— Чарли! О чем ты? Что значит исчезла? Кто ее похитил?

Шарлотта на мгновение прижала руки ко рту, пытаясь успокоиться. Она понимала: то, что должна сказать сейчас, прозвучит дико.

— Мистер Хобарт. Хью Хобарт, человек, который был с твоими дядей и кузенами на яхте.

— Да, да. Я знаю, кто он. Но почему ты…

— Тот день… тот день, когда ты отказался принять его в министерстве и он пришел на Гросвенор-сквер. Помнишь, Раф? Николь решила избавить меня от него. Она спустилась вниз и… как он смотрел на нее, Раф! Если бы ты видел, как он на нее смотрел!

— Раф! Что происходит? — спросил Тэннер Блейк, глядя на Шарлотту. — Мисс Сиверс, вы явно расстроены. Могу я чем-либо помочь?

Лидия уже вышла на мостовую и стояла поодаль от них — возможно, ненависть к герцогу Малверну играла свою роль. Но Шарлотту не заботила сейчас ее безрассудная чувствительность.

— Да, ваша светлость, — сказала она Блейку. — Не могли бы вы сейчас сопроводить Лидию на Гросвенор-сквер?

— Нет! — Лидия подбежала к Шарлотте, схватила ее за руки. — Я не хочу! Не заставляй меня ехать с ним!

— Лидия. — Голос Рафа прозвучал так властно, что даже Шарлотта, вздрогнув, взглянула на него. — Делай, что говорит Шарлотта. Сейчас же.

— Но… но Николь? Что с Николь?

— Мы найдем ее, — сказал Раф. — Спасибо, Тэннер.

— Не стоит благодарности, — ответил герцог Малверн. — У меня в карете пара дуэльных пистолетов, Раф. Я уже собрался ехать в Малверн и встретился с тобой здесь, чтобы попрощаться. Позволь мне дать их тебе.

— Шарлотта! — Огромные голубые глаза Лидии блестели от слез. — Неужели Рафу нужны пистолеты? О, пожалуйста, будьте осторожны. Я умру, если потеряю еще и Николь. Если потеряю кого-нибудь из вас…

Герцог Малверн возвратился с длинным деревянным ящиком и протянул его Рафу.

— Ты знаешь, где искать?

— Я знаю, — сказала Шарлотта. — У меня было больше времени подумать об этом, чем у тебя, Раф. И я помню, какой взгляд был у мистера Хобарта, когда он увидел Николь. Он смотрел так же, как Джордж и Гарольд в ту жуткую ночь, и можно было не сомневаться, о чем он думал. Нам нужно ехать на Пикадилли. К этой хозяйке притона, о которой ты говорил.

— Господи Иисусе, ты уверена? Хотя, конечно, ты права. — Раф взял ее за руку. — Это моя вина. Мне не следовало давать ему денег. — Он тихо выругался. — Торгуя такими девушками, как Николь, в определенных кругах, этот человек может нажить состояние. Если иметь дело с такими людьми, как мой дядя и кузены.

— Заберите их обеих на Гросвенор-сквер, Тэннер, — обратился к герцогу Раф. — Вы теперь знаете, куда я направляюсь.

— Ни за что! — решительно заявила Шарлотта. — Я должна быть там, когда ты найдешь Николь. Ты не должен допустить, чтобы она столкнулась с тем, что пришлось испытать мне, Раф. Я не могу допустить, чтобы это случилось с ней. Только не с Николь!

Раф попытался было возразить, но затем просто кивнул:

— Все в порядке, Тэннер. Чарли идет со мной.

— Я встречусь с тобой там сразу же, как только смогу. Лотти Ласти, верно? Я слыхал несколько историй. Ничего хорошего в них не было. Тебе лучше поспешить.

Раф спешил зарядить пистолеты, пока карета направлялась к Пикадилли. Но он мог не торопиться: в этот час дня улицы были забиты, и, к их досаде, они продвигались медленно.

