В начале года, когда в управлении освободилось место заместителя начальника, организация превратилась в кипящий котел. Все начальники жаловались друг на друга и даже писали доносы под своими именами. С начала года и до настоящего момента сотрудники дисциплинарной комиссии обосновались в их управлении как у себя дома. Едва они успевали прояснить одно дело, а надо сказать, что совершенно чистых задниц ни у кого не было, как тут же поступал новый донос, и сотрудники комиссии приезжали снова. Именно потому, что совершенно чистых задниц ни у кого не было, дерьмо выходило наружу сразу, как кто-нибудь на кого-нибудь доносил. Ма Чжунчэн на других не доносил, другие на Ма Чжунчэна тоже не доносили, ни у кого даже мысли не было, что Ма Чжунчэн мог с кем-то соперничать. После того как вся каша в котле переварилась, оказавшийся в стороне Ма Чжунчэн стал счастливчиком. Когда начальник управления вызвал его на разговор и объявил ему новость о повышении, Ма Чжунчэн в ответ не произнес ни слова. Он молчал вовсе не потому, что не хотел говорить, а потому, что новость обрушилась на него настолько внезапно, что у него подскочило давление и он потерял дар речи. И только когда Ма Чжунчэн вернулся с работы домой, он обратился к жене с вопросом:

— За какие заслуги меня назначили на эту должность?

— Если у тебя таких заслуг нет, ты должен поблагодарить тех, у кого они есть, — ответила жена и добавила: — Ведь не зря говорят: «Когда бекас вступает в схватку с устрицей, в выигрыше оказывается рыбак». Тебе самому, Лао Ма, тут гордиться нечем.

Тогда Ма Чжунчэн больше эту тему не поднимал, и его давление вернулось в норму. Поскольку карьерный рост дело все-таки неплохое, все домочадцы обрадовались. Сын, учившийся в старших классах, объявил, что такую двойную радость следует отпраздновать. Ну а как отпраздновать? Дочь, учившаяся в средних классах, предложила на Золотой неделе[41] отправиться в путешествие. Но возник вопрос, куда именно.

Наперебой они выдвинули три варианта. Первый — отправиться в Сингапур, Малайзию и Таиланд. Второй — съездить в живописный тур по родной стране. Третий — поехать к реке Хуанхэ, которая находилась от них в тридцати ли, и там поплавать на кораблике и отведать местного карпа.

Жена Ма Чжунчэна была за то, чтобы съездить к Хуанхэ и поесть там карпа, что сэкономило бы и время, и деньги. Однако сын и дочь считали, что это слишком просто. Тогда жена Ма Чжунчэна стала развивать мысль в другом направлении. Допустим, поездка к Хуанхэ считалась слишком обыденной, но она не могла допустить и мысли о том, чтобы тратиться на поездку в Сингапур, Малайзию и Таиланд. На одного человека такой тур обходился в семь с лишним тысяч юаней, а значит, на четверых выйдет тридцать с лишним тысяч, что было очень дорогим удовольствием. Что до туров по стране, то хоть и по отдельности, но они уже посещали гору Тайшань, гору Хуашань, заповедник Цзючжайгоу, город Чэндэ и плато Башан. И тогда сын предложил посетить «Мор скую богиню свободы». Это был новый курорт, который в прошлом году появился на юге Китая в провинции N. Там, на берегу моря, по образцу американской статуи Свободы, была установлена статуя женщины с факелом в руке. Поскольку это был совершенно новый курорт, желающим съездить туда туристам предоставлялось множество скидок, из-за чего он стал пользоваться большой популярностью. Поэтому Ма Чжунчэн с семьей решили отправиться на курорт «Морская богиня свободы».

2

Итак, их семейство прибыло на курорт «Морская богиня свободы». В первый день они посетили статую, полюбовались на море и поплавали. Жена Ма Чжунчэна, которая плавать не умела, наблюдала за остальными с берега. На второй день они посетили Парк мира[42], океанариум и парк аттракционов. В парке аттракционов они всей семьей прокатились на американских горках и водном спуске. Вообще-то Ма Чжунчэн, будучи гипертоником, кататься на американских горках не собирался, но так как семейный билет включал посещение всех аттракционов, то не прокатиться было бы себе в убыток, поэтому, поддавшись уговорам сына и дочери, Ма Чжунчэн все-таки взял и с закрытыми глазами прокатился. На удивление, он даже ничего не почувствовал. «Странное дело», — поразился он.

В полдень на одной из улочек, где торговали дарами моря, они зашли в ресторан, чтобы отведать раков-богомолов. Очищая раков, жена Ма Чжунчэна сказала:

— Не такой уж этот курорт хороший, как его расписывают, все сделано как-то топорно.

— Пусть и топорно, но то, что здесь всюду скидки, это правда, — ответил на это Ма Чжунчэн.

Их дети ели раков, а заодно планировали программу развлечений на оставшиеся несколько дней. Купание в термальных источниках, катание на лыжах по траве, песчаный бординг, катание на аэростате, дайвинг, морская прогулка к дельфинам — брат с сестрой спорили, не в силах определить очередность развлечений… В эту минуту пикнул мобильник Ма Чжунчэна, ему пришло сообщение из Вичата. Прочитав его, Ма Чжунчэн застыл на месте: начальник управления просил его срочно вернуться и приступить к своим обязанностям. Дело в том, что у другого заместителя начальника, Лао Ляна, который на праздниках остался нести вахту, дома случилась беда — сегодня утром у него от инфаркта умерла мать. Прочитав это сообщение, все остальные тоже застыли на месте.

— Досадно, — произнесла жена Ма Чжунчэна.

— Как хорошо было раньше, когда я не был заместителем начальника управления и никто меня не доставал за тысячу ли, как сейчас, — вздохнул Ма Чжунчэн.

Но служба есть служба, таково распоряжение начальника, да и Лао Ляна, потерявшего мать, было жалко. Принимая во внимание служебные и личные обстоятельства, отказывать было неудобно. Посовещавшись, они решили, что им лучше разделиться: Ма Чжунчэн вернется назад, а остальные продолжат отдых на курорте «Морская богиня свободы», иначе не оправдаются их дорожные расходы. Ма Чжунчэн невольно вздохнул:

— Казенный человек сам себе не хозяин.

И тут же добавил:

— Придется мне попрощаться с «Морской богиней свободы» до следующего раза.

3

С рюкзаком за спиной Ма Чжунчэн отправился на автовокзал курорта «Морская богиня свободы», где сел на автобус и добрался до административного центра провинции. Там он взял такси и прибыл на железнодорожный вокзал. Купив билет, Ма Чжунчэн почувствовал, что проголодался. Выйдя из кассового зала, он пошел в ресторанчик на привокзальной площади, где заказал тарелку тушеной лапши. Поев, он присел отдохнуть на край цветочной клумбы в центре площади и стал глазеть на снующие в разные стороны потоки людей. Тут к нему подошел похожий на тощую обезьяну человек и предложил:

— Братец, сходи ублажи свои ноги[43], восстанови силы.