Щуплый крепче прижал к себе птицу и начал речь, а мне все казалось, что птица сейчас поднимется в воздух и перелетит на баржу. Матрона терпеливо выслушала, затем наклонилась, звонко чмокнула его в нос и начала отвечать, время от времени, к моему изумлению, вставляя английские слова! Вот лиса, знает язык!

Болтали они долго, я уже начал всерьез беспокоиться, что скучная деревня действительно окажется нашей ночной стоянкой. Зато мы услышали имя матроны – Сесилия. Как человек воспитанный и высококультурный, я не стал приставать к даме с расспросами, как звучит короткое имя, а тут же начал прорабатывать варианты самостоятельно. Сиси? Но первая гласная – «е», да и хватит мне уже всяких Мими и Муму. В результате коротких раздумий решил, что про себя буду звать ее Сисяндрой, тем более что ассоциации очевидны любому. Можно считать, тема сисек раскрыта.

– Что она бормочет?

– Этот человек ее муж или любовник.

– Скорее второе, – буркнул я. – С такой связываться…

– Мадам говорит ему, чтобы верил в ее святость и ждал. Женщины всегда заставляют себя ждать, – философски заметил исландец, мастерски ужав перевод беседы до сути вопроса. И с чувством выполненного долга надкусил плод, похожий на грушу-переростка. Да это и была груша, местная, с чуть специфическим терпким вкусом, который понравится не каждому. Сморщился и не глядя бросил плод за спину. Народ на барже боязливо пригнулся, но груша упала точно за кромкой дальнего борта. Видя такое дело, я бесцеремонно забрал у него второй плод: люблю эти фрукты.

По окончании затяжной, почти безэмоциональной беседы супругов мужичок в панаме абсолютно безразлично мазнул взглядом по мне и шкиперу, смешно кашлянул пару раз в предплечье и с облегчением сунул курицу в руки жены, которая тут же передала птицу одной из помощниц. А затем протянул ей маленький старинный пистолет с коротким стволом и колесцовым замком. Обыденно так, словно смартфон забывчивой супруге, надумавшей пойти в супермаркет. Переживает. Заботится о том, чтобы той было из чего всадить кусочек свинца меж глаз партнера по бизнесу.

– Хороший ужин нас ждет! – обрадовался Дагссон, подмигивая мне. – Подкрепимся. А после того, как стемнеет, посмотрим, что с такими красотками можно сделать двум усталым мужчинам, так ведь, Гоб?

Ай да дед, ай да сукин сын! Столько лет, а какой бодрый!

В конце концов, весь наш спецназ порешал дела и отправился дальше по реке…

Медленно тащимся, зараза, медленно! Придется снимать с катера и ставить на корму баржи второй подвесной мотор, что позволит резко увеличить скорость движения. И все равно часть пути придется проходить уже в темноте. Ули Маурер убил бы меня за такие фокусы: ночью тут по рекам не ходят.

Амазонка нового мира светилась закатным золотом. Посреди русла обнажались полоски великолепного желтого песка – справа проплывал целый архипелаг постоянно меняющих очертания островков.

Я, наконец-то вспомнив о пулемете, поставил новые кексы. Суета и пляски прекратились, женщины, собравшись возле красиво мерцающего углями очага, начали рассказывать и обсуждать жуткие истории про каких-то глубоководных псов, духов Реки и Речного Змея, в существование которого они горячо верили. Хорошо, что переводил исландец, добавлять к таким ужасам лишнего не в его характере.

Оказывается, тут уже второй год наблюдают: то рыбак с вельбота, то пассажир сампана регулярно сообщают, что ясно и совсем близко видели, кто-то в бинокль, а другие простым глазом, громадную двухголовую змею, размером в пять раз больше нашей несчастной баржи, на которой они нашли временное пристанище.

