в театр: было как раз 50-летие Красносельского театра. В конце 3-го действия в 10 ч. 35 м. вечера вызван был из ложи Адъютант пор. Псиол, и была показана телеграмма – „Немедленно выступить на зимние стоянки Ахтырскому и Казанскому полкам. Посадка первого эшелона – в Гатчино в 2 ч. 40 м. ночи сего числа“.

Все немедленно уехали в расположение и стали быстро укладываться к выступлению. Раньше всех собрались трубачи и канцелярия, которые и выступили в 12 ч. 50 м. ночи на ст. Гатчино (22 версты). Вел. княгиня вышла проводить нас, офицеров, благословила иконой и поцеловала в лоб. Час спустя, вышли эск. Ее Высочества и 2-й эск. Погрузившись в Гатчино, первый эшелон тронулся со станции в 7 ч. 25 м. утра. Остальные эскадроны погрузились 13-го июля»[85].

16 июля ночью пришло известие о мобилизации, а 20 июля в 6 час. 35 мин. утра начальник 12-й кавалерийской дивизии генерал-лейтенант А. М. Каледин получил от военного министра телеграмму о начале войны: «Войтовцы. Нач. 12 кав. дивизии. Германия объявила нам войну. Генерал-адъютант Сухомлинов. Трифонов»[86]. Одновременно были получены телеграммы от прямых начальников, а также разосланы директивы подчиненным частям.

24 июля получена телеграмма об объявлении войны Австро-Венгрией. «Эта весть, – вспоминал адъютант штаба 12-й кавалерийской дивизии, – сейчас же облетела весь полк. Все радовались, что, наконец, давно жданная война, цель, к которой все мы так стремились, осуществилась. Много г.г. офицеров ночью приходили к К-ру полка и друг к другу и поздравляли с объявлением войны»[87].

Началась Великая война, которую мы сейчас называем Первой мировой. Столкнув в бессмысленном массовом побоище все крупные державы мира, она перемолола в своих жерновах несколько империй. Стала жертвой войны и Российская империя, и первой в своем геройском порыве – российская гвардия. Столь не подходящая к окопной войне, массовым сражениям, газовым атакам, гвардия почти в полном составе погибла на фронтах. Элита российской армии иссякла. Полки, бунтовавшие в 1917 г., по своему составу коренным образом отличались от блестящей гвардии лета 1914-го, гвардии последнего Красносельского лагеря. В них не было ни стойкости, ни выучки, ни духа той старой армии. Может быть, в этом коренилась и одна из причин поражения Белого движения – в том, что не было уже той старой гвардии, а были лишь остатки армии конца Первой мировой.

Можно пытаться разобраться, помог ли опыт маневров в войне, или помешал, но это уже не имеет никакого значения. Двадцатый век наступил, и принес с собой грандиозные перемены и грандиозные трагедии. Эпоха русской гвардии закончилась.

Красное Село в XIX веке

Город или село?

В этой главе мы постараемся раскрыть историю Красного Села как… города. И действительно, существенный вопрос: что это за поселение – город или село? В XVIII в. Красное – действительно сельское поселение, сложившееся «слободами», как водится в России, вокруг церкви. Село от большой деревни отличалось именно наличием церкви. А вот с началом регулярных гвардейских маневров Красное стало решительно меняться (что мы покажем далее) и постепенно превращалось в городское поселение, подобно тому же соседнему Царскому Селу. Поэтому, хоть с формальной точки зрения Красное Село стало городом лишь в 1930-х гг., с середины XIX в. – это, несомненно, город, хоть и с непостоянным, каждое лето увеличивающимся и каждую зиму уменьшающимся населением. О том, как строился и развивался этот город, – рассказ в этой главе. Заметим, что ориентировочно временем превращения Красного Села в поселение городского типа можно считать начало царствования Николая II, в этот период утверждаются планы развития поселения, начинаются стройки. Как и во многих других сферах, император пытается навести порядок и в градостроительстве. Примерно в то же время появляются планы других окрестных поселений – Гатчины, Царского Села, Мариенбурга – и начинается их воплощение в жизнь. Так что при описании Красного Села до начала царствования Николая I мы будем пользоваться термином «село», а, переходя в более поздний период, остановимся на «городе», «городке» или «городском поселении».

Карта окрестностей Санкт-Петербурга, так называемая «карта Гаша». Фрагмент

В конце XIX в. Красное Село и окрестности попадают во владение супруги Павла I Марии Федоровны. Вполне естественно, что с изменением владельца произошли изменения и в жизни поселения. Судя по сохранившимся планам, в Коломенской слободе строились дома, «при которых наружные стены каменные, а внутренние деревянные, каждый дом разделен на два отделения». В Братошинской слободе показаны 120 деревянных домов с обозначением земли под сады и огороды, обозначены также погоревшие крестьянские дома.

Мария Федоровна организовала устройство в Красном Селе больницы или, как тогда называли, госпиталя, в котором могли лечиться жители Красного Села и окрестностей. «В то время заботой о здоровье крестьянского населения в России никто не занимался, и поэтому появление в Красном Селе лечебного учреждения было исключительной редкостью»[88].

Мария Федоровна прожила до 1828 г., но владела Красным не до конца жизни. Еще в годы царствования Александра I, как мы уже отмечали ранее, проводились первые маневры: в начале 1800-х гг. совсем скромного масштаба, а после наполеоновских войн и заграничного похода армии – уже регулярные. В 1819 г. Александр I обратился к матери с просьбой пожаловать (по другим источникам – передать за денежное вознаграждение) Красное Село с окружающими землями в Удельное ведомство (Удельный департамент), т. е. фактически – в государственную собственность (хотя в положении удельных земель были некоторые отличия) для проведения маневров. Всего за мызами и деревнями числилось 3760 душ и около 30 тысяч десятин. Красное Село теперь стало называться удельным имением.

Главный въезд в Красное Село. Конец XIX в.

Необходимо пояснить суть произошедших изменений, увидеть их в историческом контексте. Несмотря на ряд попыток, до прихода к власти Павла I не удавалось навести большого порядка в управлении государственным имуществом. Разнообразие форм собственности, в том числе и государственной, двусмысленность положения государственных крестьян, неразделенность государственных доходов и расходов и доходов-расходов членов императорской фамилии, да и в целом сложные, несформировавшиеся до конца представления о собственности как о сумме прав и ответственности, приводили к беспорядку, который новый император не любил. В день своего коронования, 5 апреля 1797 г., им был издан законодательный акт «Учреждение об императорской фамилии», где устанавливался порядок престолонаследия «на незыблемом основании». В этом же году были определены источники, размеры и средства содержания членов царствующего дома. Первый параграф закона гласил: «Желая сколько обеспечить состояние фамилии нашей, сколько облегчить расходы государства, определяем быть удельным имениям, а для того назначаем отделить от государственных владений определенную