Если человек не в состоянии ответить на подобные вопросы – он обречен на незрелость чувств, а зависть – самая верная примета такой незрелости. Не задумываясь глубоко о себе, человек вынужден лишь сравнивать себя с другими и вечно путаться в собственных проекциях.

Другой смысл существует. Он заключается в том, чтобы душа человеческая состоялась. Плотин, блаженный Августин, св. Серафим Саровский, Будда и… многие другие утверждали, что в глубине души нет зла. Там один только чистый свет.

Лишь в этом свете можно найти другого человека, а не продажного журналиста или ворующего чиновника. Найти и поддержать его.

Не опускаясь в глубину, невозможно отделить правду от лжи. В пространстве спектакля они и правда почти не отличаются друг от друга. Опускаться в собственные глубины нелегко, но, если не хочешь рыть колодец, – придется пить из лужи.

Психологические корни минимализма

У меня вопрос на тему о дизайнерской моде на голые кирпичи и неровную штукатурку в современных интерьерах. Каковы психологические истоки этого дизайнерского стиля?

В сущности, все просто. Эстетическое чувство (то, что нам нравится во внешнем мире) всегда является лишь следствием чувства этического. В данном случае имею в виду не мораль, а то, что ее создает: цельное мировоззрение, цельный взгляд на мир, сформированную систему ценностей. В эпоху постмодерна мы лишились этой цельности, поэтому пытаемся очистить свой взгляд от разнообразия форм, которые раньше были эстетическим чувством.

Голые стены как будто говорят: «Я больше не знаю, кто я такой и что действительно ценно для меня». Это бытовая попытка вернуться к архаике – в пещеру, к «телу без свойств» (термин «шизоанализа» Делеза и Гватари).

Может быть, в оголенности кирпичных стен и неровной штукатурке легче понимать и создавать что-то новое? Мы вместе создаем мысли внутри голых стен. Вспомните, например, деревца бонсай. Для того чтобы разговаривать с таким деревом, оно должно быть одно – посреди голых стен. В Японии это именно так.

Правда, в оголенности стен, как в оголенности души, всегда есть что-то болезненное. Возможно, эта болезненность и есть необходимое условие творения чего-то нового.

Есть только одно необходимое условие: человек не должен чувствовать эту оголенность как окончательную эстетику или моду. Нужно, чтобы он хотел создавать в этом пространстве что-то свое. Но что уж чувствует человек, то он и чувствует.

Символическое значение детской игры с вращением предметов

Эта забавная игра сопровождала все мое раннее детство. О ее происхождении не помню ни я, ни родители. Вот в чем она заключалась: я брал из гардероба носок, затем кубик от конструктора, клал кубик в носок, после чего садился на пол и крутил его. Во время этого действа у себя в голове я фантазировал. Я мог часами сидеть и крутить носок с кубиком, фантазируя, развивая разные события, углубляясь в увлекательные миры. Все дети фантазируют, но при чем тут кручение носка с кубиком?

Очень интересный вопрос! Жаль только, что точного ответа не него никто дать не может.

Достаточно вспомнить, что подобное кручение объемного предмета, внутри которого содержится нечто тайное (невидимое) – один из самых древних способов вознесения молитвы богам. Сосуды с древними священными напитками тоже нужно было раскручивать перед употреблением. В Китае так охлаждают и заваривают чай. В бассейне Амазонки крутят над головой сосуд с аяхуаской (галлюциногенным напитком), продумывая во время кручения свою просьбу к духам напитка…

Но самый известный религиозный аналог – тибетский молитвенный барабанчик.

Внутри барабанчика – листок с молитвой. Самый распространенный вариант – мантра Авалокитешвары «Ом мани падме хум» – то есть мантра слияния с Целостностью, со звуком Вселенной.

Предметы (даже носки) крутят, пугая родителей, многие дети. Внешний мир пытается «разорвать» психику ребенка на части. Мама и папа предъявляют противоречащие друг другу требования. Улица, даже песочница, требует исполнения каких-то своих малопонятных правил. Пусть ребенок этого еще и не способен осознать, но у него нет времени на то, чтобы побыть самим собой. По крайней мере, наедине с самим собой. Его все время воспитывают, ему все время что-то внушают, не только родные, но и телевизор, книжки, мультфильмы…

Взрослые все время стремятся формировать ребенка, забывая, что малышу нужно время, чтобы формироваться. Это значит – ему нужно совместить «файлы» информации и внушений, получаемых из внешнего мира со своим собственным «Я» – со своими собственными фантазиями и «увлекательными мирами».

Ваша игра – это молитва ребенка. Детский «буддизм», или детский «исихазм», – это попытка вернуть себе целостность, ощутить свое подлинное «Я», защитившись от мира, который пытается отнять у ребенка его целостность («девственность» в метафорическом значении этого слова).

Для того чтобы защититься и вернуться в пространство целостности, ребенок чертит круг. До сих пор помню, как мы детьми подсказывали в кино герою фильма «Вий» (1967): «Круг черти! Черти кру-у-у-у-г!» Круг – самый древний сакральный символ Целого, Единого – символ Бога.

Вы символически показывали Богу, что хотите собрать целое из частей, собирая части (кубики) в емкость (в матку, в женское всеприемлющее начало бытия), и чертили, как Он, с помощью женственности, круг на лике бездны (внешнего мира).

Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, … когда полагал основания земли: тогда я была при Нем художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его во все время, веселясь на земном кругу Его…

(Притчи 8:27–31)

Можно, конечно, попробовать, как это делал Отто Ранк, свести смысл вашей игры к детской попытке символического возвращения в мать. К тому чувству целостности, которое он испытывал внутри матки. Однако, на мой взгляд, это практически никак не объясняет ни необходимости кругового движения, ни происхождения ваших фантазий и тех «увлекательных миров», в которых вы путешествовали.

Для меня материалистическая гипотеза никак не объясняет, почему и как у человечка внутри матки «вспыхивает лампочка» самоосознания и он начинает ощущать разницу между определяющими онтологическими понятиями: «целое» и «часть». Ведь ваша игра – народный хоровод, кручение молитвенного барабана – заданы именно ими.

Еще один аспект вашей «игры-молитвы» – это шум, который производят кубики в носке, как и стук молитвенного барабана. Этот шум использовался как звук, отгоняющий злых духов и зло вообще. «Злые духи», по всей видимости, – тоже метафоры агрессивного внешнего мира, угрожающего младенцу.

«Криминальный талант», или О чем мечтают все женщины

Очень привлекателен для меня образ главной героини и ее необычного таланта в фильме С. Ашкенази «Криминальный талант». Вопрос таланта для меня является очень значимым. Во-первых, мне сильно-пресильно повезло: я занимаюсь любимым делом. Во-вторых, оно спасает меня во многих критических ситуациях. В-третьих, под вашим влиянием я стала писать эссе и даже мечтаю когда-нибудь издать книгу.