– И что же, ты дала?

– Нет. И его не взяла. Но, думаю, у Ляны мы узнаем все, что нужно.

– Мне, правда, теперь не очень хочется лететь с ним в одном самолете. Как бы я его не придушил…

– Не за что душить, – улыбнулась Даша. – Я сейчас звоню Ляне.

После коротких переговоров с подругой и ее мужем телефон Гнилорыбова был записан. Николай быстро созвонился с ним и договорился о том, что чиновник возьмет его в свою компанию. Правда, тот летел только до Иркутска, но так вдохновился предложением Давыдова, что обещал поспособствовать в выделении вертолета для его дальнейшей транспортировки. Это было даже намного лучше, чем прямой рейс до Улан-Удэ. Тем более что испытательный полигон находился не в столице Бурятии, а километров на сто южнее, рядом с границей. И до него все равно нужно было добираться на перекладных.

После того как переговоры по телефону закончились, к столику подошел официант, ненавязчиво подавая счет на двести двенадцать рублей пятьдесят копеек. И скромно отошел в сторону, всем своим видом выражая почтение перед тем, кто способен выложить подобную сумму, для многих людей равную месячному заработку.

– Тут ведь и на чай полагается? – озаботился вдруг Давыдов. – Сколько? Десять процентов от счета?

– Дай ему двести пятнадцать рублей. Без сдачи. И хватит. Или двести двадцать.

Давыдов извлек из бумажника четыре хрустящие купюры, две по сто и две по десять. И, поглядев еще раз на официанта и редких пьяноватых посетителей ресторана «Боярский», решил, что впредь все же будет осмотрительнее тратить деньги. Не из-за жадности. Просто свободным средствам можно найти лучшее применение. Голодающих в Евразийском Союзе вроде бы нет. Но это не значит, что нет нуждающихся и тех, кому необходима помощь.

В полутемном номере с гуляющими бликами уличной подсветки Давыдов долго искал выключатель.

– Что ты возишься? – спросила Даша. – Готовишь мне какой-то сюрприз?

– Сюрприз? Нет, ничего я не готовлю… Просто не пойму, где здесь включается свет. Вроде бы выключатель был здесь, а сейчас нет.

– Случается и не такое, – протянула Даша. – Может, тут и не выключатель вовсе, а шнурок?

– Нет, выключатель…

Николай пошарил по стенке еще некоторое время, после чего вспыхнул свет.

– Оказывается, он гораздо ниже, чем я предполагал. Даша загадочно улыбалась. Николай воспринял ее улыбку по-своему.

– Так чем ты собиралась заняться после ужина? Официант, помнится, бежал от нашего столика без оглядки…

– Я собиралась спать, – невинно похлопала глазами Даша. – Очень устала. А ты что думал?

– Ну, не знаю… Может, в карты сыграем? – выдал Николай. И вовремя удержался, чтобы не добавить: «На раздевание».

– Странный ты какой-то, Коля, – засмеялась девушка. – Ты что, не наигрался сегодня? В гораздо более интересные игры?

– Это чтобы не заснуть, – нашелся Николай.

– Я как раз таки и хочу уснуть как можно скорее. Полагаю, как джентльмен ты уступишь мне кровать? С другой стороны, тебе будет трудно поместиться на диване, да и на полу мало места…

– А, может быть, мы поместимся на кровати вдвоем? – с надеждой предположил Давыдов.

– Нет уж, Николай. Я девушка порядочная, после недели знакомства в постель с молодыми людьми не ложусь. Даже если они только что меня спасли, и даже если между нами будет лежать обнаженный меч. А у тебя и меча нет…

– Зато я не могу солгать. Я не буду к тебе приставать. Правда-правда.

– Наверное, ты все-таки приходишь в норму, – опять засмеялась Даша. – То есть обретаешь способность врать. Или так устал, что и правда ни о чем постороннем думать не можешь?

– Да я и сам не знаю…

– Ну вот видишь? А уж если ты в себе не уверен, как я могу знать, не потянется ли ко мне ночью твоя мощная длань? Ты и так мне синяков наставил, когда с лавочки скидывал…

Даша прошлась по комнате, хозяйским взглядом окинула казенное имущество.

– Ладно, покрывало я у тебя реквизирую, спать буду на диване. А ты уж отдыхай полноценно.

– Зачем? – вяло воспротивился Николай. – Я и на полу посплю…

– Голый? Или в костюме? Уволь меня от этих душераздирающих зрелищ. На ум сразу приходят истории о заблудшем и пьяном муже. Тебе костюм мять нельзя. К тому же мне на диване будет нормально, я маленькая, а ты не поместишься. А я уж посплю в платье. Все равно мятое. Или еще лучше в твоей рубашке. У тебя их полдюжины, подаришь одну мне. А не подаришь – я временно попользуюсь. Все. Гасим свет – и никаких разговоров.

Девушка щелкнула выключателем, и спустя пару минут Давыдов с легкой душой упал на кровать. Удивительно, но крамольные мысли его не мучили. Он сразу провалился в глубокий омут сна с погонями, перестрелками и одновременным решением сложных математических задач.

Вопреки ожиданиям, обсуждение вопроса о войне – точнее, о разрешении правительству объявлять чрезвычайное положение в Прибайкальском военном округе – не вызвало бурной полемики. Фракции давно определились с позициями, убеждать кого-то вряд ли имело смысл. Короткие прения оживились только с выступлением депутата Скорнякова.

– О потерях наших войск думает народная партия, – не упустил случая поддеть коллег Виталий Алексеевич. – О жертвах среди мирного населения – правозащитники. О влиянии конфликта на экономику – промышленники. Но кто подумает о бедных зверушках? Кто защитит флору и фауну зоны возможного конфликта? Орлы и тарбаганы, волки и зубры, тысячи четвероногих, пернатых и пресмыкающихся окажутся под угрозой… Я предлагаю создать чрезвычайную экологическую комиссию и направить ее в зону конфликта.

Как ни странно, прошли оба предложения. И о поддержке действий правительства, и о создании экологической комиссии. Фракция Скорнякова одержала крупнейшую победу в своей истории, остальные депутатские группы смогли продемонстрировать независимую позицию и в чем-то пойти на уступки избирателю. Да, мы будем воевать, но проследим, чтобы война не причинила вреда никому. В том числе и зверушкам. Уж если о тарбаганах думаем, то о людях тем более не забудем.

После заседания Давыдов разыскал Скорнякова и протянул ему билеты на самолет до Улан-Удэ.

– Жертвую в пользу членов экологической фракции. Вы, наверное, вместе со мной и с Гнилорыбовым полетите?

– Нет, я задержусь на денек, – ответил Скорняков, недрогнувшей рукой принимая билеты. – Ружья нужно почистить, подготовиться… А с оружием не пустят в обычный самолет. Мы какой-нибудь лайнер зафрахтуем. С этими билетами я помощников вперед пошлю – обстановку разведать, общественное мнение подготовить.

– Ружье вам зачем? – рассмеялся Давыдов. – Тоже воевать собрались?

– Воевать не воевать, а лося какого-нибудь под шумок подстрелить. Если пресса что разнюхает, на войну спишем.