– Стоять!

Алексей догнал его и резко вывернул руку. Потом свободной рукой выхватил из кармана мобильный телефон:

– Борис, я его взял! При попытке убить Сазонову! Женщину, с которой он жил! Он, оказывается, ее опекун! Стоять! – велел Алексей Семужке. Но тот, проявив вдруг недюжинную силу, вывернулся и, открыв дверь процедурной, бросился бежать. – О, черт! Где ты?!! У клиники?!! Ай, умница! Немедленно перекрыть выход! Девушка, не смейте делать ей укол! – велел Алексей медсестре. – Что вы на меня так смотрите?! Я из милиции! Он, похоже, уже сбросил ей давление таблетками! От такой дозы с ней может случиться удар! Вы меня поняли?! Стоять!!! – заорал он в открытую дверь.

Испуганная медсестра кивнула, и Алексей бросился в погоню за Семужкой. Тот, не мудрствуя лукаво, бежал к выходу. У Семена Ильича была фора, но бежал он медленно, задыхался и все время спотыкался. Алексей настиг Семужку у самых дверей, но схватить не успел. Тот, в одном свитере, выскочил на улицу и угодил прямо в руки Кислицкому.

– Вот и все, – сказал тот, защелкивая наручники на запястьях у Семена Ильича.

– Одень его, на улице холодно, – сказал Алексей, стараясь успокоиться. – Ты как здесь? – спросил он, когда Кислицкий завел Семужку в клинику.

– Как только вы мне сказали «убийца здесь, в клинике», я ноги в руки и...

– А если бы я ошибся?

– Вы никогда не ошибаетесь, Алексей Алексеевич! Вы сыщик от Бога, все в Управлении так говорят!

– Ты будешь смеяться, когда узнаешь причину, по которой он убил старуху. Она забывала выгуливать собак.

– Как-как?

– Возьми его одежду, – кивнул Алексей на женщину, протягивающую им мужскую дубленку. – Одевайтесь, Семен Ильич. Боря, сними наручники, он уже никуда не денется.

– Еще бы он делся! Там, у ворот, его уже ждут! Давай, одевайся! – Щелкнули наручники. – За что ж он ее, Алексей Алексеевич?

– Он, Боря, столько лет пас эту квартирку, а старуха заливала ее, извиняюсь, дерьмом. Собаки гадили прямо в прихожей, и все лилось на новенькие обои Семена Ильича. А запах в его квартире стоял! Ты себе не представляешь! Думаю, он не раз к ней поднимался, устраивал скандал, а старухе все было, как с гуся вода! Моя квартира, что хочу, то и делаю! Участковый был у Анны Вырод на жалованье, он вас, Семен Ильич, послал. Ведь так?

Тот молчал.

– Вы долго терпели. Но вчера сорвались. Оставалось совсем чуть-чуть. Вы уже записали мамусю в клинику, якобы на обследование. Вы специально поили ее грейпфрутовым соком, зная про последние результаты исследований врачей. В сочетании с препаратами, понижающими давление, он, оказывается, опасен для жизни. Я это здесь, в клинике, услышал, но значения не придал. Вы потихоньку расшатывали ее здоровье, но и ваше железное терпение подошло к концу. Когда я вчера пришел, вы испугались и поспешно спрятали открытый пакет в холодильник. Теперь я помню: это был именно грейпфрутовый сок. Вы решили форсировать события. И хотели, чтобы смертельный укол сделала медсестра. Еще бы и иск клинике вчинили! Привели сюда мамусю с высоким давлением, зафиксировали его, а когда дошли до финиша, то есть, до процедурной, стали давать ей таблетки. Если резко сбросить давление несколькими препаратами, у пациента может случиться остановка сердца. Надо подняться, узнать, сколько было у Галины Сергеевны перед тем, как ей хотели сделать укол. Уверен, что давление у нее было невысокое. Что, Семен Ильич, достаточно одной таблетки? И никто не смог бы доказать, что вы ее убили.

– И не докажете, – криво усмехнулся тот. – Я буду все отрицать.

– Вы обронили визитку в прихожей своей соседки сверху. Там вашей рукой написаны дата и время.

– Так вот где я ее... – Семужка осекся.

– Вчера утром на улице было холодно, и Анна Вырод решила не выгуливать собак. Они нагадили прямо в прихожей, а потом она их заперла, дожидаясь своего жениха. Вы, Семен Ильич, почувствовали запах и побежали к ней ругаться. Она вас, как обычно, послала. И тут вы не выдержали. Накинулись на старуху, задушили, потом испугались и решили переворошить картотеку, чтобы подумали на когонибудь из ее должников. Взяли несколько карточек, наугад, вам случайно попалась Владимирская. И сегодня вы попытались навести меня на мысль, что убила она... Уводи его, Борис! Продолжим в кабинете у следователя! О черт! – спохватился Алексей. – Я же жену в ресторане оставил! Я сейчас отвезу ее домой и подъеду к вам! Не забудь взять у него номерок на шубу Галины Сергеевны! Надо же и ее домой отвезти! Кстати, а у вас какая фамилия, Семен Ильич? Глупо скрывать, я могу и у Галины Сергеевны спросить.

– Парашин. И что? – с вызовом спросил Семужка.

Леонидов с Кислицким переглянулись и оба невольно улыбнулись.

– Если бы я знал это раньше! – с сожалением сказал Алексей. – Я бы раньше догадался!

– Дерьмо к дерьму так и липнет,– хмыкнул Кислицкий.

– Перестаньте надо мной издеваться! – по-бабьи взвизгнул Семен Ильич и вдруг расплакался. Видимо, и у него нервы были не железные.

История болезни Парашин С. И.

Все глупости на земле совершаются от долгого и томительного ожидания.

Казалось бы, чего проще? Пристройся под навесом на автобусной остановке и жди себе спокойненько общественного транспорта. Если есть остановка, значит, рано или поздно подойдет автобус. Но коварность ожидания в том, что чем ближе финиш, тем больше появляется сомнений. А вдруг на дороге пробка или автобус сломался? В автопарке забастовка! Эпидемия холеры среди водителей и некого поставить на рейс! Наводнение! Пожар! Землетрясение! Да мало ли что? Чем дальше, тем неправдоподобнее появляются версии. И кажется, что ожидание никогда не кончится, минуты тянутся медленно, стрелки на часах, казалось, замерли. Начинается нервозность, непонятная суета, тщетные попытки как-то приблизить момент истины, глупые вопросы окружающим:

– А вы давно здесь стоите?

– А кто пришел перед вами?

– А он здесь давно стоит?

– А сколько он здесь стоит?

– А вы спрашивали?

– А вы всех спрашивали?

– А вы уверенны, что это автобусная остановка?

В этот момент и совершается глупость. Когда осталось совсем чуть-чуть, истомившийся ожидающий плюет на все и топает пешком. И как только он отходит метров на пятьсот, приходит автобус!

И как следствие:

– Водитель, остановите! Он тоже ждал!

– Согласно должностной инструкции не имею права! Остановка общественного транспорта только в специально отведенных для этого местах!

Само собой, водитель отвечает не так. Гораздо короче и так, что доходит сразу. Идите вы все на... Вас много, а я один! Его тоже можно понять: работа у него нервная, за всеми не уследишь, и если каждому идиоту останавливать там, где он попросит, остальные вообще никуда не доедут или же сильно опоздают.