По крайней мере, у него было время, чтобы все обдумать, и у них с Шарлоттой созрел план.

Они подъедут совершенно открыто, поднимутся по лестнице прямо к парадной двери борделя. Пистолеты будут у Шарлотты в карманах накидки — не слишком хорошая маскировка, но Раф сомневался, что им будут рады, если они появятся на пороге, размахивая оружием.

Они представятся братом и сестрой, которые разыскивают свою непутевую сестру, сбежавшую из дому в Уэст-Сассексе. Им удалось напасть на след кареты, которая останавливалась в «Белом трактире» здесь, в Лондоне. Там видели, как два дня назад бойкая девица Марианна Уилкокс выехала из постоялого двора в карете с какой-то заботливой женщиной — Раф слыхал, что Лотти Ласти часто прикидывается любезной пожилой дамой, модисткой, нанимающей в деревнях молоденьких девушек для работы в ее магазине. Наведя справки, они получили этот адрес, и теперь они здесь, чтобы благодарить добрую женщину, которая приютила их Марианну, и отвезти своевольную девчонку назад к их обезумевшей от горя вдовствующей матери в Лоуэр-Бидинг.

Зайдя внутрь, Раф возьмет пистолеты у Шарлотты — и к черту весь маскарад! Они потребуют, чтобы Николь немедленно привели к ним.

— Накинь капюшон, чтобы закрыть лицо, Шарлотта, — сказал Раф, когда карета остановилась за углом борделя: не стоило, чтобы кто-нибудь разглядел из-за занавесок герцогский герб на ее дверцах. — Слава богу, что было прохладно и ты надела накидку, когда выходила из дому. Не думал я, что мы будем прятать пистолеты в твоей шляпке!

Шарлотта сделала, как он приказал. Ее рука была холодна как лед, когда Раф помогал ей выйти из кареты. Он внимательно оглядывал прохожих, пока они шли по грязной брусчатке, а потом завернули за угол.

Внимательным взглядом опытного солдата Раф изучал полутемную узкую улочку перед собой. Солнечные лучи здесь не достигали земли из-за ветхих домишек, почти смыкавшихся над улицей на уровне крыш: к ним постоянно безо всякого плана надстраивали верхние этажи.

Как только глаза Рафа привыкли к полутьме, он заметил довольно высокого тощего человека, одетого во все черное, который стоял по другую сторону улицы, с небрежным видом прислонившись к водосточной трубе. Заметив Рафа, он сразу же выпрямился и торопливо зашагал вниз по улице, к аллее, которая шла рядом с борделем.

— Это номер один, — спокойно сказал Раф, не обращая внимания на других прохожих: они не имели значения. — Ты помнишь тех двух, которые дрались на улице? Здесь есть еще один. Он просто зайдет внутрь. Мне все ясно. Один следует за нами, другой встретит нас, как только мы войдем. А Хобарт? Не хочу думать, где он. Единственное, в чем я уверен, — он не тронет ее. Она слишком дорогой товар для него.

— Ты действительно считаешь, что он собирается продать ее? Я думала, он похитил ее для себя.

Словно в ответ на вопрос Шарлотты, перед ними появилась темная дорожная карета, тень которой протянулась через окна здания, и остановилась перед дверьми борделя.

Дверца кареты резко распахнулась, и крупный мужчина в черном домино и низко надвинутой на глаза шляпе выскочил на мостовую и, не глядя по сторонам, взлетел по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, к дверям борделя, которые уже открывались перед ним.

— Где она? — рявкнул он так громко, что Раф и Шарлотта услышали его. — И лучше, черт побери, если она еще в целости!

— Мерзопакостный сукин сын! Чарли, оставайся здесь, — приказал он, но она уже бежала вслед за ним, прижимая руки к карманам, чтобы пистолеты не били ее по ногам.