— Джиджи, это Саша. Мне надо тебя срочно увидеть. Это очень важно. Может, поужинаем вместе?

— Дорогая, вечером я не могу. Приехали Коллинзы и ведут нас всех на большое пиршество по случаю успеха новой коллекции купальников.

— А обед? Джиджи, это действительно неотложное дело.

— Ну что ж, я, правда, собиралась в обед поработать, у меня накопилась куча дел… Ну ладно, давай. Что у тебя стряслось? Неудачно подстриглась? О нет, не говори только, что уволилась нянька!

— Нет, ничего такого не случилось. Просто нам надо кое-что обсудить.

— А по телефону нельзя?

— Нельзя! Встретимся в «Доминике» в час?

— Хорошо. Только у меня будет мало времени.

Саша положила трубку и повернулась к Вито.

— Хорошие новости: у нее будет мало времени. Ей надо будет быстро вернуться на работу.

— Милая моя детка, если бы ты только знала, какой у тебя испуганный вид, ты бы засмеялась. Джиджи не станет тебя есть. Это я должен бояться.

— Не похоже что-то.

Вито надел по этому случаю свой «продюсерский наряд» — один из тех безукоризненно скроенных костюмов, когда по одному только взгляду можно определить и цену, и вкус владельца. Уж что-что, а одеваться он умел — не настолько щегольски, чтобы производить впечатление человека слишком привередливого в одежде или чересчур модного, хотя рубашки он заказывал у Шарве, а галстуки и обувь являли собой маленькие шедевры. Никто не заподозрил бы Вито в том, что он тщательно продумывает свой костюм. Он взял себе за правило одеваться так, чтобы его безупречный костюм казался наугад выбранным из обширного гардероба.

— Жаль, что нет Зака, но он не может отлучиться со съемки, — вздохнул Вито, сосредоточенно завязывая галстук.

— Он бы все равно не пошел, — сказала Саша. — С тех пор как Джиджи его выгнала, он с ней не видится.

— Значит, мой шурин не показывается на людях с моей дочерью?

— Да, нас разделяет родовая вражда, хотя мы женаты менее суток. И тайный брак в данном случае ничего не меняет. — Саша скорчила гримаску. — Мне надо следить за собой, иначе Джиджи сразу поймет, что здесь что-то не так.

— Мне наплевать, что кто-то из твоих родственников не разговаривает с моими. Пусть не разговаривают хоть до конца дней, только бы нам не мешали.

— И много у тебя родственников? — поинтересовалась Саша, оглядывая себя в зеркале с головы до ног. Прическа и макияж были, как всегда, безукоризненны, костюм она выбрала очень элегантный и теперь могла с достоинством вступить в зал, полный таких же ослепительных красавиц.

Вито, высокий и сильный, был преисполнен той магической власти, которая вызывает у окружающих восхищение и зависть. Они с Сашей были удивительно красивой парой.

— Ты, Нелли, Джиджи, Зак, твоя мать и вся твоя родня, — ответил Вито.

— Они и мои родственники, так как же они могут всю жизнь не разговаривать?

— Я понял: один недостаток у тебя все же есть, — усмехнулся Вито.

— Какой?

— Ты обладаешь здравым смыслом.

Джиджи опоздала на десять минут. Метрдотель провел ее через длинный зал с зеркальными стенами в следующий — поменьше размером и уютнее.

Вито не случайно выбрал более уединенное место. Он опасался, что Джиджи не совладает со своими эмоциями, и не хотел, чтобы свидетелями бурной сцены стали многочисленные посетители ресторана.

— Саша, извини, что опоздала. Отец? Вот чудеса! Выглядишь сногсшибательно! И ты, Саша, тоже. Но слушай, пап… что ты тут делаешь? — Она расцеловала обоих и села рядом с Сашей.

— Ты ему не сказала? — шепнула она подруге.

— Что именно? — дрогнула та.

— Ну, что нам с тобой надо поговорить… Пап, нам с Сашей надо кое о чем пошептаться. Я бы ни за что не попросила тебя оставить нас на пару минут вдвоем, но у меня правда совсем мало времени.

— На самом деле… — начала Саша, но запнулась и взглянула на Вито, ища у него поддержку.

— Видишь ли, Джиджи, — объявил Вито, — Саша собиралась сама тебе преподнести эту новость, но она, похоже, лишилась дара речи, так что придется мне взять это на себя.

— Можно я сперва сделаю заказ? Что бы вы мне ни говорили, через сорок пять минут я должна быть на работе, а обедать всухомятку, как вчера, я больше не хочу. — Джиджи углубилась в меню — оно занимало не одну страницу. — Ты что заказала, Саша?

— Мы заказали сосиски из телятины и куриного мяса, а на гарнир — картофельный салат, — отозвался Вито.

— «Мы»? А тебя-то кто пригласил? Слушай, отец, ты заявился на свидание двух подружек и еще начинаешь командовать.

— Видишь ли… — опять начала было Саша и снова запнулась.

— Видишь ли, я тоже был приглашен, — сказал Вито.

— Саша, ну зачем ты это сделала? Твоя вежливость граничит с безумием. Как мы можем разговаривать при нем? Извини, отец, но ты был приглашен только из вежливости. Я тебя очень люблю, но, пожалуйста, оставь нас хотя бы ненадолго. В другой раз мы обязательно составим тебе компанию.

— Джиджи, мы с Сашей вчера поженились.

— Очень смешно. Как думаешь — китайский салат с курицей съедобен?

— Джиджи, это правда, — подтвердила Саша.

Джиджи отложила в сторону меню и уставилась на обоих, словно видела их впервые. Молчание затянулось.

— Ничего себе, — наконец тихо сказала она и повторила: — Ничего себе!

— Я понимаю, что тебе надо время, чтобы свыкнуться с этой новостью, — нарушил молчание Вито.

— Ты и Саша… Вы даже толком незнакомы! Мы с Заком еще смеялись по этому поводу. Я, должно быть, подсознательно этого опасалась, чуяла за версту, чем может дело кончиться. Вы прекрасно друг другу подходите! Просто прекрасно! Я только никак в толк не возьму, почему вас раньше не познакомила! Господи, неужели я хотела сберечь вас для себя самой, вас обоих! Какая я гадкая, жадная, ревнивая!

Джиджи говорила так громко, что взоры всех присутствующих устремились на их столик.

Наконец она успокоилась и стала допытываться:

— И давно вы знакомы? Как вам удалось держать это от меня в тайне? Наверное, это было довольно… затруднительно — встречаться, особенно в ожидании Сашиного развода…

— Мы познакомились вчера, — с затаенной гордостью объявил Вито.

— Только не надо меня дурачить.

— Это правда. Мы познакомились вчера утром, на пляже в Малибу, — уточнила Саша.

— Когда же вы успели пожениться? — изумилась Джиджи.

— Вчера вечером в Вегасе, — ответила Саша.

— Ах, как это грустно — вдвоем, без свидетелей. Но зато очень романтично! Два человека, потерявших голову в одно мгновение. Любовь с первого взгляда… — От нахлынувших разноречивых чувств она умолкла.