Александр Алексеевич был в гневе. Он только что чуть не лишился сестры и племянника. Императору хотелось разорвать предателя в клочья, но он сдержался, лишь ухватил за загривок Юсупова и вздернул вверх, как нашкодившего щенка.

— Мразь, — прошипел император ему в лицо, — обещаю, ты пожалеешь о каждом шаге, о каждой минуте своей жизни, так просто я тебе умереть не дам.

Пока император шептал угрозы князю, я поднапрягся и убрал защиту, выставленную дядей, ибо противник больше не представлял опасности.

Не знаю, какое заклинание применил Александр Алексеевич, но он попросту перекорёжил все энергетические каналы в организме Юсупова. Князь в одно мгновение стал магическим инвалидом.

Что бы провернуть нечто подобное, мне бы понадобилось не меньше получаса.

Нахмурился.

Сегодня я получил ещё один урок и сделал вывод: надо учиться. Не просто набирать силу, а получать новые знания и опыт. Последнего у меня вагон и маленькая тележка, но и я не всесилен, а поэтому…

Если бы не император, всё могло бы закончиться довольно плачевно. Нет — я бы не умер и не дал погибнуть находящимся рядом людям, но ранения получили бы многие.

Мой недосмотр и моя ошибка.

Рефлексировать долго не пришлось.

— Саша, поставь глушилку, — произнесла мать, — Не хочу, чтобы нас кто-то видел и слышал. Гриша, извини, но этот разговор только для нас троих.

Малинин кивнул и тут же отошел в сторону.

— Готово, — отозвался Александр Алексеевич, дав знак своим людям ни во что не вмешиваться и ожидать дальнейших указаний.

Как только мы оказались скрыты от посторонних глаз, Екатерина подошла к удерживаемому императором Юсупову и со всей силы зарядила тому пощёчину, усилив действие магией.

Голова князя мотнулась в сторону, а на обожжённой щеке слезла кожа, открывая зияющую рану.

— Давно хотела это сделать, — с удовлетворением произнесла Свиристель.

— Сука, — пробормотал Юсупов разбитыми губами и сплюнул на землю.

— Как скажешь, дорогой, — послышался язвительный ответ Екатерины, — Мне абсолютно безразлично, как ты меня называешь. Ты проиграл. Проиграл в тот момент, когда очернил меня перед братом и все страной. Я думала, ты любил меня, но нет — ты хотел только власти. Знаешь, а я ведь почти согласилась тогда стать твоей женой, если бы не подслушала один разговор. Какое счастье, что не успела дать согласие на брак с такой мразью как ты.

— Я бы всё равно не одобрил, — усмехнулся император.

— Вот поэтому, ты провела девятнадцать лет в изгнании, — зло процедил Юсупов, — а могла бы править империей.

— Сомневаюсь. Уверена, как только бы я тебе надоела, случился несчастный случай, а ты стал «безутешным» вдовцом.

М-да, матери нужно было выговориться. Накопленная годами ярость и ненависть искали выхода, и наконец, нашли.

Именно в этот момент я понял, где встречал Юсупова.

Я видел его каждое утро в зеркале, глядя на собственное отражение. Нет я не был копией Сергея Мстиславовича, но схожие черты мог бы не заметить только слепо. Вывод напрашивался один: Юсупов являлся родным отцом Власа Потёмкина.

Ну, что сказать, папаша не вызывал у меня тёплых чувств, наоборот, я ощущал цепкое неприятие. Казалось, словно измазался в дерьме, может быть потому, что терпеть не мог предателей. Такой же ублюдок лишил меня жизни в другом Мире, а этот пытался сделать тоже самое по отношению к своему Императору, только поступил ещё гаже, используя при этом мою мать.

— Я не стал бы тебя убивать, — произнёс Юсупов, — Во всяком случае, до тех пор, пока ты не родила мне сына.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась Екатерина, и кинула на меня мимолётный взгляд, получив утвердительный кивок, — А я как раз родила, и сделал всё, чтобы ты не узнал об этом. Я никогда не подпустила бы тебя к моему ребёнку.

Глаза у князя округлились от изумления.

— Как… Как ты посмела? — взревел он, дернувшись вперёд, но заклинание императора крепко удерживало его в своих объятиях.

— Скажу больше, — злорадно усмехнулась Свиристель, — Сегодня ты пытался убить собственного сына.

Юсупов перевел взгляд на меня и закашлялся, не веря в происходящее.

— Сын? Мой сын? — князь скрипнул зубами.

— Может быть, вы и причина моего появления на свет, но признавать вас отцом я не собираюсь, как, впрочем, и продолжать вашу фамилию. Я — князь Потёмкин и собираюсь им оставаться впредь.

Свиристель с гордостью и затаённой грусть посмотрела на меня, а я понял, что мать когда очень сильно любила этого ублюдка, может и до сих пор испытывала к нему какие-то чувства, но ни за что не показала бы своей слабости.

— Все всё выяснили, семейные разборки закончены, — произнёс император и снял купол непроницаемости, — Заберите предателя! — крикнул своим гвардейцам.

Бойцы быстро нацепили на Юсупова антимагические кандалы и потащили к ближайшей машине.

— Что теперь? — поинтересовался я.

— Заставим публично дать показания в организации переворота, покушении на императора и уличим в клевете на Екатерина Романову. Пора тебе воскреснуть сестра и занять подобающее место.

— Ну, мое место всегда было далеко от трона, ты же знаешь?

— Хм-м, хочешь продолжать свою деятельность и заниматься уничтожением врагов империи?

— Не думаю, что готова к этому. Я не против выйти на свет, надоело скрываться, но, пожалуй, поживу пару лет в своё удовольствие, а потом посмотрим.

— Да будет так. Племянник, твои пожелания, пока я добрый, — усмехнулся венценосный дядя.

— Во-первых — уберите ваших соглядатаев. Считайте, что заговор раскрыт. Мне ничего не угрожает. Во-вторых — я так же, как и Свири… то есть мама, хочу пожить какое-то время в своё удовольствие, без всех этих придворных заморочек. Хочу отучиться в академии, привести дела рода в порядок, попутешествовать по Миру, убивать тварей в Высокочастотной зоне, в конце концов, хочу жениться. А вы правьте империей, — благородно «разрешил» я, — Вот, когда совсем прижмёт, тогда повторим наш разговор.

— Хм-м, я не ошибся в тебе, племянник. На свадьбу пригласишь?

— Эм-м, вы только это услышали?

— Да всё я слышал, но…

— Приглашу, приглашу. Кстати, она не за горами.

— Ты всё-таки сделал предложение Измайловой? — с интересом поинтересовалась Свиристель.

— Да, — кивнул в ответ, — И планирую просить руки у Светланы Сумароковой.

— Смотри племянник, как бы женщины из-за тебя не передрались.

— Не-е,