— Не хочешь — не верь. — Коля развернулся, собираясь уходить.

— Да стой ты! — тот снова тормознул его. — Ты-то что собираешься теперь делать?

— А что я могу… у меня, увы, нет отца-депутата.

— Зато есть отец Героя! — тот вдруг повысил голос. — Ты тут через раз упоминаешь моих предков, но знаешь, что такого, чтобы полагаться на предков, в случае чего? Это тоже твоя сила! Уверен, ситуацию можно решить, твой отец, Юрий Сергеевич, благоразумный человек! Тебе стоит доверять своим предкам! Кому еще, если не им?

Коля ничего не ответил, лишь ускорил шаг. Однако последние слова Макса эхом отдавались в голове.

Они и правда никогда не были друзьями, но Коля помнил, как Макс в детстве восхищался его братом. Коля в то время постоянно травил байки другим о его «подвигах», и те не пропускали ни слова. А уж когда он наведывался в школу, посещая различные мероприятия, то вообще становился главной звездой — дети смотрели на него с горящими глазами! Детей легко впечатлить. А уж когда перед тобой появляется та самая «звезда», так тем более. Макс всегда слушал истории о брате с особым вниманием, а еще Коля смутно помнил, как тот ушел в молчанку на несколько дней, когда выяснилось, что его больше не стало. Впрочем, в этом они были похоже. И надо же… похоже, его отношение не изменилось с тех пор.

Коля думал о его словах. Что ему теперь делать? Кое в чем Макс был прав, единственные на кого он мог еще рассчитывать — это родители. Все это время Коля работал, как проклятый, и не сомневался в собственных действиях лишь по одной причине — он верил в своих родителей! Пусть сейчас не лучшие времена, но… они всегда были единой семьей. Пусть даже пахан иногда распускал руки, но относился все же к нему, как к своем сыну. Да и мама тоже доверяла ему, ведь почти все время именно Коля ухаживал за ней, и она слова против не говорила. Коля хотел вернуть ту старую, счастливую семью, что была раньше. Именно ради этого он тяжело работал все это время! Верно, и поэтому…

Коля набрался решимости, подходя к дому. Он расскажет все отцу и матери, и они вместе что-нибудь придумают! Верно, нечего пытаться полагаться на левые организации и двуличных учителей, они сами справятся!

Он поднялся на лифте на свой этаж и подходил к квартире, но внезапно обнаружил, что дверь почему-то не закрыта, что было странно. Коля зашел в квартиру, на пороге было несколько пар незнакомой обуви, а из глуби комнаты услышал сторонние голоса.

— Так вы говорите, отец…

— Верно, я отец Сергея Павлова, одноклассника вашего сына — Павлов Виктор Сергеевич.

— Вот как. И чем же обязан вашему визиту, Виктор Сергеевич? — довольно настороженно спросил отец. — Вы говорили, что дело особой важности…

— Именно так. Но, пожалуйста, зови меня просто Виктор. К чему эти условности между бывшими боевыми товарищами? — мощный бас ответил ему. — Эта татуировка… Афган? Шрамы оттуда же?

— Верно… — голос отца вдруг стал куда серьезнее. — А ты, Виктор…

Послышалось шуршание одежды, будто тот ему что-то демонстрировал.

— …Вот как! — Нотки интереса появились в голосе отца. — 92-ая ВДВ… помнится, я как-то даже пересекался с вашими парнями.

— Было дело, Юра. Ну да ладно, это дела прошлого… сейчас я здесь не за этим.

— Мне уже любопытно, зачем же…

— Дело в твоем сыне.

— А он тут причем?

— Да ничего особенного. Знаешь, как бывает у молодых. Пацапались немного с моим оболтусом, дали в морду пару раз, обычное дело.

— Хех, в морду, говоришь, Витя. Что-то слабо верится…

— Но не суть — то пустяки. Что главное — так это ситуация немного вышла из-под контроля. И повернулось все в нехорошую сторону…

— Хм, и что это значит? Поясни!

— Разумеется, но сперва… может пригласим твоего сына войти? А то он уже некоторое время стоит за дверью, стесняется чего-то.

— Что за…

Но прежде, чем они продолжили, Коля сам вошел в комнату.

— Я вернулся, отец. — Он посмотрел на пахана, сидящего на диване в одних штанах. После перевел взгляд на гостей и коротко бросил. — Здравствуйте.

Сидел лишь один человек на стареньком стуле, рядом с ним были еще пара человек — женщина и мужчина. Эти двое были одеты в аккуратные черные костюмы и неподвижными статуями стояли позади него. Сам мужчина был довольно крупный, лысый и «мощный» — огромный контраст с отцом, у которого только пузо было в половину его роста. Одет он был по-простому, белая обтягивающая футболка и военные штаны.

— Ты че за дверью, как крыса шкерился? Зайти что ли не мог⁈ Позоришь меня… — отец повернулся в мужчине. — Извини, Витя, мой ублюдок иногда такую дичь творит!

— …Да ничего, все нормально. — немного запоздал тот с ответом, оглядывая Колю. — Но знаешь, твой сын вовремя подоспел. Так дело более споро пойдет. Для начала, взгляни на это, Юра… — тот передал ему мобильник, предварительно включив видео.

Что именно это было за видео, догадаться не трудно. Видео прокручивало все самые «смачные» моменты его унижений, было практически без редакций, кроме одного самого главного элемента — не было той «вдохновенной речи» о превосходстве «Великого Серого». Впрочем, в школьном варианте его тоже не было, компашка Серого все-таки не полные дебилы. А на этом видео великолепно было видно, как Коля «извиняется» перед Серым за все, что он «сотворил», после чего… его опускают на «водные процедуры». Реакцией отца, было…

— … — он спокойно смотрел видео. Но выражение его лица ясно указывало, что он был далек от спокойствия. Его рожа практически пылала красным цветом.

Кляп понял, что необходимо пояснить произошедшее!

— Отец, я…

— Заткнулся. — тот резко перебил его, не дав вымолвить ни слова. Всего одно слово, но он достаточно вложил в него, чтобы у Коли язык отнялся.

— И откуда… взялось «это»? — наконец вымолвил отец, досмотрев видео.

— Отец, послушай, все началось с…

— Я сказал тебе — заткнуться! — громом прогремел его голос. И он медленно повернул голову к «гостю». — Пояснишь, Витя?

Тот коротко хмыкнул и ответил:

— Разумеется. Началось у молодых все, как обычно, с пустяка…

И тот «рассказал». Самое удивительно для Коли было то, что «гость» практически нигде не соврал! Он полностью передал их предысторию взаимоотношений с Серым, будто лично наблюдал за их развитием, но только выставил это таким образом, как «обычная молодость», ничего серьезного. Впрочем, Коля не был против этой формулировки, даже несмотря на то, что Серый играл в эту «молодость» с ним едва