Тейлор неожиданно нахмурился и серьезно сказал:

— Хотел бы я знать, почему восемнадцатилетняя студентка университета ходит с оружием…

Нэнси попыталась отшутиться:

— Хочешь услышать подробный ответ? Рассказать тебе историю моей жизни, провести углубленный психологический анализ личности?

— Обожаю людей, что отвечают вопросом на вопрос. Сама посуди: ты на несколько месяцев исчезаешь из университета. Семья твоя тоже пропадает куда-то. Потом ты появляешься с револьвером в сумочке. Я люблю таинственность, но ты, право, преувеличиваешь.

Нэнси не захотела отвечать серьезно и сказала:

— Меня похитили. Хочешь знать подробности? Размер выкупа и условия освобождения?

— Не имеет значения, — оборвал ее Тейлор. Он открыл дверь и по освещенному коридору провел девушку к закрытому бассейну. Свет лился с потолка и проникал сквозь раздвижные стеклянные стены.

— Когда-нибудь я расскажу тебе о себе все, — пообещала Нэнси, — о моей жизни, моих романах и моих несчастьях.

Тейлор открыл стенной шкаф, где в образцовом порядке были сложены полотенца, махровые халаты и купальные костюмы.

— Я все более убеждаюсь, что ты — опасное создание, — сказал он.

— Опасность — мое ремесло, — улыбнулась девушка.

— Конечно, — согласился юноша. Потом он, видимо, решил сменить тему и тон и с беззаботной улыбкой спросил:

— Хочешь, поплаваем вместе? — Тейлор протянул Нэнси купальный костюм, а она почувствовала себя неуверенно из-за этой резкой смены настроения у собеседника. Он только что был серьезен и строг, а теперь вдруг заговорил несколько игриво, словно легко флиртуя с ней, и любезно, как положено гостеприимному хозяину.

Тейлор исчез за дверью и через несколько минут появился в плавках. Тело у него было крепкое, мускулистое, атлетически развитое. Он прыгнул в воду и поплыл кролем, мощно и быстро; потом вынырнул и присел на бортик — вода струйками лилась с его тела. Нэнси стояла неподвижно, с купальником в руке. Она не знала, как ей поступать: что-то в этом юноше было особенное, непредсказуемое и удивительное.

Неожиданно Тейлор снова вернулся к их разговору:

— А впрочем, многое и так понятно.

— Стреляешь в темноте наугад? — спросила притворно равнодушно Нэнси.

— Нет, читаю твои мысли.

— Но, думаю, ты бы дорого заплатил, чтобы знать наверняка.

— Да, даже сейчас, — согласился Тейлор, — ты — самая прекрасная тайна в моей жизни. Я во многом сомневаюсь, но в одном уверен точно.

— И в чем же?

— Когда-нибудь ты станешь моей женой. И тогда я узнаю о тебе все. — Нэнси собралась ответить, но юноша продолжал: — Давай отложим допрос и поплаваем, чтобы укрепить силы. Переоденься и ныряй сюда. — Они плавали бок о бок до тех пор, пока совсем не выбились из сил, и оба одновременно вцепились в бортик. Неизвестно откуда появилась служанка-негритянка с белыми махровыми халатами.

— Сэр, обед подавать через полчаса? — спросила она. Нэнси отметила, что негритянка молода и хороша собой, а говорит с приятным нью-йоркским акцентом. Стол был накрыт на террасе, защищавшей от ветра. От живой изгороди из белого шиповника падала тень. Служанка бесшумно и ловко подала курицу в грибном соусе с гарниром из зелени и великолепное кьянти «ди Бадиа а Кольтибуоно».

— Что это еще за выдумка с женитьбой? Или ты шутил? — спросила Нэнси.

— Я по поводу серьезных вещей не шучу никогда, — ответил Тейлор.

— Тогда, признаюсь: я люблю другого. — Тейлор с наслаждением глотнул вина и полюбовался цветом кьянти, подняв хрустальный бокал к свету.

— Ценю твою искренность, — произнес он. — Но то, что ты любишь другого, совершенно не имеет значения. Я вас видел вместе — красивая пара. Но это скоро кончится. А я тебе говорю о нашей совместной жизни.

— Тейлор, мы с ним — любовники.

— Знаю.

— Знаешь? — растерялась Нэнси.

— И мне неприятно. Когда-нибудь ты неизбежно сделаешь сравнение и поймешь, как много потеряла.

— Я его люблю и собираюсь за него замуж, — твердо произнесла Нэнси, рассчитывая лишить Тейлора всех иллюзий.

— А я подожду, пока ты разведешься. Потому что ты обязательно разведешься, если вы поженитесь.

Поведение юноши очень раздражало девушку.

— Почему ты так уверен? — спросила она.

— Я знаю силу твоего характера и знаю силу моей любви к тебе.

— Давай поговорим о другом, — сердито предложила Нэнси.

— Хорошо. Где ты была несколько месяцев?

— На Сицилии.

— Одна?

— С семьей Лателла. — В сущности, это не было ни для кого секретом, и Нэнси могла не скрывать свою принадлежность к семейству Лателла.

— Ваш отъезд сильно напоминал бегство. Вы, мафиози, ведете себя иногда довольно странно.

Тейлор говорил жестко и определенно. Нэнси заглянула ему в глаза, пытаясь понять, что у него на душе. Может, он просто шутит, но, всмотревшись, поняла: никогда еще он не говорил так серьезно.

— Не ожидала от тебя, — проговорила она, — ты вроде человек умный, а повторяешь такие старые банальности. Мафия — не столько определение, сколько клеветнический ярлык. Его навешивают в этой стране на некоторых людей, что смогли пробиться наверх. Ярлык, и ничего больше…

— Мафия — реальность. И хорошо бы тебе научиться распознавать ее и именовать настоящим именем, — сказал Тейлор, видимо, надеясь убедить Нэнси.

— У меня на этот счет — собственное мнение, — твердо ответила девушка.

— Одно дело — мнение, а совсем другое — реальность. Можешь думать, что угодно, но ты должна отдавать себе отчет в том, что живешь в доме одного из главарей мафии. Сотни раз в газетах писали о том, что Фрэнк Лателла замешан в преступной деятельности. Его имя всплывает на всех процессах «Коза ностры». Про Лателлу можно роман написать.

— Но никто ни разу не выносил ему обвинительный приговор.

— Это значит лишь то, что он очень хитер.

— И ты тоже хитер, Тейлор Карр, а может, только кажешься хитрым. Без Фрэнка Лателлы я никогда бы не оказалась с тобой здесь, в этом прекрасном доме. Я бы не поступила в Йельский университет, у меня не было бы счета в банке и дома в Гринвиче. Не будь Фрэнка Лателлы, ты бы меня и взглядом не удостоил.

Нэнси вскочила и в сердцах швырнула на стол салфетку. Тейлор негромко зааплодировал, улыбаясь своей обычной, неотразимой улыбкой.

— Ты умна, искренна, привлекательна. С таким характером ты обязательно многого добьешься. Теперь понимаешь, почему я тебя люблю и хочу жениться.

В глазах Нэнси сверкала ярость.

— Ты мне больше не интересен, Тейлор Карр, — воскликнула она. — Отвези меня, пожалуйста, обратно, в университет.