в метр длиной, узкий как шпага, и выглядящий как колба, внутри которой клубится кровавая жижа. Охренеть, какое прекрасное оружие! Вот теперь мне точно есть что сказать любому противнику, я не удивлюсь если смогу перерубить самое прочное оружие в этом, да и любом другом мире.

Попытка вылезти из камня оказалась неудачной, я потыкался в разные стороны, и понял, что не смогу. Меня медленно засасывало в каменную плоть. Целыми пока оставались только руки и голова. И эта жижа продолжала впитывать меня и затягивать. Сука! Вдобавок еще и существо появившееся вместо моего верного ножа, неожиданно юркнуло под перчатку и начало быстро вгрызаться в меня, будто прячась от чего-то страшного! Вот только такой херни мне еще не хватало!

Я пытался орать в ответ, но уже понимал, что происходит что-то очень плохое. По-прежнему ни звука. Камень уже чувствуется в горле, забираясь все выше и выше. А затем ко мне постучалась тьма.

Глава 20

В сознание я приходил долго, словно пробуждаясь из глубокой комы. В ушах звенело, как после мощного взрыва. Тонко и пронзительно, этот звон заглушал все окружающие звуки, создавая ощущение изолированности. Не открывая глаз, я попробовал пошевелиться, и к своему удивлению, мне это удалось. Мышцы казались ватными, но поддавались контролю. Попытался потрогать лицо, и перчатка уткнулась в забрало шлема. Ага, значит, я всё ещё в доспехах.

Открыл глаза, вокруг царила кромешная тьма, перед которой даже немного прокачанное ночное зрение пасовало. Сначала даже показалось что я ослеп, но скоро я привык к этой беспросветной черноте. Быстро ощупав себя, я понял, что цел и невредим. Рука, которую я повредил в недавнем бою, после Двойственности, была восстановлена полностью и не болела. Скорее всего в отключке провалялся долго, так как видимо упал сюда откуда-то сверху, умудрившись не сломать себе конечности или голову. Хотя лечение всё равно применить понадобится, голова гудела будто с похмелья.

Кое-как поднявшись, начал ощупывать местность руками, сняв обе перчатки. По ощущениям, я находился в невысоком каменном коридоре. Холодные стены, покрытые тонким слоем влаги, были шершавыми на ощупь. Сковырнул со скрежетом ближайший камень, стало понятно, что вокруг стоит просто абсолютная тишина, а значит я слышу. В общем, сильных повреждений нет. Оружие при мне. Да и сумка, и всё остальное — всё на месте.

Правда, смущало, что я не вижу интерфейса. Привычные иконки юнитов отсутствовали. Как и иконка сообщений. Вообще всё странно выглядело, даже по ощущениям. Доспех казался тяжелее, чем обычно, причем весил он так нехило. Ни одна попытка вызвать статус или хоть что-то знакомое не удалась. Я немного запаниковал, чувствуя, как по спине ползёт липкий холодный пот. Выглядело всё так, будто я лишился Системы или доступа к ней. От этого было очень неуютно. Великая, если ты слышишь, дай сигнал, будь добра!

Для излечения от головной боли кинул на себя Самолечение. Сработало, вот это порадовало. Правда я сразу понял, что оно сильно изменилось и не в лучшую сторону, будто я обнулился по его прокачке. Судя по общим ощущениям, я стал слабее минимум на треть.

« Брбрбр, а ты кто?»

— Ай, блять!

Это еще что за чертовщина? Мне показалось или я слышал писклявый голос? Я затих, стараясь понять направление откуда услышал голос. Но тишина продолжала давить.

— Показалось что ли, — я тихо пробормотал.

«Неа, не показалось. Ты кто? А кто я?»

Я потряс головой, снял шлем и постучал себя по ушам. Вот только голосов мне в голове не хватало. Снова тишина и дальше никто ничего не говорил, и я огляделся.

Куда я попал вообще?

Последнее что помню, как превращаюсь в камень в этой жиже. Скорее всего эта фигня сработала как портал, а значит что? Правильно, я попал туда куда попасть точно бы никогда не хотел. На планету Белого Бога, бога-паразита. И информации об этом месте у меня нет совершенно никакой. Весь мой куцый опыт путешествия по другим планетам говорил, что попадание в пещеры, это несколько не стандартный результат для путешественника.

Во всяком случае даже на планете Мора я хоть ненадолго, но побывал. Вполне себе обычная планета, населенная настоящими уродами, но там хотя бы всё дело происходило на поверхности планеты, растительность, жизнь, а тут как-то фигово все. К пещерам у меня после Наместника наметилось настоящее отвращение.

«Мне тут не нравится»

— Так, млять! Чо за хрень! Вылазь из головы!

«А у тебя кто-то в голове сидит? Тебе не больно?»

— Отвали зараза! Ты где находишься?

«Если бы я сидел в твоей голове, то тебе было бы больно, я большой и страшный, наверное.»

Зараза гадская! Глюков мне только не хватало.

Судя по всему, я находился глубоко под землёй. Где-то упала капля воды, создавая неприятное эхо. Влажный воздух и запах плесени раздражали, но я пытался не обращать на это внимания. Достал из сумки факел, попытался его зажечь. Свет разогнал тьму, открыв передо мной узкий и длинный коридор с грубыми каменными стенами, покрытыми мхом. Влажные пятна на стенах и капли воды, изредка падающие с потолка, блестели в свете факела, создавая причудливые узоры.

Коридор, в котором я находился, тянулся в темноту, вихляя словно делал его пьяный рудокоп, в попытке создать бесконечный лабиринт. На стенах местами виднелись следы давних обвалов, а под ногами валялись большие обломки и мелкие камни. Я находился в самом его конце и путь был только в одну сторону. Если конечно я не научусь летать. колодец над головой уходил куда-то очень далеко, так же искривляясь по мере исчезновения во тьме.

Писклявый голос молчал. Единственное место откуда он мог звучать, это обновленный клинок что превратился в червя и залез в мое тело. Блядь! Точно! про эту странную ожившую хренотень, и как она в меня забралась я и думать забыл!

— Слышь червяк, ты в клинке сидишь? Ты живой что ли? И какого хрена ты спрятался в мое тело?

«Да страшно же! Я испугался, а ты такой уютный. Тут тепло и нету этой жижи дурацкой»

— Вылазь, бля! Сейчас же!

«Не, спасибо, но я лучше тут побуду.»

Я почувствовал, как что-то во мне началось шевелиться и поползло из руки по всему телу. Было не больно, только неприятно. Попытался его поймать или хотя бы остановить, но он в итоге погрузился еще глубже и пропал из виду. Остались только ощущения движения чужого во мне. Червяк успокоился только