задерживать, — последнюю фразу Йоко адресовала обитателю нижних этажей. — Благодарю за откровенность и попытку конструктива вне зависимости от итогов.

— Стойте! — метис успел влезть до того, как Хину разорвала соединение. — Хьюга-сан, у меня ещё текучка в процессе, сюда выдернули по живому! Ты не против, если я по пути к айтишникам забегу? Рабочий момент, во входящих — срочный запрос оттуда.

Безопасница предполагала, кто именно с этажа айти может жаждать срочного общения с конкретным сотрудником, но вслух говорить не стала.

Уэки Ута к этому моменту наверняка отсмотрела случившееся в отделе снабженцев и изумилась отмороженности своего протеже.

Дальше начинались варианты. Либо она захочет дистанцироваться от одиозного персонажа — и зовёт его наверх для неприятного разговора. Либо что-то ещё, но этим голову можно не забивать.

— Без проблем, — ровно ответила кузина светловолосому. — Я отсюда никуда не собираюсь. Закончишь на восьмидесятом — встретимся тут.

Что же это может быть. Должны быть основания, чтоб Хину подобным образом общалась со стажёром.

Даже не так. Должны быть какие-то основания, чтобы она с ним вообще общалась. Расспросить её вечером либо при случае, если Решетникова к тому времени не уберут из компании свои же.

В том, что сестра сумеет загладить с ершистым парией все шероховатости, начальник одного из управлений службы безопасности нисколько не сомневалась.

* * *

Ута, чертыхаясь, бросила то, чем занималась, и вынужденно полезла смотреть выемку с камер снабженческой логистики.

Досмотрев, она заругалась ещё больше и отправила Решетникову в мессенджер:

Иди ко мне сразу, когда выйдешь оттуда, где ты сейчас.

Когда он появился, она встала из кресла и заходила вперёд-назад по кабинету:

— Изначально искала тебя по одному поводу, можно сказать, по положительному. А сейчас посмотрела твоё представление в снабженческой логистике — и не могу не спросить.

— Уже страшно, — поёжился голубоглазый. — Нельзя ли без пауз?

— Ты идиот⁈

Лицо хафу озадачено вытянулось:

— Изрядно выложился внизу, сейчас не в ресурсе и нормально не соображаю. В чём претензии?

— Зачем было устраивать шоу с прилюдным обвинением безопасности в коррупции⁈ Я тебя, конечно, вынуждена поддержать во всём! Но!.. — слова куда-то испарились. — Ты не понимаешь, что тебя теперь всё будут ненавидеть? Абсолютно все, без исключения! Потому что ты повёл себя, как…

Айтишница едва удержалась от совсем уж грубой ругани.

— Ты правда не понимаешь, что люди себя так не ведут? — она старательно подыскивала приличные формулировки, которых катастрофически не хватало. — Не обостряют конфликт таким образом, настраивая против себя весь мир? Даже своих друзей. Даже если ты прав? Мы в Японии, не за океаном! Тебя свои будут сторониться после такого! Я в первую очередь!

— Присяду? — не дожидаясь разрешения, Решетников плюхнулся на ближайший стул. — Обстоятельства так сложились, у меня выбора не было.

— Чего я не знаю⁈ — разбираться всегда нужно до конца, спасибо математическому мышлению.

— Я в снабженческую переводился только для того, чтоб ваше оборудование ночью оформить. Своих задач там у меня не было.

— Это повод втягивать меня в такие скандалы⁈

— За последнее прошу прощения. Ты сама позвонила и спросила, что происходит. Наверное, надо было ответить что-то другое, — он опустил взгляд. — Возвращаясь к теме. Утром после выхода в отдел я чётко увидел, что работать там мне не дадут.

— Почему? — айтишница удивилась. — Начальника отдела ты же уже вполне успешно вынес, нет? — разумеется, Уэки была в курсе обновлений сводки по движению персонала в департаменте логистики. — И половины дня не прошло.

— А без разницы, этот начальник или дадут другого, — отмахнулся хафу. — Не те там люди, не та атмосфера. Не сработаюсь я с ними, без вариантов. Иногда от первого лица виднее, извини.

— Альтернативой может стать твоё увольнение, — честно предупредила она. — Несмотря на всё.

— Знаю, уже просветили. Не страшно: скажу по секрету, за ранг стажёра двумя руками не держусь.

— Хм.

— Идём дальше. На акционерный пакет Хаяси-старшего идёт атака, так? Как думаешь, они сейчас хоть немного отвлекутся на угрозу в моём лице в адрес безопасности?

Ута задумалась на мгновение, после чего взглянула на ситуацию под другим углом:

— Имеешь в виду, ты специально? Это не спонтанная… м-м-м, экспромт? — она хотела сказать, истерика.

— В отделе снабженческой логистики я ни сам работать не смогу, ни другие мне не дадут, — терпеливо повторил Такидзиро. — Куда-то в другое место идти — многовато переводов за единицу времени, ещё и для простого стажера. Какой вывод ты бы сделала на моём месте? В свете открывшихся нюансов?

— Я уже не уверена, что представляю ход твоих мыслей. Озвучь сам.

— Если по-любому уходить, то надо прихватить с собой побольше их народу. Или хотя бы убедительно сыграть пару сцен, отвлекая их силы на защиту своих. А там, глядишь, и Хонока-сан успеет прокрутиться с финансированием и с заменой залога.

В следующую секунду Уэки сказала совсем не то, что хотела:

— Насколько нормально чувствовать себя изгоем?

— Прорывы часто делаются неудобными людьми, — возразил Решетников. — Удобные, вежливые, покладистые исполнители часто лишь доводят до ручки систему, созданную другими.

— Широкий взгляд на вещи от человека, который завтра может лишиться работы! — фыркнула айтишница. — Я не знаю, как до тебя донести то, что детям преподают даже не в школе, а в садике.

—???

— Противопоставляя себя людям настолько, ты отталкиваешь не только врагов, а и доброжелателей. Ты орал, как недалёкий иностранец! — в силу рода занятий и кругозора она лучше прочих представляла мышление людей из-за границы. — И по форме, и по содержанию!

О том, что Решетников втянул в это всё и её, на сей раз айтишница промолчала.

— Да не было у меня вариантов, — поморщился Такидзиро. — Особенно стратегически.

— Почему?

— Не тот склад характера, чтобы там задержаться, я это только утром увидел. А вчера тоже выбора не было: требовалось срочно прикрыть документами твои ночные апгрейды, так что…

— Ждала тебя, чтобы смешать с землёй. А сейчас думаю, что сочувствую. Получается, ты в это всё ради нас влез?

— Завязывай с драматизмом, — отмахнулся стажёр. — Что ни делается, всё к лучшему. Ни о какой жертве речи нет. Меня всё устраивает.

Он без перехода огорошил её новостью