– Тоже? – осведомился Питер. – Что происходит, Мэгги?

Мэгги, не говори.

Калеб мысленно умолял меня молчать. Джен подумала то же самое:

Мэгги, пожалуйста, не говори.

– Что значит «запечатлишься»? – спросила Линн.

– Ты запечатлеваешься со своей родственной душой. Я видела, как Линн запечатлелась с кем-то, но лицо не разглядела.

– Она с кем-то запечатлится? – сердито воскликнул Кайл.

Я посмотрела на него – он буквально закипал. Рядом с ним Джен незаметно вытирала глаза.

– Это то, что я видела.

– Прекрасно, – пробурчал он. – Просто великолепно.

– Кайл, – тихо произнесла Линн, не зная, о чем мы говорим, но понимая, что он чем-то расстроен.

Он только покачал головой и вышел из комнаты.

– Что происходит? – поинтересовался дядя Макс. – Что случилось с Кайлом? Что он сделал?

– Ничего особенного, – заверил его Калеб.

Никто из нас не упомянул Амбер. Потрясенная Линн оперлась на Питера. Я заметила, что она вся дрожит, и подошла к ней.

– Я ее заберу, дядя Макс. Где ее можно устроить на ночь?

Он ничего не ответил, и я повернулась к нему. Он улыбался.

– Ты назвала меня дядей Максом.

Я почувствовала, как его восторг передается и мне.

– Ну да.

– Устрой ее в той комнате, где были вы с Калебом, – проговорил он и подошел к нам. Погладил Линн по руке и поцеловал меня в лоб.

Я кивнула и отвела девушку в постель. Она, вероятно, все еще переживала шок или что-то в этом роде. Я попыталась, как могла, объяснить, что такое запечатление и как оно работает. Она слушала, но поначалу только молчала.

– Ты поцеловала Кайла в клубе, но ведь ты любишь того, здорового парня.

– Да, я поцеловала Кайла намеренно, но я не влюблена в него. Мы просто друзья. Так я пыталась контролировать свои способности.

– Однако ты ему нравишься. Он по-особенному смотрит на тебя.

– Нет, ему, кажется, нравишься ты.

Линн усмехнулась.

– Такие парни, как он, не любят девушек вроде меня.

– Что это значит?

– Он знает обо мне и моей семье. Кто я? Никто, так, дрянь. Он хороший парень. Мужчины такие: попользуются твоей лошадкой, почешут тебе спинку, ты втюришься, а они спокойно уйдут к какой-нибудь красотке и останутся с ней на всю жизнь. Вот как это бывает.

– Я видела тебя в видении. Ты запечатлевалась с Асом, – возразила я.

– Ну да, конечно. Но, может, и тут мы сделаем что-нибудь такое, что видение не реализуется, – потерянно промямлила Линн.

Она засыпала, и я вышла из комнаты.

Спускаясь вниз, я услышала, как там оживленно переговариваются. Я остановилась на лестнице и послушала.

– Значит, запечатления возвращаются, – проговорил дядя Макс, и в его голосе послышалась нотка облегчения.

– Похоже на то, если видение Мэгги правильное, – кивнул Питер. – Интересно, кто это будет?

– Знаете, она очень добрая девушка, – заметила Рэйчел. – Тому, с кем она будет, просто повезет. Она столько пережила за последнее время…

– Ну а есть какие-нибудь новости по поводу похищения? – спросил Макс.

– Нет, ничего. Воссоединение через два дня. Нам нужно оберегать Мэгги до этого времени, – сказал Питер. – Вряд ли Уотсоны наберутся наглости высунуть там свой нос.

– Но они же будут под охраной официальных правил. Если решатся приехать, вы не сможете и пальцем их тронуть. Так же, как не смогли, когда они похитили Мэгги в первый раз.

– Хорошо, – вмешался Калеб. – Только я считаю, что все это вздор. Ничего бы не произошло, если бы мы разделались с ними в первый раз.

– Сын, нам нужно придерживаться правил. Мы не должны причинять вред другим кланам.

– Но они-то не следуют правилам! – вспылил Калеб. – И они причинили ей вред!

– Знаю, только мы не такие, как они, – с убеждением произнес Питер. – Совсем не такие, и я бы не хотел брать с них пример. Мы все сделаем по правилам. Еще никогда не случалось, чтобы осудили какой-нибудь клан, но если их осудят, у нас будут развязаны руки. Они, вероятно, знают об этом и в случае чего побегут, как перепуганные дети.

– Все совсем не так, – пробормотал Калеб, и я услышала его шаги. Он нашел меня сидящей на ступеньках лестницы и, взяв за руку, потянул за собой. – Мы уезжаем, – крикнул он. – Увидимся дома, папа.

Он вывел меня на улицу, к гаражу, где стоял его мотоцикл. Я улыбнулась, когда Калеб погладил его, проведя рукой от колеса до колеса.

– Как же я соскучился по тебе, Лолита.

Он надел на меня шлем, и мы сели на свои места. Когда заурчал мотор, у меня закружилась голова. Да, я тоже соскучилась по мотоциклу.

Калеб выехал на подъездную дорожку, и отсюда мы помчались прямо к его дому. Всю дорогу провели в спокойном молчании. Калеб ехал медленно, чтобы прочувствовать прелесть езды.

Мы въехали на его улицу, и я заметила, что ворота дома открыты. Он остановился посреди улицы и осмотрелся.

Ворота никогда не оставались открытыми.

Казалось, все было в порядке. Калеб заехал на свою подъездную дорожку и остановился, слез с мотоцикла, снял шлем и посмотрел по сторонам. С улицы донеслись завывающие звуки мотора. Я подняла голову, чтобы разобраться, что это, но Калеб напрягся.

Он подбежал к переговорному устройству, нажал кнопку, вызывая Рэндольфа, но тот не ответил. На дорожку въехали два мотоциклиста в черном. Калеб встал передо мной и выпрямился.

У меня вдруг появилось чувство, что их нужно остановить. Я вытянула руки перед собой и дала команду воротам. Со страшной быстротой они сдвинулись, сбив обоих людей с мотоциклов, и те покатились по асфальту.

Они стремительно поднялись на ноги и кинулись к воротам. Один из них стал, как безумный, трясти их, другой просто схватил второго за ворот и прыгнул, перелетев через ворота и ограду и элегантно приземлившись на ноги по нашу сторону ворот.

Что-то должно было произойти. Они не произносили ни слова, но вдруг, словно сорвавшись с цепи, без предупреждения побежали к нам.

Калеб обернулся и подтолкнул меня в спину:

– Быстро в гараж!

– Я не уйду от тебя!

– Беги, Мэгги, – требовательно крикнул он.

Я послушалась… но не совсем. Я не спряталась в гараж, а отбежала подальше и стала наблюдать, как разворачиваются события. Один из непрошеных гостей поднял руки с открытыми ладонями, и земля под ногами Калеба затряслась и вздыбилась. Образовавшийся холмик тут же превратился в яму. Калеб прыгнул и едва удержался на ее краю, а холм земли разрастался все выше, и яма становилась все больше.