Фабиан терпеливо улыбнулся.

— Ты сегодня так много танцевала, что даже порвала юбку сзади. Советую тебе пойти зашить ее.

Мисси засмеялась и попробовала заглянуть себе за спину, но за пышными юбками ничего не увидела.

— Что-то я не заметила никакой прорехи. И даже если она там есть, кого это волнует?

— Смотри, еще раз кувыркнешься со ступенек, и тогда всех опять будет волновать твое состояние, — тягуче проговорил мужчина.

— Хорошо, — пытаясь сдержать улыбку, ответила девушка и пошла прочь. И хотя на четкости ее мышления уже сказывался алкоголь, замысел Фабиана был ей вполне понятен. Она была уверена, что с ее юбкой все было в порядке — таким образом Фабиан просто пытался заманить ее наверх.

Стоит ли клюнуть на его наживку? И клюнул ли он на ее? Посмеиваясь, девушка пошла наверх.

К собственному удивлению, она ощутила, что возможность ее окончательного совращения Фабианом чрезвычайно интригует и возбуждает ее. В конце концов вот уже несколько недель они неуклонно приближались к этому.

Будь что будет! В нынешней ситуации ей будет полезно немножко прочистить мозги, покувыркавшись на мягкой постели в ее комнате. Возможно, как жених Фабиан никуда не годился, но интуиция однозначно подсказывала Мисси, что как любовник он будет великолепен.

Поднявшись в свою комнату, Мисси некоторое время постояла у трюмо — поправила прическу, сняла серьги и ожерелье… Не прошло и минуты, как в комнату вошел Фабиан.

На самом деле Мисси и не ждала, что он станет стучать в дверь.

Она с жадной улыбкой повернулась к нему.

Он стоял у закрытой двери, обводя ее таким страстным взглядом, что по спине девушки пробежал холодок.

— Слушаю вас, мистер Фонтено, — с напускной храбростью сказала она. — Вы пришли сыграть роль горничной и помочь мне починить мою безнадежно испорченную юбку?

Мужчина хмыкнул и повернулся к двери, чтобы задвинуть засов.

— Вообще-то я задумал немного другую игру, — вновь оборачиваясь к ней, проговорил он.

Звук, с которым щеколда вошла в петлю, почему-то подействовал на Мисси возбуждающе.

— Ну тогда, молю тебя, посвяти меня в свои планы, — насмешливо сказала она, пытаясь обуздать свое бешено стучащее сердце.

— Мы с тобой уже довольно давно приближаемся к одному… пределу, — обманчиво спокойно произнес Фабиан, снимая фрак и кладя его на стул.

Мисси в нетерпении облизнула губы:

— Да, действительно.

— Я думаю, время настало.

— Правда? Именно сегодня?

— Для меня все решилось в тот момент, когда я увидел, как ты флиртовала с Робертом Бринкли, — протяжно проговорил Фабиан. Сняв галстук, он начал расстегивать сорочку.

Следующие его слова буквально сочились чувственностью:

— Мисси, если ты желаешь сказать мне «нет», лучше сделай это прямо сейчас.

Рассматривая темные заросли на его великолепной груди, Мисси ощутила, как у нее пересохло во рту.

— Ты думаешь, что я маленькая девочка и не сумею тебя принять? — откровенно подстегнула она его. — Кстати, как ты вырос таким огромным? Твои бабка и дед невысокие и довольно щуплые.

Фабиан усмехнулся и отбросил сорочку:

— Дело в том, что я сын своего отца.

— Правда? Ну так возьми меня, здоровяк!

Фабиан в три прыжка пересек комнату, схватил ее в свои объятия и, запустив руки в ее волосы, с плохо сдерживаемым неистовством начал покрывать ее лицо поцелуями. Все то, что Мисси уже много недель подавляла в себе, разом выплеснулось во вспышке раскаленной страсти. Язык Фабиана ворвался в ее рот, требуя подчинения и получая его, а язык Мисси дразнил его, уклоняясь, вновь возвращаясь и исторгая из него сладостные стоны. Девушке казалось, что она неспособна поцеловать его достаточно глубоко, неспособна слиться с ним так, как ей того хотелось.

— О Боже, — выдохнул Фабиан, целуя ее щеку и волосы, — я так давно тебя хотел! Я еще никогда в жизни так не желал женщину!

— И даже Мелиссу? — хрипло спросила она, целуя его в ответ.

— Никогда… до того, как ты стала моей Мисси.

— Правда? — произнесла девушка и, вогнав ногти ему в плечи, потребовала: — Повтори это!

— Моя Мисси… Моя любовь.

Они еще несколько мгновений постояли, слившись в поцелуе. Затем рука Фабиана заскользила по ее спине, и Мисси восхитилась изяществом, с которым он расстегивал пуговицы на ее платье и распутывал завязки корсета, при этом ни на миг не сбиваясь с ритма обжигающих поцелуев. Когда он поднял ее на руки и понес к кровати, ее уже охватило блаженство. Фабиан осторожно уложил ее, после чего лег на нее сверху. Она застонала, почувствовав его возбужденное сильное тело.

Его руки охватили ее лицо, и он устремил на нее свой гипнотической силы взгляд.

— О чем вы сегодня разговаривали с Бринкли? — спросил он.

Мисси рассмеялась:

— Я заставила тебя обезуметь от ревности?

— Именно что обезуметь, дорогая. А теперь скажи мне, что вы там обсуждали.

— Дела.

— Какие дела?

— Тебя это не касается.

В темных глазах Фабиана вспыхнул собственнический огонь.

— Черт возьми, Мисси! Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что больше не будешь кокетничать с другими мужчинами. — Сказав это, он приблизил свои губы к ее горлу.

Мисси удалось рассмеяться, хотя этот смех больше походил на стон восторга.

— А ты не будешь флиртовать с другими женщинами?

Когда Фабиан молча посмотрел ей в глаза, она добавила:

— Ты не можешь требовать от меня уважения или верности, тебе придется заслужить это.

— Правда? — Его руки уверенно стащили с нее корсет, и он улыбнулся, когда она, широко раскрыв глаза, резко вдохнула воздух. — Тогда, пожалуй, нам следует начать вот с этого.

Губы Фабиана обхватили ее сосок и начали энергично посасывать его. Мисси вскрикнула от восторга и запустила пальцы ему в волосы. Поддразнивания, словесная война сразу оказались забыты, остались только возбужденная плоть и неистовое желание. Лишь только Мисси вдохнула запах тела Фабиана и ощутила на своей растревоженной, ноющей груди его мучительно влажный рот, как ее чувства разом вспыхнули. По ее телу прокатилась волна обжигающего вожделения, требующего немедленного насыщения.

Фабиан поочередно ласкал ее груди горячим языком, целовал ложбинку между ними, а она вся дрожала от наслаждения. Потянув вниз блузу и корсет, он перевел свой дразнящий язык ниже, прошелся по ее животу. Мисси дернулась от нестерпимого удовольствия, и он, чтобы сдержать ее, положил свои руки ей на грудь.

В ее ушах зазвучал, вновь повергая в дрожь, его тягучий голос: