сидел, улыбаясь, Лириш. Рядом с ним на другом тюке стоял большой серебряный поднос с кувшинами и снедью.

– Добро пожаловать в приют заговорщиков, Мастер Смерти, – поднял кубок глава Управы.

Лала обернулась – сопровождавшие ее люди бесшумно вышли и закрыли дверь.

– Где Снег? – вместо приветствия выдохнула она.

– С ним все хорошо. Сейчас нужно думать не о животных, а о людях. Мастер Шнэдд заметил твой побег?

– Я подожгла все, что не смогла забрать с собой. – Лала пересадила сонного сокола на ближайший ящик.

– Отчаянно. Но, возможно, так и надо. В новую жизнь не стоит тащить старый груз.

– Я хочу видеть своего дрома!

– Утром тебя к нему проводят, а пока у нас есть дела важнее, поверь.

Лириш встал и, кряхтя, подтащил к импровизированному столу еще один тюк, смахнул с него несуществующую пыль и сделал широкий жест:

– Прошу, госпожа, к нашему столу переговоров!

Голод, до сих пор скромно молчавший, отчаянно скрутил желудок Лалы. Роскошным ужин она бы не назвала – обычные лепешки с юговым маслом, два или три вида сыра, вино. Но ничего вкуснее она еще не ела со дня возвращения в Шулай. Лириш с улыбкой наблюдал за ней.

– Наслаждайся. Свобода – лучшая приправа.

Лала ничего не ответила, смакуя каждый кусочек. Лириш опустошил свой кубок, наполнил его снова и довольно откинулся к стене.

– Признаюсь, ты меня поразила своей находчивостью. Послание было составлено идеально. Во всем Шулае найдется от силы десяток людей, говорящих на языке Заморья, и только двое из них умеют читать. Зеленщик получил свою награду, если вдруг тебя это интересует.

Лала кивнула с набитым ртом. Насыщение медленно обволакивало ее пряным покрывалом, и вместе с ним наступало желание облагодетельствовать всех вокруг, начиная с Лириша. Но тот вдруг подобрался и отставил кубок.

– Итак, к делу. В Совете распри. Вчерашний день показал, насколько Мастера не доверяют друг другу. Тебе из башни не видно было, а тут весь город на себе это прочувствовал. До заката Согласователи одобрили три десятка смертей, не считая коз и дромов. Только вот шуларты Совет распределил очень странно – все камни ушли в хранилища Шнэдда, Шойду, Ошира, Ашгара и, собственно, самих Согласователей. Остальные ничего не получили. Они в меньшинстве и не могут ничего серьезного противопоставить радетелям старых устоев.

– Как это? – Лала с трудом соображала после сытного ужина и вина.

– Так, что именно Ашгар с Шойду и Шнэддом хотят сохранить прежний порядок в земле ашайнов. Более того, они решили прервать торговлю с Заморьем. Закрыть порт Шулая навсегда. Даже те из нас, кто сейчас оказался в Заморье или в других краях, не смогут вернуться на родину.

– Это… это же неправильно! Нельзя бросать своих там!

– Пф! Да Пустыня с ними, тут есть важнее причина. Торговля приносит Шулаю больше, чем тебе кажется. В свое время Дакш доказал это, когда привез заморские секреты и умения.

Лала вспомнила прогулку в пещеру отшельников и горячие речи Шурна. Он стоял перед ее глазами, загораживая Лириша, как живой. Она моргнула несколько раз, образ Шурна пропал, но сдержаться она уже не смогла:

– Как зовут Второго Мастера Смерти в Сайшоне?

– Что? – Лириш даже и не пытался сохранить благодушное лицо. – При чем тут Сайшон?

– При том, что я отправила туда сокола. Шнэдд уверил меня, что Шурн жив-здоров, а возле пещеры я похоронила останки другого человека. А убил беднягу и обставил все тот, кому выгодно, чтобы я восстала против Совета. Сокол должен вернуться завтра. Так как зовут Второго Мастера?

– Воистину повезет тому, на чью сторону ты встанешь, Лала из Небесного Ока. – Лириш отвесил саркастический поклон. – Что ты сделаешь, если Шурн жив? Вернешься на Маяк?

– Так он жив?

– Я этого не говорил. Мне просто интересно, как ты поступишь.

Лала открыла рот и… закрыла. Она не знала, как поступить. Она просто не успевала приноровиться к событиям, что творились вокруг со скоростью соколиного полета. Лириш придвинулся к ней и неожиданно взял за руку. Ладонь его была прохладной и мягкой. Лала вздрогнула, но руки не отняла.

– Ты запуталась. Слишком много всего, да? Но если разложить события на кусочки, у каждого будет причина и следствие. И цель.

Лала кивнула. Прохлада от ладони Лириша ползла вверх к ее плечу, и казалось, что он движет рукой. Но нет, он по-прежнему держал