выяснил, что все несколько не так, как об этом говорят. Ограбление было, но вот то, что украли, на самом деле непонятно.

Удивлен? Ну я кое с кем знаком из Хранителей, а они не очень-то и скрытны. Язык и у них развязаться может. И знаешь, у меня такое чувство, что ты в этом деле поучаствовал. Не знаю, как, но надеюсь, ты расскажешь. Ругать? Ты уже взрослый мальчик, чтобы тебя ругать. Ты сам выбираешь дорогу. Решил пойти по этой, ну что ж, это твое право, но не думаю, что на этой дороге тебя ждет слава и почет. Ты ведь достоин большего, чем просто кошельки воровать или убивать из-за угла.

Но только не гордись раньше времени. Ты пока никто и звать тебя никак. У тебя нет ни имени, чтобы тебя боялись или уважали, ни возможностей, чтобы ты их мог использовать. Но я надеюсь, ты этого достигнешь. Хотя можно достичь того, что тебя будут просто бояться, без всякого уважения. В этом что-то есть, и этот путь намного легче, но, постоянно оглядываясь за спину, можно и шею свернуть.

Ладно, ученик, пойду я. Целитель сказал сильно тебя не нагружать разговорами в первый раз. Чего нагружать-то? Я буду удивлен, если ты хоть что-то будешь помнить. А на самом деле, ничего ты не запомнишь. Может, это и к лучшему, а то наговорил я тебе или еще наговорю.

Выздоравливай, в общем… А я пойду, кое-какие дела сделать нужно. Но не расслабляйся. Я еще приду и не раз.

***

Натиру спустя

Замок де Шимони

Комната в старом замке. Камин пылает. На нем вертел, на котором кабанчик. Время от времени сам Сатр прокручивает вертел, следит за мясом, подливает вино и соус. Мясо пахнет все ароматней и вкуснее.

Можно сказать, праздник. Дело успешно завершено. И теперь все шестеро за столом.

Лок Файнс, Марк Лип, Тако Пан, Аркат Ном, Симон Болс и сам Сатр Леко.

Команда, которая ни один год провела вместе. Сделала не одно дело. И за которой смерть стелилась шлейфом.

Сильные, смелые, умелые. Сатр был доволен, что именно эти люди были его командой. Но, как говорится, подошло время к расставанию.

Пора заканчивать.

Марк рыгнул, на вертеле был уже второй кабанчик, вытер губы рукавом. Уже пьяно поднял серебряный кубок:

– Так, когда откроем сейф, Сатр?! – снова икнул.

– Чуть позже, Марк. Чуточку терпения, – Сатр тоже поднял свой кубок, более изысканный и дорогой, и сделал глоток. Вино было одним из лучших, нъвийское из эльфийского анклава Норвилион Локии. Тысячу дукатов за каждую бутылку отдал. Ну, это того стоило. Ведь вкус отменный.

– Не-е-е-е, Сатр! Ты давай сейф-то открывай! – пьяно проговорил уже Тако Пан. Человеком он был несдержанным, в самом начале пытался даже бодаться с Сатром по поводу главенства в их небольшом коллективе. Но Сатр научился быть сильным, поэтому наглость Тако парой ударов всегда останавливал.

А сейчас только улыбнулся в ответ:

– Всему свое время, Тако. Всему свое время, – и снова глоток вина сделал. Какой вкус, какой букет, какой аромат!

– Ну, на самом деле, Сатр, это уже не смешно! – видимо, все решили высказаться. И эта фраза принадлежала Аркату Ному. Силач, читать умеет, но всегда старается быть в тени. Иногда Тако поддерживал, но в основном на стороне Сатра был. Видимо, чувствует, кто сильнее на данное время, минуту, мгновение. – Мы уже сутки здесь сидим. Все жрем и жрем! И ни одной девчонки вокруг!

Сатр усмехнулся, снова бокал поднял, глоток сделал.

– Все, хватит! – это уже Марк Лип. Вскочил, нож в руке: – Идемте сейф открывать!

И совершенно неожиданно вдруг схватился за горло, глаза его раскрылись широко, пена изо рта, и он прямо-таки рухнул в свое кресло.

Уже мертвым…

Среагировать никто не успел, потому что трое других – Тако, Аркат и Симон последовали за Марком. Первый уткнулся головой в стол. Второй свалился на пол. А третий было дернулся в сторону Сатра, но как о стену ударился, так его от Сатра отбросило.

И только Файнс остался сидеть с кубком в руке и с глазами, вылезшими из орбит.

Гномья пыль действует не только на окружающую обстановку и пространство. Не только на людей, против которых совершается преступное деяние. Она, конечно же, действует и на людей, которые это деяние совершают, используя гномью пыль.

Поэтому всегда перед применением этой субстанции следует принять специальный антидот – зелье, которое позволяет не попасть под воздействие этой самой гномьей пыли.

И само собой, вся команда Сатра приняла это самое зелье, улучшенное и усиленное, чтобы отходняк после окончания его действия был минимален. Сатр уже пару раз применял это зелье, когда требовалась работа с гномьей пылью. Его новая формула себя оправдала, а его парни вполне ему доверяли, так как работа их была эффективна, а отходняк не требовал многодневной отсидки, пока не сойдет остаточный след применения гномьей пыли – единственная неприятность после ее использования. Вот нарвешься с таким следом на Гончего и пиши пропало. Поэтому после любого дела следовало отсидеться, чтобы очиститься и отдохнуть от дел.

Но в этот раз Сатр кое-что добавил в зелье. А сейчас его уже бывшие люди выпили и съели вторую половину. И смерть их была почти незаметной, но быстрой.

А Файнс…

Файнс поставил бокал на стол, затем резко вскочил, при этом повалив стул, и отбежал от стола. И уже оттуда, с нескольких ярдов от Сатра выкрикнул:

– Это что!? Это что такое? Они… Они что… мертвы? – в панике стал хлопать себя по телу и еще дальше отбежал. Вообще бы убежал, если бы не стена.

Сатр откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, хотя продолжал следить за последним живым человеком из команды:

– Ты… Ты тоже меня убьешь? Убьешь, да?! – при этом стал метаться из угла в угол. То за голову хватался, то продолжал себя хлопать или, скорее, кого-то отгонял. То приседал и снова вскакивал.

– Знаешь, я думал над этим, – неожиданно проговорил Сатр минут через пять. Видимо, надоела паника Файнса, или пришел к определенному решению: – Но, честно говоря, ты мне еще нужен. То есть мне еще нужен один человек, чтобы закончить незавершенные вопросы. Помолчи!

Сатр встал, подошел к камину с вертелом, отрезал кусок мяса, восхищенно хмыкнул и с таким же восхищением его съел. Но не сел, а подошел к стоявшему рядом с камином сундуку, открыл его:

– Но ты можешь прямо сейчас взять из этого сундука денег столько, сколько сможешь унести и уйти.