– И сколько раз вы здесь путешествовали?

– Раз шесть-семь, и опять вернусь сюда, – честно признался Джоэл.

– То есть вы не были близки с родителями? – уточнила Ким.

– Скорее нет, чем да, – пожал плечами мужчина. – Но только не поймите меня неправильно. Я их любил, но мы не понимали друг друга. Они не понимали, почему я вечно влипаю в какие-то переделки, а я не понимал, почему они так счастливы вместе. Можно сказать, что они меня любили, но я не вырос таким, каким мечтала меня увидеть мама.

Ким почувствовала, что ей хочется узнать о нем побольше.

– Продолжайте, – попросила она.

– Понимаете, они всю жизнь проработали, получая обычную зарплату, жили в обычном доме и общались с обычными друзьями и знакомыми. И в этом нет ничего плохого. Все такое чистенькое, аккуратненькое, респектабельное… Все, чего я категорически не хотел. Я хотел стать богатым и для этого готов был рискнуть и нарушить закон. Это моя жизнь, и я хотел прожить ее так, как считал нужным. Вышел, украл – в тюрьму, и так до бесконечности. Я знал это. Им не важно было, сижу я или нахожусь на свободе – для них самым важным было то, что я не хотел меняться.

Ким восхитилась его честностью, хотя теперь ей захотелось встретить его в день освобождения и предостеречь, когда он захочет совершить новое преступление.

– А вам не приходит в голову, кто мог бы иметь на них зуб? – спросил Брайант.

Джоэл недоверчиво посмотрел на них.

– Вы что, шутите? Ни один из них за всю жизнь и мухи не обидел. Мне бы очень хотелось, чтобы было наоборот, но они были самыми безобидными людьми на планете. Спросите у любого из тех, кого сейчас видите. Когда они приходили на свидание, они большую часть времени проводили, покупая кофе и сэндвичи и болтая с ними со всеми… Так им было легче, чем просто сидеть и общаться со мной.

Инспектор почувствовала, что больше ничего не узнает. Слишком уж разные были у них жизни.

– Мы скоро снимем запрет с тел, и вы сможете запросить дневной пропуск.

– Я не пойду на похороны, – негромко сказал мужчина, отворачиваясь. Сглотнув пару раз, он повернулся к ним лицом с покрасневшими глазами. – Вы только представьте себе, как я появлюсь там, прикованный наручниками к вертухаю? Да их друзья и соседи будут месяцами судачить об этом, а родителям бы это не понравилось. Так что я этого не сделаю. Попрощаюсь с ними по-своему.

Ким было интересно, понимает ли Джоэл Грин всю ту меру достоинства, которую только что продемонстрировал.

Поблагодарив его, инспектор встала.

Она увидела, как к угрюмому охраннику, стоявшему рядом с торговым автоматом, подошел Дженнард.

Он профессионально-внимательно осмотрел помещение, оценивая происходящее внутри.

– А вот и тот, кто нам нужен, – сказала Ким Брайанту.

И только подойдя к начальнику смены, она вдруг поняла, что не увидела в комнате ни Дейла Приса, ни Симза.

Стейси закрыла дверь за Чарли и Барни. Сосед забрал пса на послеобеденную прогулку.

– Все в порядке, Элисон. Теперь вы можете спуститься с этого стула. Его нет, – сообщила она.

– Да мне и здесь неплохо, – упрямо сказала профайлер. – Хотя сбегать в туалет не помешает, – призналась она.

Стейси усмехнулась. Эта женщина провела на стуле почти шесть часов, не решаясь спуститься в кишащие акулами воды, где роль главной акулы исполняла безобидная дворняга.

– А где он? – спросила Элисон.

– Дверь рядом со входом в гараж.

Найдя туалет чуть раньше, констебль не смогла сдержаться и заглянула в гараж. «Ниндзя» босса сверкал в дальнем углу, прямо рядом с механическими воротами. Все остальное пространство было закрыто материей, на которой, как показалось Стейси, лежала куча никому не нужного металла.

Констебль знала, что в свободное время босс реставрирует классические мотоциклы, но считала, что получает она их разложенными по коробкам с инструкцией и крепежом, как модели самолетов, над которыми часами корпел ее отец, когда она была маленькой. Она никак не ожидала, что гараж будет похож на фургон старьевщика.

– Да чтоб тебя, – произнесла она, услышав звонок в дверь. – Боссу точно нужен швейцар. А, это ты… – сказала она, увидев за дверью Пенна.

– Прости, что отвлек, – сказал сержант, проходя мимо. Он снял куртку, сел и осмотрелся. – Э-э-э, мы что, лишились и собаки, и профайлера?

– Оба отправились пи-пи, – объяснила констебль, усаживаясь напротив.

– Даггар и Билли были вместе, как мы и думали, но они разбежались много месяцев назад. Ей надоело быть девушкой уголовника, не выходящего из тюрьмы. Ему это не понравилось, и он стал ее преследовать.

– Насилие?

– Как это ни удивительно, нет, – покачал головой Пенн. – Похоже, что Даггар не соврал, когда говорил, что не любит драк.

– Ясно, но принимая во внимание то, как жестоко обошлись с Билли…

– Все знаю. Я просто хочу сказать, что Даггар тот еще тип, но он никогда не поднимал руку на свою подружку и никогда не совершал насильственных действий.

– А что вы думаете по поводу Даггара, Элисон? – спросил Пенн, когда психолог заняла свое место на стуле.

– Все говорит за то, что это его рук дело. Он смотрел квартиру, в которой убили Эми и Марка, а значит, имел доступ к ключу. Он был тем человеком, который пригнал машину на свалку, а в тюрьме он вполне мог встретиться с Фелпсами. Мы знаем, что он связан с Билли Стайлс. Но, и это действительно очень важно, он совершенно не подходит под психологический профиль. Мы же все согласились, что тот, кто это делает, должен очень сильно ненавидеть вашего босса. А Даггар был дружелюбен, открыт и искренне хотел помочь, то есть если вы хотите знать мое мнение, то, положа руку на сердце… я не знаю.

Стейси не смогла сдержать смешок, услышав признание Элисон. Почему-то оно добавило психологу некоторую толику человечности.

– Что ж, босс должна скоро вернуться из Бирмингема, и я уверена, что такое объяснение ее не удовлетворит.

Элисон подождала, пока Пенн, отправившийся перекусить, не закроет за собой дверь, и досчитала до трех.

– Стейс, у вас найдется минутка для меня? – обратилась она к констеблю.

– А я что, пропустила циркуляр, в котором меня приписали к… – повернулась к ней девушка.

– Простите меня… – Элисон действительно было очень неудобно. После того как она вызвала ее накануне вечером, Стейси демонстрировала почти ангельское терпение, но Элисон знала, что констебль уже на пределе. Стейси уже сообщила ей, что передала сережку кому-то по имени Митч, чтобы сохранить это вещественное доказательство, а теперь она вновь требует от нее помощи.