Змея якобы плавала по вечерней Амазонке, подняв высоко из воды страшные головы, пасти которых усеяны зубищами сабельного типа. Стрелять по Речному Змею из ружей бесполезно и неосмотрительно, пробовали. Как-то с борта одного неназванного парохода пальнули по чудовищу из пушки. Не попали. А Змей разозлился и утянул судно в пучину.

– Хрен знает что несут… – сквозь зубы бросил я в пустоту.

Получилось что-то типа забавной вечерней телепередачи из серии «Непознанное рядом с нами», и я, удобно подперев башку и облокотившись на мешок, аж заслушался. Но на темную воду реки, переливающуюся в красноватых отблесках заката гладкими кровавыми волнами, начал поглядывать с какой-то новой настороженностью.

Очередная точка поиска. Надеюсь, что здесь мне тоже повезет.

Кайенна – довольно большой город, бурно разросшийся буквально за последний год. Пожалуй, он стал уже раза в два больше своего извечного конкурента Доусона. Редко я здесь бываю, нет оперативных задач. В данном случае это даже хорошо – морду на этих улочках я никому начистить не успел, значит, Гоблина тут не помнят.

Ночью ничего толком не разглядеть, но память у меня профессиональная, и я хорошо представлял, куда мы пришли. Все бесхитростно, основатели городов до сих пор обходятся без услуг главных архитекторов. Над неровной линией берегового склона – здесь почти все поселения стараются ставить на возвышенностях – в четыре ряда и три улицы тянутся простенькие хижины и домишки, курятники и свинарники, амбары и дырявые сараи, выполняющие роль лодочных сейфов. За дальней третьей улицей заканчивается жилая зона, и начинаются плантации кукурузы.

В центре чуть возвышается жилье тех людей, что побогаче. Дома у таких основательные, вполне приличные, хотя большей частью тоже деревянные. Здесь почти все сделано из дерева разных пород. Широко применяются подручные материалы: разбитая тара и пустые емкости, домашняя рухлядь, оставшаяся после попадания групп пятнашек и найденная на местности. У бедняков жилье большей частью мозаично сколочено из разномастных досок и плашек, а стены подсобных сооружений умело сплетены из бамбуковых стеблей. Еще в первый визит я отметил несколько сараев, собранных из ржавых металлических листов, – теперь-то понятно, откуда они взялись… Встречаются и глинобитные постройки.

Транспорта очень мало, поэтому об удобстве проезда в будущем никто не думает. В некоторых городах переплетения узких улочек становятся причудливым лабиринтом, разобраться в котором бывает очень сложно. Вот и здесь горожане нарезали переулков, как бог на душу положит, заблудиться можно, что я, помнится, и сделал. В Кайенне есть как легкий мототранспорт, так и пара-тройка настоящих автомобилей. Как они сюда попадают? Самыми причудливыми способами.

Однажды мы наткнулись на забавного пятнашку из наших, из русских, со вполне подходящей для пояснения историей. Там, дома, на Земле, этот попаданец вдрызг разругался с женой и переселился в старый деревянный гараж, под который давно приспособил малый сруб, оставшийся от бабки. Из-за житейских неурядиц мужик давно продал машину, на новую денег не накопил. В гараже остался только легкий байк, так что свободного места ему для жизни хватало. Там же держал и запас бензина, ну и все прочее барахло, что у мужчин само собой заводится в гараже вперемешку с чисто житейским скарбом.

Вот его со всем хламом и ништяками, что имел, и выкинуло к нам. Приземлился он всего в десятке метров от небольшой локалки, практически точно такого же рубленого гаража, какой был у него на Земле! Рассказывал, что пока перетаскал с поляны всю россыпь, изматерился, у него ведь там и диванчик имелся, и холодильник старенький… Теперь и живет там, куда выбросило, ремесленничает, мужик рукастый. Говорит, что этот удивительный поворот судьбы, подаренный Смотрящими, дал ему возможность прожить еще одну жизнь, но уже без повторения ошибок, которые он совершил в прошлой жизни. Распространенный, кстати, взгляд на новый мир.