я в замешательстве. Если ты не управляешь самолетом… мы вообще в самолете? – Затем двигатели заводятся, и я поворачиваю голову в сторону Дмитрия. – Ладно, мы в самолете. Теперь ты можешь снять повязку с глаз?

— Нет.

— Черт возьми, ты выводишь эту ролевую игру на совершенно другой уровень.

Как только мы оказываемся в воздухе, я слышу, как Дмитрий снова двигается, и мне кажется, что он стоит передо мной.

— Итак, теперь ты полностью принадлежишь мне, – говорит он, и затем я чувствую его руки на своих коленях. Он раздвигает мои ноги, и когда его дыхание касается моего клитора, я понимаю, почему он хотел, чтобы я надела платье без нижнего белья.

— Оооо... хорошо, – стону я, сползая вниз, чтобы у него был лучший доступ.

Лучший полет в моей жизни.

_________________________________________

Я начинаю чувствовать сонливость к тому времени, как Дмитрий ставит меня на ноги, а затем он, наконец, развязывает мне руки и снимает повязку с глаз.

Я пару раз моргаю, затем оглядываюсь вокруг и вижу, что мы на острове. Бросив на Дмитрия раздраженный взгляд, я бормочу:

— Серьезно? Зачем повязка на глазах и и зачем завязывать мне руки?

— Я мог бы заткнуть тебе рот кляпом, но подумал, что это действительно разозлит тебя. – Взяв меня за плечи, он говорит. – Я хотел воспроизвести наш первый раз. – Затем он поворачивает меня лицом к кофейному столику, и я вижу напиток Старбакс и печенье.

Мое сердце тает.

Мы садимся на диван, и когда я беру стакан с напитком, он кажется пустым. Нахмурившись, я снимаю крышку и затем смотрю на крошечную коробочку внутри.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Мое дыхание начинает учащаться, и когда я вынимаю коробочку из стакана, Дмитрий встает с дивана и опускается на одно колено.

О, боже.

Эмоции переполняют мою грудь, когда я встречаюсь с ним взглядом.

— Мы оба знаем, что я полный отстой в романтическом дерьме.

Я разражаюсь нервным смехом и качаю головой. Он никогда ни в чем не может быть отстойным.

Выражение лица Дмитрия смягчается, а затем он берет коробочку из моих рук и открывает ее. Я опускаю глаза на кольцо, и моя рука взлетает, чтобы прикрыть рот, когда я смотрю на огромный бриллиант огранки "принцесса"11.

— Ариана, я не могу обещать, что мы не будем ссориться, но я обещаю всегда бороться за тебя. Я не могу обещать, что жизнь больше не попытается причинить тебе боль, но я обещаю защищать тебя от каждого удара. Я похищу тебя тысячу раз, если это будет означать, что ты останешься со мной.

Я изо всех сил пытаюсь сморгнуть слезы, и тут Дмитрий говорит:

— Малышка, ты выйдешь за меня замуж?

Кивая как сумасшедшая, я бросаюсь вперед и обнимаю его за шею. Он поднимается на ноги, крепко обнимая меня.

— Я скажу ”да” тысячу раз, если это будет означать, что я смогу удержать тебя, – успеваю ответить я, прежде чем меня захлестывают слезы счастья.

Дмитрий отстраняется, а затем надевает бриллиант на мой безымянный палец. Затем он подставляет мое лицо и целует меня до чертиков в истинном стиле Дмитрия.

Когда он прерывает поцелуй, я кладу руку ему на подбородок и, глядя ему в глаза, говорю:

— Ты – лучшее, что когда-либо случалось со мной. Какое-то время все было непросто, но я бы прошла через все это снова ради тебя. Только ради тебя. Никто другой не смог бы удержать меня на ногах так, как это сделал ты.

Обхватив мое лицо руками, Дмитрий с любовью скользит глазами по моим чертам.

— Нет никого, кого я любил бы больше, чем тебя.

Эпилог

ДМИТРИЙ

Четыре года спустя...

— Только посмотри на этот член, – с гордостью говорю я, указывая на пенис моего новорожденного сына. – Он берет пример с меня.

Алексей хмурится, глядя сверху вниз на Виктора, которого мы назвали в честь моего отца.

— Брат, ты в курсе, что его длина не достигает и сантиметра?

— Конечно, он, блять, вырастит, – бормочу я. – Но это хорошее начало.

— Клянусь Богом. Я просила вас сменить ему подгузник, а не оставлять его лежать голым, – огрызается на нас Ариана.

— Ему полезно подышать свежим воздухом, – возражаю я. В следующую минуту Виктор срабатывает, как гребаный пожарный шланг, обрызгивая нас с Алексеем.

Мы оба застываем, а потом Ариана заливается смехом.

Алексей медленно поворачивается ко мне лицом, на его лице появляется недовольное выражение.

— Ну ты и защитник.

У меня вырвался взрыв недоверчивого смеха.

— Против новорожденного? Ты издеваешься надо мной, да?

Ариана смеется еще громче, садясь в кресло-качалку.

— Боже, лучше... никогда.

Алексей опускает взгляд на мокрую полосу у себя на груди, затем качает головой.

— У него хороший прицел.

— Да, он зацепил все твои жизненно важные органы, – соглашаюсь я.

Ариана встает со стула и, оттолкнув нас обоих с дороги, начинает надевать Виктору свежий подгузник, затем берет его на руки и баюкает. И снова при виде того, как она держит на руках нашего сына, у меня перехватывает дыхание.

Алексей выходит из комнаты, чтобы сменить рубашку.

Ариана улыбается Виктору сверху вниз, и на ее лице столько любви, что кажется, она вот-вот лопнет от невозможности сдержать ее.

— Ты такая красивая, – шепчу я, испытывая полный благоговейный трепет перед своей женой.

Ее взгляд устремляется на меня.

— Я не мыла голову две недели. Я ношу одни и те же спортивные штаны уже три дня, и мне не хватает сна.

— И все же, ты никогда не была для меня прекраснее. – Я придвигаюсь к ней и целую в висок, а затем смотрю на жизнь, которую мы создали вместе.

— Половина меня и половина тебя, – бормочет она. – Как нам удалось создать что-то настолько потрясающее?

— Как только он уснет, я могу показать тебе, – поддразниваю я ее.

Она издает смешок, а затем закатывает глаза, глядя на меня.

— Ты ничего не получишь, пока я, по крайней мере, не приму душ.

Я забираю Виктора у Арианы, затем улыбаюсь ей.

— Иди прими душ.

С улыбкой она выходит из комнаты, и тогда я смотрю вниз на нашего сына. Я смотрю ему в глаза, и у меня снова что-то сжимается в груди.

Я – отец.

Я наклоняюсь и